Барон Дубов 12 (СИ) - Капелькин Михаил

Вдруг всё вокруг исчезло, и мы оказались в черноте космоса. Просто стояли посреди неё, хотя под ногами не было абсолютно ничего. Только куча звёзд. А впереди планета, больше похожая на безжизненный камень. Через несколько мгновений она покрылась оранжевыми трещинами, из которых изрыгнулась лава. Кора лопнула, будто яйцо, и планета взорвалась на мириады осколков.

За миг до этого мимо нас пролетел метеорит. Точнее, Рой. Он выглядел, как объёмная клякса с толстыми отростками вместо брызг. Или даже как медуза с короткими щупальцами. Взрыв планеты придал ему ускорение, и вскоре метеорит растворился вдали.

— Я правда не знаю, сколько прошло времени, — вновь заговорила Мита. Её голос здесь, на фоне пылающих осколков и огненных брызг, звучал чуждо, странно. — Когда ты часть Роя, века кажутся минутами, а тысячелетия пролетают, как дни. Каждый встреченный мир был съеден и уничтожен. А Рой всё летел от одного пастбища к другому. Пока на пути не оказался ваш мир.

Разрушенная планета исчезла, и на её месте появился голубой шар с континентами. Я сразу узнал Евразию, внизу Африка, кусок Австралии. А мимо в облаке ледяных кристаллов пролетел Рой.

— Вы вовремя заметили приближение врага и ударили первыми. Остальным и этого не удавалось.

Из-под тонкой плёнки облаков к метеориту устремились сотни нитей. То были следы от ракет. Хоть сейчас их у нас не было, но я читал, что в Старом Мире владели такой технологией.

Одна за другой ракеты взрывались на пути Роя. Почти все сталкивались со щитом из ледяных кристаллов, но в конце концов несколько штук пробили его и ударили по туше Роя. Метеорит с окаменевшим лбом раскололся на множество кусков. Один, самый крупный, рухнул на Европу, остальные дождём упали на континенты и океаны, оставляя после себя значительные разрушения.

— В одном из этих осколков была ты, — произнёс я. Мой голос тоже звучал странно. — И всё это время Враг искал тебя, чтобы вновь обрести способность быстрее эволюционировать.

— Да, — кивнула Мита.

— И если он получит тебя, нам конец…

Я открыл глаза первым. Оказывается, уже опустилась ночь, пошёл снег, который припорошил бы нас с Митой, не будь рядом жаркого костра. Как раз в него сейчас Лакросса подкидывала дров. Спасибо ей и всем остальным за заботу.

Затем глаза открыла Мита. Первые мгновения она смотрела сквозь меня, а взгляд был туманным. Будто она всё ещё где-то там, и она — часть Роя. Затем девушка моргнула, приходя в себя, а её глаза быстро намокли. Она бросилась мне на шею, а я обнял её хрупкий стан. Мне даже трудно представить, что она испытала, вновь став с Врагом одним целым.

— Пожалуйста, — шептала она, — если всё вокруг всего лишь сон, пусть он никогда не закончится. Я… не хочу назад. Коля, прошу… — Она отпрянула и заглянула мне в глаза. — Если меня вновь схватит Саранча… Убей меня.

Её лицо окаменело от крайней решимости. Девушка замерла и напряглась в ожидании моего ответа. Я чувствовал это руками, лежащими на её тонкой талии.

— Ты чего? — вскинул я бровь. — Дура, что ли⁈

— А? — открыла она рот.

— Бэ. Рот закрой, а то Саранча залетит. Никто тебя убивать не будет. А кто захочет, так я его сам прикончу. А с Саранчой разберёмся…

Девушка в моих руках сперва опешила и захотела что-то возразить, но, посмотрев в мои глаза, расслабилась и обмякла. А потом снова обняла меня. Но уже не так отчаянно, как до этого — словно в последний раз. По-другому.

— Ладно, — произнесла она, успокаиваясь. — Как скажешь…

— Ну? — вдруг потребовал голос сбоку, по ту сторону от костра. — А нам расскажете, что узнали? Или так и будете планы планировать без нас?

Интересно, если я сделаю вид, что их здесь нет, они исчезнут? Да кого я обманываю… Нет конечно. Я же уже пробовал!

Лакросса глядела на нас сверху вниз, скрестив на груди руки и притопывая стройной ножкой в сапоге. А позади неё стояли все остальные, включая Пашу и Верещагина. Эти двое, похоже, не могли и дня без меня прожить, вот и явились сюда.

Что ж, никуда от них не деться. За поздним ужином мы с Митой рассказали о том, что видели. Честно, без утайки, потому что всем, кто здесь присутствует, я доверял как себе.

— В общем, дальше вы знаете, — закончил я рассказ. — Упавший метеорит создал такую взрывную волну, что вся Европа мгновенно оказалась в руинах. А сама волна несколько раз обогнула наш шарик, каждый раз порождая всё больше разрушений. Нашествие Саранчи началось.

— Блин, вот теми бы ракетами да по Европе… — стукнула кулаком по раскрытой ладони Агнес. А все на неё посмотрели так, будто она предложила дождевых червей на скорость жрать. — Чего? Да я про метеорит говорю! Чтобы добить Саранчу, пока она ещё слаба. Была.

— Ракет просто не было на тот момент, — возразил Павел. — Я читал о первых днях Нашествия в библиотеке дворца. Большую часть арсенала… как его там называли? Дерьмо… нет, не то… темро… термоядерного! Точно. Большую его часть израсходовали, чтобы сбить метеорит с курса. Не вышло, он просто раскололся, а затем упал на Европу. Какие-то там электровозмущения выбили всю электронику. Так что люди все вмиг оказались практически в одиночестве. И о Саранче многие не знали до тех пор, пока она не приходила к ним. Поэтому первое Нашествие было столь разрушительным.

— И это без помощи Миты… — дополнил я. — Если бы капсула вместе с ней тогда не откололась… Никто бы не выстоял.

— Как странно… — задумалась княжна. — Даже не могу представить, каково это… быть частью чего-то такого же ужасного, как Рой Саранчи.

— И не стоит даже пытаться, поверь, — криво усмехнулась рыжая Катя. — Если не хочешь, чтобы твои мозги расплавились.

— Больно ты много о Саранче знаешь… — прищурилась Лакросса.

— Родители рассказывали. Они воевали с Саранчой, — тут же нашлась Вдовина.

Пока ещё не решилась раскрыть свои карты перед другими. Что ж, пускай, её дело.

— И что мы будем делать теперь? — задал вопрос Верещагин, поворошив угли костра. — Выходит, что она необходима Врагу больше всего на свете. Нельзя позволить Саранче захватить Миту. Любой ценой…

Его глаза недобро блеснули, а Мита прижалась ко мне. Ну да, чего-то такого я опасаюсь от Билибина и других.

— Если ты думаешь об убийстве Миты, то я об этом уже подумал, — произнёс я глухо. — И мне это не понравилось. Любой, кто попытается её убить, умрёт сам.

— Что? — опешил Верещагин. — Нет! Да я всего на секунду подумал! Сейчас у нас ещё есть шанс однажды перебить Саранчу. Просто сжигать их трупы после каждого боя, не давать им забирать их, чтобы Рой не переработал их в новых тварей… — Алексей осёкся, потому что я посмотрел на него так, что и дураку стало бы ясно: если он не заткнётся, то я его сам переработаю в Саранчу. — Прости, Дубов, ты прав. Это был миг слабости. Если бы не ты и твои принципы, я бы умер ещё на берегу того горного озера неподалёку. Когда… пытался тебя убить.

— Вот это скандалы, интриги, расследования… — с придыханием уставилась на нас гоблинша, грызя орешки. — Лучше всяких книжек, да, Вероник?

— Ага… — отвечала ей синеглазка, томно блестя глазами в мою сторону. — Господин такой благородный… Я хочу от него внебрачных детей!

Услышав это, я чуть не позабыл, что тут вообще происходит. Но Верещагин тем временем продолжил с пафосным выражением лица:

— Я клянусь, что, если понадобится, положу свою жизнь, чтобы защитить Миту!

— Ага-ага, мы тоже клянёмся, — прочавкала Агнес. — А с убийством-то что?

Но ей никто не ответил.

— И всё же Алексей прав, — сказала Лакросса, — она нужна Врагу. Он спит и видит, как вернуть её.

— Знаю, — скривился я. — Просто сидеть на попе ровно и ждать мы не будем. Точнее, я не буду. Хотя… Вы тоже не будете. Я вам не дам! Мы сами найдём этого долбанного Тарантиуса. И есть у меня одна идея, как это сделать… Но сперва…

Я нехорошо так улыбнулся, глядя на эти сытые и расслабленные мордашки. И они сразу перестали быть расслабленными.