Хозяйка гиблого перевала (СИ) - Самойлова Александра

Так, Злата, возьми уже себя в руки. Тебе ещё истерику закатывать! Давай!

С трудом придя в себя, я слезла с рук мужчины и встала перед ним, уперев в бока руки.

– Это что такое сейчас было, позвольте объясниться! – потребовала я. Но Градимир будто бы и не услышал. Смотрел на отсутствие своей защиты на перевале и хмурился. Вот же ж гад! Игнорировать меня удумал?

Прицелившись, я пнула его в колено, заставив подскочить на месте и заойкать.

– Вы что творите? – возмутился он, но, наконец, сосредоточился на мне.

– Это вы что творите? Я вам разрешала хватать меня и волочь, куда не надо? Что за беспредел?

– Я вас домой принёс! – попытался оправдаться он.

– А я вас просила? Что за хамские повадки! Вы человек или животное? – упрекнула я его.

– Я Горыныч! Я не животное. И не человек! – гордо задрав подбородок, заявил он, перестав хвататься за своё колено. – И этот перевал мой!

– Нет, не ваш! – тут же опровергла я его заявку. – Он мой! Достался по наследству. И хотите вы того или нет, но я разгребу тут завалы и восстановлю его! Отдайте мне перо!

– Что за глупость? Я запрещаю вам это делать! Я эти завалы весь день сооружал, чтобы никто здесь не прошёл, не проехал! – признался он, а я всплеснула руками.

– Ах, это значит вы тут беспорядок развели! А ну, быстро всё убрали! – толкнула я его в плечо, заслуживая от змея изумлённый взгляд. Вероятно, с ним никто себя так не вёл. Но это просто меня рядом не было. – Я теперь из-за вас горбатиться должна, камни эти тяжеленные таскать? Убирайте всё немедленно!

– И не подумаю! – быстро взяв себя в руки, ответил Градимир.

– Не будете? – прошипела я, сверля мужчину прищуренным взглядом недовольных глаз. Выдержал гад, но этим разозлил ещё больше. – Федя! – заорала я во всё горло. – Пусть кикимора тряпку принесёт! Вонючую и старую! – попросила я.

– Сейчас, хозяюшка! – услышала я в ответ через приоткрытое в доме окошко.

– Зачем вам вонючая старая тряпка? – явно подозревая что-то нехорошее, поинтересовался ящер.

– Хлестать вас буду ею. По морде вашей наглой, – заявила я, а Горыныч смешно округлил глаза напрягаясь. Испужался, ирод проклятый. – Последний шанс даю. Перо! Сейчас же!

– Вы ненормальная? – спросил он. Зря. Кикимора уже бежала ко мне с тряпкой, с гордостью вручая её мне.

Удобнее перехватив своё орудие, я снова посмотрела на Градимира, который всё же не выдержал и отступил. По глазам моим понял, что ему каюк.

– Перо! – процедила я.

– И не подум… – он недоговорил. Ну сам виноват. Я же предупреждала.

Тряпка в следующее же мгновение прилетела по ошалевшему лицу Горыныча. То ли с перепугу, то ли намереваясь меня напугать, Градимир тут же обратился. Но лишь дал мне полную свободу действий. Ящера я лупила особо нещадно, по его наглой шипастой морде и неровным чешуйкам. Ящер жмурился, пятился, рычал, сносил своим хвостом первые баррикады на завале, чем заставлял меня бить его усерднее. Это мы так все семь километров пройдём и расчистим весь путь, раз кто-то перо отдавать не хочет.

Но, к сожалению, замешательство и растерянность Горыныча длилась недолго. Он вспомнил, кто он есть и что против него обычная ведьма. И снова стал человеком, перехватывая мою руку и больше не позволяя бить его. И как я ни пыталась выдернуть своё запястье из железной хватки мужчины, не получалось. Только пыхтела почём зря.

– Ну всё, внучка Лучезары! Довольно! Я сказал, что перевал мой, значит, мой!

– Ну, попробуй отними! – фыркнула я, делая вид, что успокоилась. А сама, как только ящер отпустил мою руку, врезала ему ещё раз тряпкой по боку.

– Да что с тобой не так, ведьма! – зарычал он. – Думаешь, на кого руку поднимаешь?

– Думаю! На рэкетира проклятого! Отобрать у меня мою собственность хочешь? Обездолить бедную ведьму? – заголосила я, а Горыныч в который раз за день округлил глаза. – Чтобы по миру без гроша скиталась! С голоду померла!

– Да вовсе нет! – пошёл он на попятную. – Не собираюсь я тебя дома лишать.

– А что тогда? – тут же по-деловому поинтересовался я. А Градимир заскрежетал зубами. Некоторое время он просто сверлил меня своими золотыми гдазами, о чём-то раздумывая. Я тоже упрямо пялилась в ответ, не желая уступать. Но в какой-то момент мужчина вдруг посмотрел на меня иначе. И взгляд этот мне очень не понравился. Он вдруг что-то осознал или придумал, не знаю. Но явно что-то плохое для меня.

– Ладно, ведьма! – вдруг согласился мужчина. – На своё перо. Посмотрим, как у тебя получится тут всё расчистить, – вложил он мне в руку желанный мною ингредиент для зелья. Но вот слова мне его не понравились.

– То есть убирать всё это за собой ты не собираешься? – возмутилась я.

– Конечно, нет. Зачем бы? Мне завалы не мешают. Да и наследство же это твоё, ведьма, верно? Или ты хочешь его разделить со мной? – хитро посмотрел он на меня, а я еле удержалась от недовольного стона. Точно, Кузя же говорил, что если кто будет помогать, то наследством придётся делиться.

– Нет уж. Обойдусь! – фыркнула я. – А за перо спасибо, – соблаговолила я поблагодарить его, а после направилась к дому. Устала чего-то лупить эту ящерицу. Но зато теперь с пером.

– А извиниться не хочешь, ведьма? – раздалось мне вслед. Но я лишь дёрнула плечом, не став оборачиваться.

Ещё я перед всякими ящерицами нахальными не извинялась. Обойдётся.

Жаль, что мне никто не сказал, что отвадить Горыныча теперь от этих мест будет непросто. Но ничего, он пожалеет, что вообще со мной решил связаться.

Переступив порог дома, я отдала тряпку кикиморе и уселась за стол. Чай пить. Надо же после стресса как-то прийти в себя. Но никак не ожидала, что следом за мной без приглашения заявится Горыныч.

Пока я изумлялась столь наглому поведению, Градимир успел пройти и присесть на второй свободный табурет, облокачиваясь о стол и встречаясь со мной взглядом.

– И что это такое, позвольте объясниться? – наконец взяла я себя в руки. – Я вас в гости не звала.

– А меня и не надо звать. Я сам прихожу, – заявил этот нахал.

– Вот, уважаемый, испейте чаю, – поставив перед змеем чашку с горячим напитком, вклинился Федя.

– А чего это ты его привечаешь? – сразу же возмутилась я. – Я его не звала! – снова напомнила я.

– Ну так нехорошо как-то, хозяюшка. Гости у ведьм незваными не бывают, – вдруг заявил он.

– А вот он незваный! – возмутилась я.

– Да что же вы заладили, Злата: звала, не звала. Раз меня ваш домовой пустил, значит, не особо вы были и против, чтобы я пришёл, – вдруг заявил Горыныч, а я развернулась к кикиморе, протягивая руку.

– Ну-ка верни мне тряпку, – потребовала я, но в тот же миг меня вместе со стулом развернули обратно к столу.

– Не надо никаких тряпок. Предлагаю перемирие, – предложил ящер, а я уставилась на него подозрительным взглядом. Не было у меня ему веры. Совершенно. Точно что-то задумал.

– А если я не хочу? – спросила у него, на что Градимир самодовольно усмехнулся.

– Хотите меня в свои враги записать? Уверены, что оно вам надо? – спросил он, явно намекая на свою дикую натуру. Ту самую, драконью.

Конечно, разумнее было бы согласиться на его предложение. Но этот тип меня почему-то до ужаса раздражал. И я ничего не могла с этим поделать.

– Я подумаю. Пока вы не внушаете доверия. Дел с вами никаких иметь неохота, – честно ответила я, а Градимир вроде бы выслушал спокойно. Да только чашка в его руке треснула.

Недовольно покосившись на неё, я с трудом сдержала порыв упрекнуть в порче имущества Горыныча. Наверное, в этот момент включилось чувство самосохранения, раз я промолчала. Ящер и так был знатно взбешён. Одно слово и могло рвануть.

В общем, я спешно сделала глоток из своей чашки, на время замолкая и старательно игнорируя присутствие змея. Тем более Федя плюшки на стол поставил. Причина молчания была в принципе довольно весомая.

Со стороны могло бы показаться, что мы с Горынычем старые друзья, спокойно распивающие чай. Но вот Кузю было не провести.