— Просто заболеть не хочу, а стесняться-то кого, там же только женщины и тролли, а они не мужчины!
— Ещё какие! — взвинчивается крыс и прикусывает мне мочку уха. — Я же тебе вчера всё объяснял!
— Да ну тебя… У меня ведь и выбора нет, знаешь как говорят — утонул или поплыл. А ты, если будешь хорошо себя вести, получишь ещё кусочек лепёшки!
— А мороженое? Я слышал, ты давала Джеку мороженое.
— Можно и мороженое… Тише, слышишь? Гомон впереди, они точно вон за той ледяной стеной.
— Да, — покладисто отвечает Крыс, — и вот тебе ещё подсказка: то, как ты добиралась до них — разминка. И судя по тому, сколько раз проваливалась под снег… Дела твои плохи. Ну то есть… как бы это сказать, по-хорошему? Ты очень милый слон в овечьей шкуре по сравнению со снежными журавлями, смекаешь?
Кажется, да.
Но это итак понятно. Я ведь вся запыхалась, покраснела, натёрла себе кожу кое-где… Эти шкуры намного тяжелее украденной одежды. В ловушке из них неудобно, а ведь я ещё и слежу за тем, чтобы магические стежки и узлы держались крепко.
Но это ерунда! Нужно только продержаться одно испытание, найти в толпе ведьм Гуню и потребовать назад шубку и тёплую юбку с кофтой.
А если не выйдет, надеюсь, у меня будет достаточно времени, чтобы довести свой наряд до ума.
— Что застыла? — ворчит Крыс. — Не видишь? Все тебя ждут!
А ведь действительно! Хоть в доме он и утверждал ровно противоположное!
Толпа ведьм стоит перед снежно-ледяным мостом, что висит над пропустью. Нижнее небо тёмное, всё освещает магический, лунный свет. Джека не видно, лишь два тролля-велика (у одного зайичьи уши, у другого — птичьи перья на голове) угрюмо стоят, будто вбитые в снежный наст.
— Пойду, — спрыгивает Крыс, — не собираясь смотреть на твой позор!
— А мне казалось, что тебе это по нраву.
— У всего есть предел, красавица…
И его рыжая шкурка быстро скрывается из поля моего зрения. Ну что ж… Пойти что ли, поздороваться с ведьмами?
Они весело переговариваются, кое-кто даже ссорится, кто-то смеётся… А ведь какую гремучую смесь Джек умудрился собрать под снежным куполом? Ведь всем известно, что двум ведьмам даже в одном городе будет тесно, а тут!
Конечно, мы с Агнией — исключения. Но потому лишь, что обе молоды и неопытны. К тому же, у меня сложилось впечатление, что она не в восторге от своего дара…
Ну а я сама могу добиться расположения кого угодно, хотя…
Внимательнее оглядываю ведьм, подходя ближе.
К горлу, если честно, нет-нет да подкатывает страх.
Они все с фамильярами (моя птица неизвсетно где), с предметами какими-то, наверняка зачарованными, да при параде, будто и впрямь пришли себя дракону показывать. Ну или хотя бы Джеку.
А я… скажем честно… чучелко в этих шкурах и шапке наберень, без совы и заговорённых клубочков. Так — с одним лишь энтузиазмом да концентрацией, чтобы последнее добро не сползно и не развалилось.
Честно говоря, не хочется, чтобы Аркай пришёл и на это испытание.
Впрочем, ночью же его не было?
Чувстую, как полыхают щёки.
Надеюсь, что не стоял у окна с ладонью, приложеннной ко льду и не шептал: «Какой смысл, если ты села на его колено…»
На этой ноте подхожу к ведьмам, по которым, словно лёгкие удары, прокатываются смешки уже из-за одного моего вида.
С женщинами куда сложнее найти общий язык, чем с мужчинами… С ведьмами — как повезёт… С целой толпой ведьм-соперниц?
Невозможно.
Но я всё-таки попробую.
Улыбаюсь, машу рукой в медвежьей рукавице и объявляю:
— Ну всё, я пришла, можете не ждать меня!
И тут, как по заказу, на моё плечо опускается тяжёлая, горячая ладонь.
Ведьмы взрываются хохотом, то и дело восклицая: «Тебя?!», а Джек шепчет на ухо, потянув меня за косицу:
— Вообще-то, Изольда, они ждали меня.
Глава 17. Третье испытание
Пока я замираю, чувствуя очевидную неловкость и не зная, что с этим делать, ведь раньше никогда не доводилось оказываться в смешном положении, тролль и не думает от меня отступать. Он обнимает сзади и изгибается так, чтобы касаться тяжёлым подбородком моей меховой шапки. Неудобно, наверное, но так он касается меня практически всем телом. И я до этого момента по большей части воспринимала подобное внимание спокойно. Ведь тролли — хамоватые, смешливые магические существа, у которых свои законы. Они не люди. А, скажем, вольные домовые. И что с того, если такой пару раз прижмёт тебя к стене ради смеха или коснётся груди через шубу? Но если делать упор на то, что все тролли, и Джек в особенности — мужчины. То…
Я, покраснев ещё больше, пытаюсь выпутаться из его объятия.
— Что такое, Изольда? Жарко стало?
— Пусти, ты ведь не себе жену выбираешь!
— Ах, какое самомнение, — тянет он. — Думаешь, Ледяной лорд не поделится?
И смеётся, поганец. Правда, недолго. Он отпускает меня, только руку оставляет на плече. Ну и шуточки!
Меня передергивает, а при упоминании Аркая отчего-то до боли замирает сердце. Что же он так мне понравился-то? Оглядываюсь, надеясь, что не найду его в человеческом облике среди толпы. Но, оказывается, дракон — не самая большая моя проблема. Ведь во взглядах ведьм теперь плещется горячая, хлёсткая ненависть пополам с завистью.
Точно. Они ведь считают Джека соим покровителем! Что, вообще-то, несвойственно колдуньям, ведь каждая должна принадлежать самой себе, гулять там, где захочет, охранять свою территорию и свои магические секреты. Если подумать, то и я из таких, хоть и не считаю себя настоящей ведьмой всерьёз.
Но эти…
Впрочем, тоже как кошки.
— Я никому из них не нравлюсь… — делюсь с Джеком наблюдениями.
Мне просто интересно — это он так мстит за то, что я ослушалась его наказа не являться на состязание? Но он ведь не дурак, должен был понимать, что с ведьмами сладу не будет, если пытаться приказывать! Да и потом всё же разрешил, и ел мою рыбу, да мороженое лизал! Я видела! А теперь будто специально услажняет мне жизнь…
Впрочем, о чём это я?
Тролли шалопаи, едва ли он может понять, во что я влипла. Точнее, понять ситуацию-то может. А вот мои чувства — вряд ли.
— Это потому что им нравлюсь я, глупенькая, — ухмыляется он.
Самодовольный… провокатор.
Разумеется, ведь свободолюбивые ведьмы, не желающие подчиняться господину тьмы, едва ли бы оставили свои колдовские территории ради глупого состязания и должности ученицы… Тем более — чем старше ведьма, тем больше она будет брыкаться на подобное обозначение. Мне так кажется.
А здесь собрались молодые, ретивые, гордые, любвиобильные и, возможно, желающие перещеголять «учителя» и стать хозяйками тьмы, дамы. Ну и я… в шкурах, с золотыми косами и желанием поговорить с драконом.
Лихая компания, ничего не скажешь!
Среди них замечаю и Гуню в моих одеждах, она скалится, поглядывая на меня и о чём-то переговариваясь с темноволосой колдуньей постарше.
Они похожи. Интересно — родственницы? А если да, то как решились на это, зная, что победительницей выйдет только одна?
— Мои дорогие неледи, мою чудесные ведьмы, вы собрались здесь, чтобы показать свои умения — мне и другим. Разумеется, отчасти одиннадцать испытаний — всего лишь развлечение. Для меня.
Тролли, хоть и всё ещё хмурые, смеются, и ведьминский гомон вплетается в этот смех.
— Тут Изольда, та самая Изольда, что оставила пироги и котлеты ради того, чтобы провести время с нами… Тут она справилась полностью. Я удовлетворён зрелищем. Но пройдёт ли испытание? Посмотрим, даже предлагаю посмотреть вместе! Вы же не позволите обойти себя какой-то простушке-стряпушке? Не ударите лицом в снег? Те, кто проиграют, не только не смогут никогда покинуть моих владений. Не только разочаруют меня до жути, но и… сравняться с ней! — он тыкает пальцем мне в живот. — Или даже позволят ей себя обойти. И с этим клеймом вам придётся жить вечно, дамы! Так что, вы готовы?
— Она не победит! Не шутите так, Джек! Что нужно делать? Мы её на мелкие клочки порвём!
