Но было поздно.
Очередь ударила Лексу в грудь. Броня выдержала, но одна пуля чиркнула по шлему — бронестекло немного потрескалось.
— А-аргх! — полицейская отлетела к стене. — Волк! Не могу поднять руку!
Похоже, одна из пуль все же поразила сочленение костюма.
Терять время не стал. Поднырнул под вторую клешню стального чудовища, отрубил еще пару лапок и запрыгнул этой гадине на спину.
Взззззз! — вращающийся секач вошел в башку робота.
Лезвие завращалось, как дрель. Искры брызнули мне в стекло шлема.
Оптические сенсоры погасли, из получившейся дыры пошел дым.
Тело стальной многоножки дернулось, лапы забились в конвульсиях.
— Волк! — раздался голос Ди-Ди. — Я нашла технические характеристики! У этой модели сегменты с автономным управлением! Резервные модули в 3, 5 и 7 сегментах!
— Черт! — процедил я сквозь зубы.
Сколопендра начала дико извиваться, путаясь сбросить меня или долбануть башкой об потолок. Пару раз долбанулся — посыпалась штукатурка. Но со спины не сорвался — подумаешь, очередное родео! Я вон, вампиршу объезжал, куда там стальной твари!
Ко мне повернулись пулеметы — сразу же срезал их к чертовой матери.
Так, третий сегмент… Это как раз у меня под задницей!
Немного пересядем и…
Взззззз! — секач просверлил толстую броню. Мне в лицо снова ударил сноп искорок от сгорающей металлической стружки. Где-то в глубине хрустнул процессор.
Сколопендра изогнулась, пытаясь достать меня раздвоенной вилкой хвоста.
О! Там электрический разряд!
И ей даже удалось долбануть меня.
Графеновая броня обладает высокой электропроводностью. К счастью, ее пластины хорошо изолированы от внутренних компонентов костюма. Так что разряд просто прошел по поверхности, не повредив электронику — как в клетке Фарадея. Даже выдвинутый секач не привел к проблемам — Ди-Ди молодец.
Тем временем я расхреначил следующий резервный процессор.
— Волк, отойди! — проорала Лекса прямо мне уши.
Похоже, она уже разобралась с повреждением брони.
И очень разозлилась.
— Твою мать, Лекс! Не мешай!
— Отойди, кому говорю!
— Да черт с тобой!
На очередном рывке стальной многоножки, я резко спрыгнул, перевернулся в воздухе и быстро ушел из зоны поражения.
Уииии! — запищали перчатки.
БА-БАХ!
Сколопендра как раз пошла к нам.
Удар пришелся точно в середину корпуса.
Тварь отбросило к стене.
Но она сразу же бросилась обратно.
Второй выброс!
Пластины разлетелись, как скорлупа. Внутри замигали огоньки, заискрили проводочки.
Но тварь все же не отключилась. Живучая, зараза!
Однако двигалась поврежденная машина медленно, собираясь убить нас на последнем издыхании и тоже сдохнуть.
Я добил ее одним ударом по оставшемуся процессору.
Многоножка еще немного погудела сервоприводами. Потом ее лапы бессильно замерли.
Хур-Хур выкатился из-за поворота и подкатился к разбитой машине, начал с интересом ощупывать ее волосками.
А я подошел к Лексе.
— Ты в норме?
Полицейская кивнула, вместо нее заговорила Ди-Ди:
— Я зарегистрировала пробой в районе локтевого сочленения. Но не беспокойтесь. Жидкокристаллический слой затянул отверстие — это как тромбоциты в крови, только гораздо лучше!
— Хм, ты все искусственное считаешь лучшим? — спросила Лекса.
— Я считаю, что естественное с искусственным вполне может нормально сосуществовать. В том числе в одном организме, — ответила механик.
Вздохнул. Вот только еще конфликта между этими барышнями не хватало! И главное на ровном месте… Или нет? Кажется, въехал…
— Девочки, не ревнуйте, — сказал с усмешкой. — Меня на всех хватит.
Лекса испепелила меня взглядом, Ди заливисто рассмеялась.
* * *
Газон, поплевав на руки и принялся методично осматривать стены отсека, постукивая по металлическим панелям костяшками пальцев.
— Эй, Джаз, помнишь, как мы в прошлый раз круто из полицейского участка сбежали?
— Боюсь, на этот раз нам про беременность Моники не поверят, — заметил великан.
Он сидел в углу и хмуро дожидался дальнейшего развития событий.
— Ага, ведь тут даже Змея нет, некому ее брюхатить, — ухмыльнулся Газон. Он остановился возле электронного замка и почесал затылок. — Мони, у тебя хоть заколка есть?
Моника, до сих пор стоявшая у стены и изучавшая камеру наблюдения, медленно повернула голову.
— Ты серьезно?
— Ну, а что? — Газон пожал плечами. — В кино всегда заколками замки открывают!
— Тебя не смущает, что у меня нет волос? И это не кино, идиот, — Моника даже зашипела. — Это шагоход! Наверняка здесь все системы защищены, камеры бронированы, а двери открываются либо по коду, либо по голосу членов экипажа.
— Ну… может, попробуем голосом? — Газон прищурился и, подражая Кармилле, сладко пропел: — Дорогуша, открой дверь, я тебе ничего плохого не сделаю!
Из динамика раздался смех.
— Ой, какой милый! — Кармилла явно наслаждалась зрелищем. — Но нет, так не сработает. Хотя… если продолжишь в том же духе, я сама приду и открою. Хочешь повидаться со мной?
Газон побледнел.
— Да нет, спасибо, я передумал. Вы барышня очаровательная, но немного не в моем вкусе.
— Ведите себя хорошо, мальчики и девочки. Иначе тетя Кармилла вас обязательно накажет. Вам понравится, а уж как мне понравится!
Следующие минут десять Газон вел себя образцово.
Только на камеру нервно поглядывал.
Затем не выдержал, подошел к вентиляционной решетке и потрогал ее пальцами.
— Тут есть вентиляция.
— Мы туда не пролезем, дурень! — Моника начала по-настоящему раздражаться. — А если бы и пролезли, ты в курсе, что вентиляционные шахты шагоходов обычно заполнены датчиками движения и ловушками?
— Так это ж старая модель.
— Как по мне, ее неслабо модернизировали.
Газон заскрипел зубами.
— Ну и что нам тогда делать⁈ Сидеть и ждать, пока нас либо съедят, либо сдадут полиции⁈
— Можете снова подраться, — фыркнула Моника.
— Угу, тебе то хорошо! У тебя кровь кислотная! Ты для этой клыкастой бабы несъедобная!
В желтых глазах Моники неожиданно вспыхнул свет озарения.
Она отлепилась от стены и провела языком по клыкам.
— Ты что-то придумала? — заметил перемены Джаз.
— Есть идея, — отозвалась аксидианка.
Газон насторожился.
— Что ты задумала, мать?
— Ты же сам только что все сказал. У меня кислотная кровь.
Газон замер.
— Стой-стой-стой… Ты хочешь…
— Да.
Аксидианка поднесла палец ко рту и проткнула его клыком. Из пореза засочился едва заметный дымок. Капля крови упала на пол, и металл тут же зашипел, покрываясь коррозией.
— Ого… — Газон попятился. — Не помню, чтоб у тебя кровь была настолько едкой, чтобы металл разъедать!
Моника даже смутилась, но сказала:
— У меня сейчас, кхэм… особые дни…
Газон расхохотался.
— Дни повышенной токсичности?
— Заткнись, — велела красная рептилия и подошла к двери.
Электронный замок был встроен в стену — прочная панель с контрольным чипом. Моника аккуратно нанесла едкую жидкость на стыки, и почти сразу же металл начал пузыриться и дымиться с противным, едким запашком.
— Работает… — прошептал Газон.
— Это ненадежный способ, — сказала Моника. — Мы рискуем не выбраться, а наоборот, застрять здесь, пока дверь не вскроют снаружи. Но это помещение не предназначено для содержания пленников, это не гауптвахта или что-то в этом духе. Тупо подсобка. Нужно повредить контакты или плату. Должно сработать.
Она осторожно сняла панель и полезла копаться в проводах и микросхемах. Снова воспользовалась своей кровью. Спустя несколько секунд раздался треск — система замка отключилась, и дверь открылась с глухим щелчком.
