Спецкурс магической ботаники (СИ) - Елисеева Валентина

Повисла тишина, и перед Кэсси в полный рост встала новая проблема. Ей доводилось строгим тоном выгонять из аудиторий и питомника младшего принца и его сотоварищей, однако это не то же самое, что приказать королю закрыть дверь с обратной стороны.

Кэсси посмотрела в зелёные глаза своего невозможного начальства, многозначительно обвела взором придворных и указала взглядом на выход из оранжереи. Маг не подвёл. Чуть улыбнувшись кончиком губ, он зычно гаркнул:

– Господа и дамы, просьба освободить помещение во избежание случайных травм. Молодые дьявольские силки человека не сожрут, но покусать и кости поломать при самозащите могут. Ваши величества, вам также лучше проследовать в другие помещения.

Сам Левитт остался в оранжерее. Он встал рядом с Кэсси и с таким суровым видом сложил на груди мускулистые руки, что вариант попросить его тоже покинуть место действия умер в момент формирования самой идеи. Общеизвестная истина, что маг человеку не товарищ, таки имела область принципиальных исключений. Одним из таковых определённо являлся лорд Левитт, и то было чертовски неудобно: Кэсси хотелось без свидетелей «пообщаться» с деревом. С деревом, завившим в клубок все ветви и открыто приготовившимся умереть в бою, но не отдать захваченный трофей. Лиана действительно была совсем молодой, и силовые методы вырубания соловья из веток необратимо подорвут её здоровье.

Пройдясь по оранжерее, Кэсси встала в самой широкой части под прозрачным куполом: здесь выстроились полукругом скамейки и журчали невысокие фонтаны.

– Перенеси кадку с лианой сюда, на пятачок между фонтанами, – распорядилась она. – Вели доставить с кухни десяток свежих булочек с корицей и тушёное в сладком или в кисло-сладком соусе мясо. Если среди разносолов королевского стола этого не найдётся, пусть несут всё, что сильно и ароматно пахнет, а корицу можно просто молотую в банке принести.

– Что ты делаешь? – полюбопытствовал Левитт, когда она с его магической поддержкой взялась развешивать в воздухе все подношения. Очевидная вера в её способность управиться с любым растением приятно согревала сердце. Как обычно, из великого мага выходил неплохой ассистент: не болтающий попусту, беспрекословно исполняющий все указания и лишь изредка интересующийся целью её действий.

– Сооружаю рай для растений: много солнца, текущая в изобилии вода, масса вкусной еды в зоне досягаемости. Согласись, существо, попавшее в рай, менее склонно к убийствам, чем то, что живёт как в аду. Несчастную лиану долго везли и трясли на ухабах дороги, затем приволокли в сильно затенённый угол, в непривычную по уровню влажности и тепла атмосферу. Главный садовник наверняка посоветовал сутки после перевозки растение не кормить и это правильно: пока не прошла хотя бы начальная акклиматизация, лучше ему постоять голодным. Не стоило только дразнить страдальца соловьями, поскольку в критических ситуациях даже приличные люди начинают вести себя по-свински. То есть растения, – поправилась она.

– Я так и понял, – насмешливо хмыкнул маг. – Заклинание парализации истощается и начинает рассеиваться – обновить?

– Нет. Отойди в сторонку и старайся молчать и не мешать. Приготовься ловить соловья, а то в шоковом состоянии он рискует с ходу влететь в другие крупные неприятности.

Способность некоторых растений считывать выражения лиц людей давно признана официальной наукой. Честно говоря, такую способность трудновато не заметить. Например, кукольные глазки моментально захлопываются и прячутся в густой траве, пригибаясь низко-низко, стоит лишь нахмурить брови, а при сильном испуге зарываются в землю. Такой результат эволюции растения, растущего по берегам рек и оттого частенько оказывающегося вблизи людских поселений, говорит сам за себя, однако с эмпатией свойство связывать не принято. В конце концов, если взмахнуть палкой вблизи собаки, которую когда-то палками били, она шарахнется в сторону, даже если человек просто машет тростью от избытка жизнерадостности.

Вопреки официальной науке, дар Кэсси давно уверил её, что чувства дружелюбия и симпатии хорошо улавливаются представителями полуразумных видов. Если добавить к ним чувство восхищения их красотой, то даже древесный дикобраз повернётся к вам самым пушистым боком и повременит с атакой, наслаждаясь вниманием к его великолепию. Разумеется, если плотоядный монстр сочтёт вас подходящим вариантом обеда, он вас в итоге сожрёт (или хотя бы попытается), как бы вы им ни восхищались. Глупо обольщаться на счёт зелёных хищников, однако отсрочка нападения бывает бонусом немаловажным.

Смело подступив к готовому вот-вот очнуться дереву, Кэсси положила ладони на ствол, щекотно стукнувший по рукам остаточной магией заклинаний, и буквально кожей ощутила, как дёрнулся за спиной Левитт. К счастью, маг научился доверять ей достаточно сильно, чтобы под руку не лезть.

«Красавец! – искренне оценила она растение, прежде вольно раскидывавшее ветви по каменистым утёсам и коварно вплетавшее их в густую зелень вековых дубов и кипарисов. Дьявольские силки знали толк в маскировке! Белки, летучие мыши, некрупные питоны и другие обитатели обычных деревьев становились их добычей не намного реже птиц. – Посмотри, сколько вокруг еды! Ум-ммм, какой аромат, какая вкуснотища!»

У Кэсси с раннего утра маковой росинки во рту не было, так что витрина кондитерской с кремовыми пирожными, шоколадными конфетами и её любимыми лимонными кексами представилась кристально чётко. Она облизнулась и с вожделением вздохнула, представив, как глотает тёплое какао, закусывает благоухающим ванилью кусочком сдобы, как тает на языке нежный шоколадный трюфель...

Юные дьявольские силки заволновались. У них не было глаз, но они отчётливо ощущали окружающие их аппетитные ароматы и то, как кто-то другой с упоением пожирает все сладости и вкусности! Суматошно дёрнувшись и почувствовав возвращение свободы передвижений, лиана ринулась на захват своей доли провианта. В ветвях мешалась костлявая махонькая птичка, и силки поспешили её вытряхнуть, чтобы всеми веточками развернуться и вцепиться в сладкие булочки, сочные отбивные и котлеты, а нижние неповоротливые ветви с наслаждением погрузить в чистую воду фонтанов.

Бла-жен-ство! Есть всё-таки райские местечки для растений!

– Соловья поймал? – устало выдохнула Кэсси, отходя от смачно жующей лианы.

– Да, уже подлечить успел – у бедолаги было сломано крыло. Выправление и сращивание переломов – первое, чему учат на факультете боевой магии, – произнёс Левитт задумчиво, будто размышляя о чём-то другом. Потом его голос потеплел, как южный ветер: – Ты поразительная умница! Никогда направление конторы не попадало по более верному адресу. Как себя чувствуешь?

– Нормально. Дьявольские силки надо пока оставить здесь и не подходить к ним минимум сутки. Сам понимаешь: сперва будет обжорство, потом эйфория от обжорства, а затем несварение от обжорства. Заранее сочувствую уборщикам, но соловей спасён.

Глава 5. Будни академии магии

Странное дело – сны. Они выворачивают наизнанку всю реальность. Ибо как оно было в действительности? Она вручила клетку с соловьём по-прежнему рыдающей (вероятно, на этот раз от счастья) королеве, выслушала скупую похвалу от короля, завершившуюся пространным выражением недовольства грядущим разгромом в оранжерее, и улетела в академию на транспортном средстве «Марал Левитт, кузен короля обыкновенный». Своё мнение об истории с соловьём она так решительно оставила при себе, что молчала и всю обратную дорогу тоже. Зеленоглазый поступил аналогично и в тишине донёс её до дверей преподавательского корпуса. Поставил у крыльца, церемонно поблагодарил за службу и вежливо попрощался, пообещав щедрую премию за успешно проведённую операцию спасения. Без уточнения деталей таковой. Навострившие ушки студенты (постоянно оказывающиеся поблизости от преподавателей, когда те меньше всего рады их видеть), чуть не лопнули от неудовлетворённого любопытства и посмотрели на Кэсси с особым уважением.