Ведьма и темный инквизитор - Принц Джулия

– Когда вы в последний раз видели Анну? – я тряхнула Ферфакса, испуг его прошёл, но он начал вырываться.

О, тёмные боги! За что мне это? Я не была готова к такому активному сопротивлению и завесу невидимости в этом углу не поставила. Мы начинали привлекать внимание.

Представляю, как наше общение выглядело со стороны: хрупкая рыжая девушка зажала в углу самого красивого и нелюдимого студента в академии и активно его домогается, парень пытается вырваться, но безуспешно!

И точно, скоро к нам подошли преподаватели: профессор Ванесса Артуп, та самая старая лекарка, с которой я спорила вчера, и… конечно Дэнис Верлицкий.

– Студентка Сафровски! Что вы вытворяете? – эта фраза дня сегодня у Тёмного инквизитора!

Из-за их вмешательства Ферфакс вырвался и сбежал. Мне же надо было объясниться.

– Это неподобающее поведение для леди, студентка Сафровски, – принялась выговаривать старуха, – в былые времена девушки не смели даже глаза поднять на мужчину, а вы зажали студента Ферфакса в углу, да ещё и у всех на глазах!

Как будто, если бы я его зажала без чужих глаз, это было бы прилично! И точно, старая ведьма (не по содержанию, а по сути) продолжила:

– Если вам надо объясниться в чувствах, это делается тайно, моя дорогая.

Чем заслужила ну оочень неодобрительный взгляд от Верлицкого.

Ну что ж, у меня не осталось выбора. И я заплакала.

Оба преподавателя замерли.

– Ну что ж вы, мисс Сафровски… любовь дело трепетное, но не безнадёжное, – закудахтала старушка, – и ласково взяв меня под локоток, повела с собой. Верлицкий, почему-то скрежеща зубами, поплёлся следом за нами.

Меня привели в комнату отдыха для преподавательского состава. Всю дорогу я рыдала взахлеб, старалась от души. Уж думала, забыла, как это делается, ан нет. Навыки мои, как всегда, на высоте.

Так как был перерыв, вокруг собралось множество профессоров: и знакомых, и тех, с кем мы ещё не встречались.

Когда их количество достигло, как я подумала, необходимого числа, то есть, если судить по размерам академии, здесь собрался почти весь преподавательский состав, я приступила к следующей части представления.

Не сказать, что рыдающая студентка такая уж редкость, но я делала это умело, расчётливо попадая в цель. Мужская часть преподавателей мною любовалась, (плачь я по-настоящему, это было бы некрасиво и сопливо, кому захочется смотреть на такое), но так как плакать красиво я умела, то глаза от меня оторвать было сложно.

А женская часть была погружена в сочувствие с помощью старой профессорши лекарского мастерства, так как всех ввели в заблуждение её реплики о провальном публичном признании. Академия удалена, и сплетничать тут особо не о чем.

Получив достаточно влиятельных (для академии) ушей в своё распоряжение, я успокоилась.

– Княжна Анна Мяженова пропала. Тот юноша её жених.

– Что значит пропала? – оттолкнула меня от себя старушка, которая всё это время старательно утешала «несчастное дитя» (есть подозрение, что в своё время у неё самой было неудачное признание).

– Студентки часто бывают… пропадают, не переживай, деточка. – немножко скабрёзно (видимо в силу возраста ему многое прощали) высказался кругленький старичок, которого я ещё не знала. – А потом замуж выходят.

– Я всех опросила: никто её не видел. И судя по всему, она не с женихом.

– Ну бывает, что жених девушке не нравится. – пожала плечами молодая преподавательница (по крайней мере, выглядела она молодо).

– Её жених – Джеймс Ферфакс, – сказала я и поняла, что это заявление оказалось аргументом для многих дам. Красоту юноши они явно ценили.

– Тогда она точно не сбежала с другим… – протянул кто-то.

– Анна? Дочь князя Мяженова? – кругленький старичок нахмурился, явно до него дошло, что пропала не просто студентка, а та самая аристократка, которую к ним в академию сам император пристроил.

– Так, господа, – неожиданно трубным голосом взревел старичок – немедленно все активизируем заклинания поиска! Мы не можем допустить пропажи студентки из стен академии!

Все немедленно засуетились и начали творить заклинания. Кто-то посылал тут же сотворённых волшебных сущностей на поиски (аналог ведьминских фамильяров, но только сотканных из магии, без живых существ и, как следствие, недолговечных). Кто-то просто сигнальные маячки, кто-то, как я заметила, активизировал ментальные чары.

Я немного успокоилась: если княжна ещё здесь, её обязательно найдут. Должны найти.

Круглый румяный старичок беспокоился больше всех. Удостоверившись, что все заняты поиском, он начал меня подробно расспрашивать о вчерашнем дне.

Я, краснея, под надзором мрачного Верлицкого рассказала о вчерашних событиях, упустив, правда, момент с распитием вина, о приворотном зелье тоже, естественно, не сказала.

Про вино ни одна нормальная студентка на моём месте не стала бы распространяться (а раз Верлицкий промолчал, то пусть это будет на его преподавательской совести).

О привороте, я тем более не сказала, какая ведьма будет признаваться в преступных намерениях? Тут даже костёр не поможет. Признаваться можно только в полностью сделанных и успешно завершённых делах, причём публично и эффектно. Да так, чтобы всем завидно и страшно стало.

Старичок покивал, поцокал и резюмировал:

– Значит, последний раз вы видели Анну в тренировочном зале, в окружении молодых людей со старшего курса, которые благородно пришли вам, как новенькой, помочь с дополнительными заданиями?

Я кивнула.

– Но профессор Верлицкий их усердия не оценил и отправил мыть колбы в лаборатории? – на этом моменте глаза старичка хитро блеснули (видимо, не очень-то мне удалось провести его).

– Что-то вроде того, – подтвердила я, слегка неуверенно. Откуда мне знать, что они там драили?

– И вы подозреваете, что ваша подруга ушла вместе со всеми, но точно не уверены, так как были увлечены… занятиями с профессором? – и так он невинно это спросил, что я кивнула. И только потом до меня дошла вся двусмысленность данной фразы.

Я невольно подняла глаза на Верлицкого и увидела, как тот буквально побагровел. Забавно, никогда раньше мне его до такого доводить не приходилось, а румяный тип сделал это одним словом.

Старичок почему-то повеселел и, радостно покивав, куда-то ушёл.

– А кто он? – спросила я… у Верлицкого.

В своё оправдание замечу, что больше не у кого было спросить, все разошлись. Кто-то искать пропажу, кто-то, видимо, преподавать. Занятия же не отменили.

– Ректор. – сухо бросил мне в ответ инквизитор.

Я удивлённо посмотрела вслед румяному старичку. Насколько мне известно, ректором и основателем Академии Тьмы и Света был сам Генрих Арундел, могущественный маг света, первым перешедшим на тёмную строну (в смысле, принявшим тёмных, как равных и даже неплохо освоивший тёмную сторону магического искусства). Становится понятно, почему Церковь Света отрядила сюда своего лучшего инквизитора, который поступил в точности до наоборот.

– Постойте, – не удержалась от вопроса я, – а почему он так… выглядит? На портретах он же совсем другой!

– Студентки одолели. – мрачно ответил Верлицкий и ТАК посмотрел на меня, что сделалось неуютно.

Дело в том, что в реальной жизни Генрих Арундел высокий, почти двухметровый мужчина атлетического телосложения. И весьма хорош собой. Я когда-то даже мечтала его заполучить себе в коллекцию любовников, но не срослось. Он был чем-то занят на другом крае материка, а я потом отвлеклась на других мужчин и занятия. Может, это судьба?

Правда, сейчас Генрих Арундел – это маленький кругленький старичок. Забавно.

– Я отведу вас на занятия, студентка Сафровски. – высказался инквизитор, и когда я попыталась отказаться от столь высокой чести, добавил, – во избежание.

Пока мы шли по коридору, меня так и подмывало спросить: «Во избежание чего именно он меня провожает?». Боится, что и меня похитят? Или подозревает в чём-то? Например, в том, что я прямо сейчас побегу ректора домогаться?