Я еще царь. Книга XXX (СИ) - Дрейк Сириус

Когда я подъезжал, на телефон пришло сообщение с более точными координатами.

Переулок, неподалеку от вокзала. Туда мы и направились.

— Останови тут, — сказал я Даниле, и машина замерла.

На улице, как назло, с козырька упал снежок и попал за шиворот, что было неприятно. Пришлось немного поднять температуру тела.

— Господин Кузнецов, — раздался приглушенный голос из темного угла переулка.

— Вот уж не думал, что встречу вас, агент И, — кивнул я, когда увидел, кто пришел на встречу.

— Рад, что вы меня еще помните, — он поправил шляпу. — Давайте посидим в кафе. Тут есть одно неподалеку.

— Эмм…

На всякий случай Лора начала полную проверку агента. Потому что, зная мое положение в стране, предлагать такое… На первый взгляд посидеть в кафе было простой формальностью. Но для одного из врагов государства, это было… мягко сказать, сомнительно.

— Не волнуйтесь. Это кафе исключительно для обмена информации. Было создано только для агентов и связных. О нем мало кто знает.

— А если туда зайдут простые люди? — удивился я.

— Дрянная кухня. Плохое и грубое обслуживание. Все в лучших традициях, — гордо заявил агент. — У нас даже рейтинг один их худших в городе.

— Так может, просто посидим в машине? — я приоткрыл дверь.

— Не стоит, — помахал он рукой. — Скажу больше. Любая машина, выехавшая из вашего особняка, помечается. Так что лучше не рискуем. К тому же для своих у нас просто отличный кофе.

Он не соврал. Кафе находилось мало того, что в труднодоступном месте, так еще и путь к нему пролегал через подворотни, где надо было спуститься в подвал и постучать в железную дверь без обозначений.

— И сюда ходят посторонние? — удивился я, когда нам открыли дверь.

— Еще как! — кивнул агент И. — Есть мазохисты. Да и у подростков теперь это какой-то тренд. Посетить самое ужасное кафе. Вот они и заглядывают иногда. Хотя большинство не находит даже вход.

Внутри был настоящий ад. Грязные столы. Мусор повсюду. За двумя столиками сидело несколько человек. Судя по шляпам и темным очкам, это были агенты.

Мы заказали по чашечке кофе и по круассану. После сели за стол, который при нас вытерли досуха и поставили чистые пепельницы, салфетницы и стакан с ложками и сахаром.

— Так что конкретно вы хотели узнать, господин Кузнецов? — спросил агент.

— Во-первых, что с Виолеттой и Люсей? С ними все в порядке?

— Почему-то я знал, что вы об этом спросите, — он достал папку и пододвинул ко мне.

Открыв, я увидел две фотографии. Виолетта, сидящая в просторной комнате за решеткой. У нее был и туалет, и столик с кроватью. И даже душевая кабина. А шторами она могла закрыть решетки. Такая же фотография была и с Люсей.

— С ними, смотрю, неплохо обращаются, относительно заключенных и заложников, — удивился я.

— Честно сказать, я тоже удивлен, но для Петра одна послужила приманкой для другой. И как говорят наши аналитики, — агент вздохнул и скрыл зевок. Видимо, он тоже давно не спал. — Люся ему в чем-то мешала, и, схватив ее, он стал действовать куда спокойнее.

— Как мне их вытащить? — задал я следующий вопрос.

— Никак. Пока, — ответил агент. — Много охраны. Много заклинаний. Ворваться в Кремль без заранее оговоренного плана — самоубийство. И даже Пушкин уже не сможет помочь.

— Что с Пушкиным?

— Петр сказал, что обнародует доказательства нападения Пушкина на Кремль, если тот будет дергаться. Так что он просто держит его на коротком поводке, благодаря общественному мнению.

— Где Антон Есенин, Толстой и Онегин?

Только что принесли кофе и, сделав пару глотков, я понял, о чем говорил агент. Напиток действительно был неплохой.

— А это самое интересное. Кажется, Антон питает какие-то романтичные чувства к Виолетте, иначе, как объяснить то, он в одиночку пытался проникнуть в Кремль четыре дня назад.

— Да ладно? — удивился я. — Антоха? Один?

Агент кивнул.

— И как успехи?

— У него не получилось. Точнее на половину. Ему удалось убить два десятка солдат, но потом вмешалась личная охрана Петра и оттеснила его. Из показаний мы выяснили, что Антона Есенина забрал с места нападения Онегин и некто Федор. Человек из отряда Кузнецова. Вы с ним уже встречались в Китае.

— Было дело, — вспомнил я долговязого мужчину с порванным ртом. — И где сейчас Антон?

— Скорее всего, сейчас и Толстой, и Федор, и Антон находятся в особняке князя Есенина в Подмосковье.

— Где сейчас Петр?

— Это очень хороший вопрос, — кивнул агент И. — Тут несколько вариантов. Один Петр в Кремле. Второй колесит по Европе. Но так же восемь дней назад Гоголь вылетел во Францию. Уж не знаю, зачем, но он еще не вернулся.

— Ясненько. Что ж, благодарю.

— Не стоит, — кивнул агент и наклонился чуть ближе. — Скажите, вы, правда, спасли царя от артефакта голода? Ему ничего не угрожает?

— Верно, — успокоил я верного Петру агента.

— А Александр Есенин? Тоже? Слухи не врут?

— Не врут, — кивнул я. — Он тоже жив.

Тот факт, что он находится в коме, я упустил. Все же пусть ореол непобедимости продолжает витать над его головой.

Во входную дверь кто-то постучался и бармен пошел открывать.

— Что ж, и мне пора, — встал я. — Надеюсь, скоро увидимся.

— Кто знает, господин Кузнецов. Кто знает.

Мы одновременно с барменом подошли к двери, тот открыл дверь для нового посетителя.

И кто бы мог подумать, что я увижу Женю Фанерова.

— Ого! — удивился я. — Вот так встреча!

— Михаил, — сдержано кивнул он. — Привет.

Что-то в нем было не так. И моя паранойя сделала звоночек. А после звоночка уже активизировалась и Лора. Она быстро провела сканирование и отметила у Жени немного учащенное сердцебиение, и все.

— Какими судьбами? — удивился я. — Что ты тут делаешь?

— Я? — он посмотрел мне прямо в глаза.

Они у него было сосредоточенные. Серьезные, словно у человека, который точно знает, что ему нужно. Это сильно отличалось от того Фанерова, которого я знал.

— У меня тут встреча.

В руке я заметил письмо, которое он сжимал.

— Жень, все хорошо? Маша говорила, что ты хотел со мной связаться? Нужна помощь?

— Да, — кивнул он, после чего прошел мимо и остановился за спиной. — Знаешь, хороший ты все-таки парень, Миша. Спасибо. И все же с этим я обязан разобраться сам.

— Ладно, удачи тебе, Жень. Передавай привет отцу, — я похлопал его по спине и вышел.

— Какой-то он не веселый. Не угрожает и не ведет себя как мудак, — удивилась Лора, пока мы добирались до машины.

— Может, повзрослел?

— А не поздновато ли? — удивилась Лора.

— Для Жени никогда не поздно, — кивнул я, садясь в машину. — Данила, в поместье князя Есенина. Так же как ты любишь.

— С огоньком! — улыбнулся он и завел мотор.

В это же время, в безымянном кафе.

Женя не любил все эти перелеты в спешке, но когда ему сообщили, что его отец смещен с должности посла, принял решение вернуться в Москву. Скорее всего, он должен был вернуться на родину, чтобы обсудить с сыном дальнейшие планы. Заодно он хотел послушать, почему новый царь его уволил.

Хотя ответ лежал на поверхности. Женя понимал, что отец не будет терпеть нового царя, особенно, если это Петр Первый. Тот человек, которого они с отрядом Кузнецова в свое время упрятали за решетку.

И да, отец много рассказывал сыну историй. Он считал, что Женя вполне разумен, чтобы понимать, что это тайна.

В Москве он был уже три дня, и все это время хотел дозвониться до Михаила, чтобы поговорить насчет места для матери и отца на Сахалине. Все же прогнозы были так себе, а Миша, вроде, был хорошим другом.

Но отвечала Маша. И Света. В другое время он был бы рад с ними поговорить, но не сейчас.

А сегодня пришло письмо с пометкой Первой тайной полиции.

Женя знал, где они обитают. Знал, как выйти на агентов и знал, что нужно делать.

У него были контакты, так что Фанеров быстро связался с нужным человеком. После чего назначил встречу. Ему нужны были объяснения. И как можно быстрее.