Гули (ЛП) - Ли Эдвард

Он долго смотрел на забои.

- Это шахта? - Сандерс подошел сзади. Он бросил взгляд вниз и сказал: - Боже мой.

Курт продолжал смотреть.

- Пошли, - сказал Сандерс. - Давай убираться отсюда.

- Я должен спуститься и посмотреть.

- Что посмотреть?

- Забой, - сказал Курт. - Я должен посмотреть, что внутри забоя.

- У тебя вместо мозгов какая-то безотказная хрень. Это место приспособлено для взрывов.

Курт начал трясти ржавые кольцевые лестницы, спускавшиеся к уступам забоя. Ему нужно было найти такую, которая выдержала бы его вес.

- Я спускаюсь, - повторил он. - Ты сам сказал, что гули вернутся только через пару часов. Это займет всего минуту.

- Эти лестницы проржавели насквозь. Ты сломаешь себе шею, придурок.

Курт сам не знал, что внезапно побудило его решиться на это. Тайна забоев манила его, разжигая самое черное любопытство. Ему нужно было получить окончательное доказательство того, что еще день назад он счел бы чистым безумием.

- В этом забое нет ничего, кроме костей, - крикнул ему вслед Сандерс. - Там, внизу, город скелетов.

Курт не слушал. Наконец он нашел лестницу-кольцо, которая оставалась надежно закрепленной.

- Ты действительно собираешься это сделать? - сказал Сандерс. - Ты действительно собираешься быть таким тупым?

- Действительно, - Курт взобрался на лестницу и начал спускаться.

Сандерс выругался и последовал за ним.

Лестница слегка покачнулась, но устояла. Курт спускался с большой осторожностью, проверяя каждую перекладину. Он старался не смотреть вниз.

- Это безумие, - жаловался Сандерс, стоя над ним. - Этот шаткий кусок дерьма вот-вот развалится на части. Тогда мы сможем совершать свободное падение без парашютов.

Курт свернул со страховочной лестницы и ступил на мостик первого уровня. Оттуда он спустился по другой лестнице на следующий уровень. Он медленно двинулся по трапу, хватаясь за крюки, чтобы не упасть, когда мог. Сандерс тихо выругался у него за спиной.

Курт остановился у входа в забой, где погиб Хиггинс. На мгновение он и сам почувствовал себя мертвым, его сердце замерло, мозг отключился. Сомневался ли он в безопасности забоя? Сандерс был уверен, что гулей сейчас здесь нет. Похоже, то, чего он боялся, и привлекало его.

"Смерть была там, - подумал Курт. - Скелеты. Опустошенные черепа. Ждала, когда я все это увижу".

Сандерс догнал его.

Курт сделал глубокий вдох и вошел в забой.

Его обдало зловонием, словно из треснувшей канализационной трубы. Здесь было жарко, воздух был вязким, как сироп, и он едва мог дышать.

Сандерс вошел, словно увязая в грязи.

- Здесь воняет хуже, чем в яме для трупов. Что, черт возьми, ты пытаешься доказать?

Курт не ответил. Он поводил фонариком взад-вперед по стенам. Зловоние усилилось; он попытался дышать через носовой платок, но это была шутка. Когда забой начал поворачивать, он нашел первое из того, что искал.

Кости. Разделанные ребра. Бедренные кости разрезаны и из них высосан костный мозг.

- Видишь? Я, блять, говорил тебе, - сказал Сандерс, давясь.

Свет Курта падал на его ноги. Куски позвоночника лежали, как большие деформированные катушки. На зубах оторванной челюсти блестели пломбы.

Он шагнул вперед, ошеломленный. Из трещины в верхней стене капала вода; под ногами хрустели кости. Слева лежала обглоданная рука, справа - ободранная ступня. У основания прохода он увидел что-то похожее на верхушку грейпфрута, но с немым отвращением понял, что это была верхушка черепа.

Сандерс говорил так, словно его вот-вот вырвет.

- Мы увидели достаточно.

- Я собираюсь проверить забойную камеру. Она не может быть далеко.

Сандерс остановился, опираясь на винтовку. Он сплюнул, давясь, и покачал головой.

- Ты сумасшедший, если хочешь это сделать, приятель. Это место - открытая могила. Тебе будет сниться это всю оставшуюся жизнь.

- Я знаю, - сказал Курт.

Они продолжили путь через забой. Вскоре Курт уже не обращал внимания на то, по чему ступал. Он шел вдоль гладкого, сочащегося черной породой склона. Тянулись отвесные стены, которые пробурил экскаватор десятилетия назад. Впереди послышалось слабое жужжание.

- Что это?

- Откуда, черт возьми, мне знать, - сказал Сандерс.

- Может, это гули?

Сандерс был раздражен и его тошнило.

- Я, черт возьми, говорил тебе. Гулей здесь нет. Они не остаются в своем логове на ночь. Если бы гули были здесь, они разорвали бы нас на куски, не успели бы мы сделать и двух шагов по проходу. Они охраняют логово только зимой, когда заботятся о потомстве.

- Тогда что это за звук?

Наконец они подошли к деревянному выступу, который отмечал конец прохода. За ним, должно быть, находилась главная камера забоя, которую шахтеры называли "ангаром".

Курт переступил через ограждение. Завал был огромным, его поддерживали не стропила, а каменные столбы, которые выглядели намного тоньше, чем того требовали правила Управления по охране труда. Было чудом, что этот завал не обрушился много лет назад.

Теперь жужжание стало громким и раздражающим, как статические помехи.

Направив свет фонарей по сторонам помещения в поисках источника жужжания, они описали широкий круг. Стены были испещрены четкими отметинами от ударов шахтерских молотков. На полу не было ничего, кроме разбросанных костей, похожих на прутики. Но что это был за звук?

Они обнаружили его далеко слева от себя. Горы вещей.

- Что это, черт возьми, такое? - спросил Курт.

Когда они приблизились, Курт на что-то наткнулся. Он посветил фонариком вниз. У основания колонны лежало несколько голов. Свет Курта падал на одну из них. Длинные спутанные волосы и клочья бороды, безгубая и безглазая, но достаточно целая, чтобы ее можно было узнать. Это была голова Ленни Стоукса.

Сандерс подтолкнул его вперед. Жужжание и вонь, казалось, обволакивали их, как клей. Свет их фонарей падал на холмики, которые были засунуты в углубление в стене. Холмики были черными и, казалось, мерцали от движения.

- Боже милостивый.

- О, нет, - сказал Сандерс. - О, черт возьми, нет.

Холмики были телами или фрагментами тел, покрытыми тучами пещерных мух. Курт ткнул в массу железным прутом. Мухи поднялись в воздух кружащимся, жужжащим черным роем.

Некоторые тела были расчленены, другие остались целыми. В выемку было уложено не менее дюжины тел, но все они казались чудовищно раздутыми, как будто у них сначала выдолбили туловища, а затем чем-то заполнили.

Сандерс онемел, его взгляд был прикован к распухшей, гниющей массе. Казалось, что тела слились воедино.

- В них что-то есть, - выдохнул Курт. - Они чем-то напичканы.

С помощью прута он вытащил несколько тел из надреза, вызвав зловоние и запах личинок. Тела вывалились наружу, как будто их обваляли. Казалось, что под раздутыми животами шевелятся какие-то фигуры. Сначала Курт подумал, что гули, должно быть, хранят тела в качестве запаса продовольствия на зиму, но затем железный прут проткнул один из раздутых животов, который тут же лопнул, словно под давлением. Отверстие, образовавшееся от удара прутом, широко раскрылось, и наружу хлынула комковатая жидкая масса.

- Икра, - сообщил Сандерс. - Потомство. Гули мечут икру.

Они были полупрозрачного алого цвета, каждая размером с авокадо. Курт подцепил одну из них палочкой, и из нее потекла отвратительная густая жидкость. Когда личинки высыпались на пол, они начали слегка шевелиться, подергиваться, и их было так много. В каждом трупе, должно быть, были десятки личинок.

- Мы должны убираться отсюда, - простонал Сандерс.

- Ты сказал, что гули мечут икру только зимой! - крикнул Курт.

- Ну, я, кажется, был чертовски неправ! - крикнул Сандерс в ответ.

Курт схватил Сандерса за воротник.

- Означает ли это, что гули находятся в шахте? Прямо сейчас?

- Да, - голос Сандерса был очень хриплым. - Да, - повторил он.