Барон Дубов 3 (СИ) - Капелькин Михаил

— По-твоему, это удар?

Тамара Петровна раскрутила свою сумку и вмазала ею по коротышке. Он подлетел вверх и рухнул в толпу, подмяв под себя нескольких человек. Даже я содрогнулся.

— Вот это удар! — удовлетворенно кивнула нянька.

Страшная женщина!

— Бейте её! Скорее! Все вместе мы можем победить и прогнать проклятье Шута! — вразнобой орали подстрекатели. Все, как один, худые бледные оборванцы с всклокоченными бородами и лихорадочным блеском в глубоко посаженных глазах.

— Не туда воюете! — крикнул я, привлекая внимание.

И пошёл на первого из гномов-агентов жреца. То, что это дело рук Его Преублюдешейства, я не сомневался. Коротышки в страхе расступились, давая мне дорогу. Созывая по одному, я собрал пятерых карликов. Хватал их за бороды и подвешивал в руке, чтобы не разбежались.

Некоторые попытались, но им не дали. Одного поймала Тамара Петровна, когда он попробовал прошмыгнуть у неё между ног. А там, я уверен, особо опасная для жизни территория. Кто туда попадёт против её желания, может исчезнуть навсегда. Пару других зажали сами гномы. Видимо, их удивило, почему это самые рьяные из них пытаются сбежать.

Я поднял зажатые в руке бороды вверх, под самый потолок. Агенты трепыхались, как стайка рыб, попавшихся на крючок, и постанывали сквозь зубы. Им пришлось сильно выгнуть шеи. Они сучили руками и музыкально стукались черепушками.

— Да ты знаешь, с кем ты связался? — сдавленно прошипел один из них.

Я поднял их на уровень своих глаз, но из-за пучка спутанных бород так и не понял, кто это сказал. Поэтому ответил сразу всем.

— О да, прекрасно знаю!

Немного встряхнул гадов, отчего они зашипели от боли. Ничего-ничего, это ещё малая кара за то, что они хотели своих же собратьев заставить биться со мной и Тамарой Петровной. Сколько бы из них после этого смогло ходить?

Я обернулся к толпе, продолжая сжимать в кулаке вражеские бороды.

— Вы ведь все жители этого штрека, верно? — уточнил, встав рядом с Тамарой Петровной.

Мортон исчез, видимо посчитал, что его часть работы выполнена. Я его не винил. Ему сейчас нельзя светиться.

Послышались нестройные возгласы, которые подтверждали моё предположение.

— А эти ребятки? Вы знаете их?

Кто-то покачал головой, один гном громко сказал:

— Первый раз видим!

Я встретился с ним глазами и узнал. Начальник караула, который нас встречал. Боевой мужик.

— Тогда почему так легко пошли у них на поводу? Поверили их лживым словам? Разве ты, — я кивнул караульному, — сам не пропустил нас?

Другие бунтовщики оглянулись на него, а он вцепился в свою бороду и промолчал.

— Понятно. Ну, надеюсь, хоть это ты узнаёшь?

Одним движением я сорвал верхнюю одежду с одного из подстрекателей. На его груди блеснул зелёным артефакт на цепочке.

— Оберег от проклятья Шута, — выдохнул тот гном. — Их же совсем мало! Откуда он у них?

— Выходит, они не могут быть прокляты, а мы можем? — выкрикнул молодой парень с короткой юношеской бородой.

— Почему тогда они гнали нас бороться с проклятьем, но не шли сами⁈

— Да! Что за фигня?

Тут и там стали раздаваться недовольные возгласы. В принципе, так и раньше было, но теперь гнев толпы обрушился не на нас, а на зачинщиков. Этого я и добивался.

— Вот сами и спросите, — сказал я и бросил карликов-агентов в народ.

И нет, их не подхватили, как популярных музыкантов на руки, а позволили упасть на твёрдый пол. Шмякнулись они безвольными мешками с навозом. Впрочем, почти так и было.

Раскалённая добела толпа спустя несколько мгновений набросилась на них. Участь этих подстрекателей оказалась незавидной. Но они её сами заслужили. А я руки марать об эту падаль не собирался, не моё это дело.

— Девушки в порядке? — спросил я у Тамары Петровны, стоявшей рядом.

— Да, — кивнула она. — Остальные студенты тоже.

— Хорошо, тогда возвращаемся. Думаю, гномам будет какое-то время не до нас.

Но не успели мы повернуться и уйти, как раздался громкий и отчаянный возглас:

— Добрые люди, что же вы творите? Остановитесь! Остановите бессмысленную жестокость!

К нам спешил сам Вергилий во главе крупного отряда гвардейцев. Да, Мортон точно вовремя свалил. Солдаты жреца стекались в штрек со всех концов. Они бежали по балконам, заходя с обеих сторон, поднимались на лифте и оттаскивали толпу от провокаторов. Вот только спасать там, похоже, уже было некого.

— Ох, что же вы натворили, — стенал Вергилий, упав на колени перед одним из избитых тел.

— Они предатели! — вскричал кто-то.

Жрец обвёл глазами обступивших его гномов и воздел руки вверх:

— Омур заповедовал прощать! Этот гном лишь дал своему страху победить! Как и вы…

Вопил он, надо сказать, очень натурально. Но самую малость переигрывал.

— Ступайте домой, друзья, и будьте уверены, ваш пастырь позаботится о вас, — продолжал Главный жрец. — Скоро всё закончится. Вместе мы справимся, доверьтесь мне!

Это он, что ли, пастырь? Ну ладно хоть не мессия.

Гвардейцы прогнали гномов. Особо ретивых даже огрели дубинками, но, в целом, были достаточно вежливыми. Работали на имидж жреца, не иначе, потому что на проспекте, который вёл к Дворцовой площади, они действовали куда жёстче. Тела провокаторов тоже утащили, по-моему парочка даже ещё дышала. Скорее всего их добьют, свою роль они не сыграли, значит, больше не нужны жрецу.

Как только последнего жители прогнали с этажа, Вергилий изменился в лице. До этого на его губах блуждала блаженная улыбка, но сейчас он ожесточился и посмотрел на меня, нахмурив брови. Несколько коротышек из гвардейцев вдруг подбежали ко мне.

Один встал на четвереньки, рядом с ним тут же встал другой, на спину второго забрался третий и тоже встал на колени. Получилась такая лесенка из гномов.

Вергилий подошёл и, осторожно ступая, забрался на них. Но всё равно ему приходилось высоко задирать голову, чтобы взглянуть мне в глаза. Облегчать ему задачу я не собирался.

Жрец громко вздохнул. Никто не шелохнулся. Тогда он покашлял. Та же реакция.

— Кха-кха! — уже громче сказал он, едва сдерживая гнев.

Ещё трое карликов подпрыгнули на месте и подбежали к подножию лестницы. Нижний тоже встал на четвереньки, второй на него, а третий на второго. Получилась ещё одна ступенька для жреца, и Вергилий, взобравшись, наконец, смог прямо взглянуть мне в глаза.

— Стремянка, — сказал я первым.

— Что?

— Штука такая есть. Раскладная лестница. Стремянка называется.

— Ах, — махнул рукой жрец, улыбнувшись, отчего слегка качнулся, стоя на плечах гвардейца, который, в свою очередь, стоял на плечах у другого гвардейца. — Вы шутите, господин Дубов. Но, боюсь, время для шуток прошло… Настали тяжелые дни, требующие не менее тяжелых решений…

— По-моему из тяжёлого здесь только один жрец.

— Это точно, — сдавленно произнёс голос снизу.

Красиво заплетённая борода Вергилия дёрнулась, а лицо слегка побледнело. Но он решил сделать вид, что ничего не услышал.

— Мы не с того начали, господин Дубов, но позвольте мне объясниться. Сейчас Гилленмор находится в отчаянном положении, но тому виной вовсе не разыгравшаяся эпидемия проклятья Шута. Его появление ещё только предстоит расследовать. Дело в том, что город прогнил изнутри, и главная червоточина — это король Трингван.

— Вот так просто? Все беды от короля? — усмехнулся я.

— Он слаб, как правитель. Его мнительность и нерешительность довели людей до мятежа. Гилленмору нужна твёрдая рука, которая наведёт порядок.

— Дайте угадаю, эта рука — ваша?

Вергилий склонил голову, молчаливо соглашаясь:

— Бог земных недр, Омур, что принёс нам свет прогресса и поведал тайны глубин земли, поплатился за свою дерзость. Другие боги заточили его в ядре планеты, где он мучается и по сей день… Как и Омур, я готов принести себя в жертву ради народа. Ради спасения. Я бы рассказал вам, как изменилось королевство за годы правления Трингвана, но боюсь вас утомить.