Мой папа - медведь (СИ) - Владимирова Анна

Послышался напряженный вздох.

- Хорошо, - заключил он наконец. - Дайте трубку сыну.

Ни здрасьте, ни пожалуйста. Вот же хам! Я нашла Тишу у стеллажа в детской и передала телефон:

- Держи, - улыбнулась и погладила его по голове.

А сама вернулась в кухню вся в своих мыслях, но тут вспомнила, что где-то по полу может бегать огромный паук, и залезла на стул, поджав под себя ноги.

Что там, интересно, Кирилл наговорит сыну? Блин, как же не повезло Тишке с таким папой! Высокомерный хам и грубиян, который даже не утруждается скрывать свое отношение! А ведь я всё же спасла Тишу, когда ему некуда было пойти. Он же мог потеряться в лесу, если бы не станция. Кирилл этого вообще, похоже, не осознает. Записал меня во враги и.…

… И тут из-за стенки послышался исступленный крик.

Я сначала сжалась вся на стуле, а потом в голове пронеслось несколько мыслей кряду - что это орет моя соседка, и что орет она в своей кухне, так как они у нас примыкали друг к другу… И что орёт она, кажется…

- Паук!

17

Я бросилась в коридор, не раздумывая. Если Анна Павловна прибьет Каспера, и без того хрупкий мир Тиши рухнет. Этого нельзя допустить.

Я выскочила на лестничную площадку и забарабанила ей в двери, позабыв про звонок напрочь.

- Анна Павловна! - закричала я, прильнув ухом к дверному полотну, - Откройте!

Соседка, подвывая от ужаса, приблизилась к двери и щелкнула замком.

- У меня - паук! - вскричала она в щель. - Огромный!

- Пустите, я помогу вам!

- Сейчас, сейчас…. - кряхтела она, путаясь в дверной цепочке, но едва ли могла совладать с трясущимися пальцами.

Наконец, двери открылись, и соседка посторонилась и вжалась в стенку, прямо как я ещё недавно.

Анна Павловна - потомственная дворянка, как она сама утверждала. Правда, из дворянского у неё осталось только высокомерие и напыщенность. Ее сын дворянских кровей не выходил из запоя и часто слонялся по двору в убогом пиджаке с дырявыми рукавами и клянчил мелочь. Мне, конечно, было по-человечески жаль старушку. Временами. Но, когда она изводит меня претензиями, что я мешаю ей спать, есть и жить в общем, умудряясь дозвониться даже до главной природоохранной базы, когда я уезжаю на дежурства, я малодушно желаю ей всякого и обзываю в тишине станции далеко не дворянскими титулами.

- Огромный, - указала Анна Павловна узловатым пальцем в кухню. - Мохнатый! Вылез из-за мусорного ведра, когда я открыла шкаф под раковиной! Может, надо вызвать МЧС?

Ее голос дребезжал, как старая сирена на колдобинах, и я едва разбирала слова.

- Не надо МЧС, я сейчас сама посмотрю…

И я опасливо направилась в кухню.

- Ты же биолух? - засеменила соседка следом. - Может, его отравить чем-то? Я дихлофос бы достала, но он там же стоит, откуда оно выползло.…

Повезло Касперу, что он прошел препятствие с дихлофосом…

- Вы не били его?

- Куда там! - вспылила она. - У меня же нет кувалды! А ничем другим ему голову и не разобьешь! Он с кота размером! С персидского. И такой же волосатый! Ещё шерсти набросает везде, а у меня аллергия на шерсть…

- Сейчас разберемся, - авторитетно пообещала я и заглянула в кухню.

Каспер не был мне рад - на шею со слезами не кинулся. Ну, что ж… Я принялась его искать. На тесной кухне, заваленной упаковками с туалетной бумагой, гречкой и солью, пауку с его большим тельцем деться было особо некуда. И вскоре он обнаружился между гречкой и бумагой.

- На тапок, - сунула мне «оружие» Анна Павловна.

- Вы что, это же краснокнижный паук, - хрипло возразила я, едва не поддавшись искушению вооружиться.

- Что? - опешила она. - А за него вознаграждение дают?

- Нет. Но я как биолог не имею право его убить. Я же давала клятву…

Кхм.

- Я никому не скажу, - понизила голос соседка. - Мы похороним его в коробке. У меня есть из-под тонометра…

- Исключено.

Но тут Каспер то ли понял суть наших переговоров, то ли ему просто настоятельно сидеть без движения…

В общем, он ринулся в мою сторону.

- Гос-с-с-поди, - взвыла я… но каким-то усилием воли бесстрашно подставила ему руку, на которую он с радостью влез, и подскочила на ноги.

- Иже еси на небеси…. - подхватила заунывно Анна Паллна, - да святиться имя твое…

- Ы-ы-ы-ы-ы, - протянула я, когда Каспер зашевелился на моей руке. Дабы избежать его нового падения, я подхватила паука под жирный зад и прижала к себе, как ребёнка. Тот, не будь дурак, взобрался по мне и уселся на плече. - Ну… мы пошли…

Сложно было понять, мурашки это по телу бегают, или Каспер. Я почувствовала, что вот-вот отъеду от страха. Анна Паллна продолжала читать молитвы, вжавшись в щель между холодильником и мойкой.

- Не провожайте, - просипела я и, стараясь не шевелить верхней половиной туловища, направилась на полусогнутых дрожащих ногах из квартиры соседки.

18

- Папа, привет, - сдержано ответил Тишка в трубке, а у меня сжалось сердце.

Он боялся претендовать на мое время, заботу и любовь. Пока не прижмешь к себе, он продолжал боятся, что взрослый мир его предаст, отшвырнет в угол.…

… из которого я его когда-то забрал.

Я привез Тишку с одного задания три года назад. Обычно мне нельзя включать эмоции… Но, когда я увидел детский концлагерь, не иначе, у меня упала планка. Я натурально озверел. Тогда под мою расправу попал не только заказанный ликвидаторами ублюдок, но и вся его банда. Наверное, ликвидаторы на это и рассчитывали. Им не положено, пришлось бы проводить следствие. А мне следствие нужно не было.

Детей, голодных и истощенных, ликвидаторы сдали отделу опеки. А Тишку я увидел, когда уже собирался убраться оттуда. Он стоял в грязном углу в спальне и прижимал к себе дикого крысенка - мокрого, маленького и тощего, как и сам Тишка. Он делил с крысенком редкий кусок еды, который удавалось раздобыть, и кутал его в обноски.

По пути домой Тишка рассказывал мне о том, как пытался спасать разных животных и насекомых, но голодные дети лагеря не давали им шанса, не брезговали ничем. А вот крысенка Тишке удалось спрятать и спасти…

Разве такое вытопить из детского сердца? Но я бы хотел. И ведь я старался, как мог…

- Тиш, - позвал я сына в трубке, - как ты?

- Хорошо,- серьёзно заверил он. - А ты когда приедешь?

- Тиш, я приехал сразу. Но у нас с тобой проблема…

- Какая?

- Я виноват в том, что с тобой произошло. И теперь мне придется доказать службе опеки, что я могу о тебе заботиться….

- Но ты ведь докажешь, - задрожал его голосок, - ты же - лучший папа на свете! И ты не виноват! Я им скажу всем!

- Всё будет хорошо, - улыбнулся я. - Конечно, я всем докажу, что не допущу этого больше…

- Пап, Рустама убили, - тихо всхлипнул Тишка.

И заплакал.

- Тиш, Тиша, - тихо звал я его, и так хотелось прижать ребёнка к себе и успокоить, что мне пальцы свело судорогой, - всё хорошо. Всё будет хорошо.… Ты расскажи лучше, что за женщина, у которой ты живешь.

- Она - человек, - Тишка всхлипнул и шмыгнул носом, - и дед Гриша попросил меня помнить о правилах. Она не знает, что есть оборотни….

Что?!

Это что за бред?!

Так, спокойно…

- Что за дед Гриша? - как можно ровнее поинтересовался я.

- Он - лесничий, приходил ко мне с Дианой на станцию. Он знает о нас, кажется, что он - ведьмак. А Диана - нет. В смысле, она - человек.

Значит, лесничий…

Ладно, раскрутим…

Но похоже было на самодеятельность на местном уровне.

- Нравится тебе Диана?

- Да, - оживился Тиша и затараторил сбивчиво, - она - очень хорошая! Она меня спасла! Я… я… когда Рустам меня вытащил из машины тех…. Он… Он медведем был, и я думал, что он всех победит. Но в него начали стрелять. Очень много стреляли. А я так испугался! Я побежал! И нашел станцию. А Диана меня сразу подняла к себе и спрятала. И не отдала никому.