Сбежать из Академии (СИ) - Хабарова Леока

Антон пожал плечами.

— Как знаешь. Тебе видней. Я здесь без году неделю, а ты давно работаешь.

— Да… Давненько…

— И до сих пор ничего не заподозрила? Никаких странностей? Все ведут себя, как обычно? Всё так, как всегда?

— К чему ты клонишь? — нахмурилась я.

— К тому, что у вас на кафедре завелась крыса.

Глава 16

О крысах и не только

— Крыса!!! — я выронила папки и вжалась в стену.

Гигантских размеров грызун восседал в кресле, сложив на столе мерзкие розовые лапки, и внимательно смотрел на меня.

— Не ори, это я, — изрёк он голосом Мегеры, но легче не стало. — Это всё из-за нервов. Боюсь, будет хуже. Кончай истерику и принеси мне кофий. Надо поговорить.

Я судорожно кивнула и рванула обратно в приёмную, плотно затворив дверь кабинета.

Ну и ну!

Дрожащими пальцами я поставила чашку на блюдце. Сердце колотилось бешено. Глупо, конечно, да и вряд ли кто поверит, но я действительно испугалась. Да, Мегера частенько представала в таких обликах, что ахнешь. То дракон, то плесень, то железная змея. Но… Что уж поделать — я боюсь мышей. А уж огромных и говорящих, так тем более!

Чтобы вернуться в кабинет, пришлось собрать в кулак всю волю.

— В-ваш кофе, М-м-мегера Д-душегубовна.

— Сядь. — Крысяра приняла чашку и принялась пить, оттопырив розовый мизинец. Жуть жуткая!

Я села.

Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что если меня сейчас уволят, я начну визжать от счастья, прыгать до потолка и побегу за шампанским. И одной бутылкой точно не обойдётся!

Мегера внимательно разглядывала меня. Прямо-таки буравила злыми глазёнками-бусинками. Пауза затягивалась, и теперь я уже молилась, чтобы меня просто уволили, и дело с концом. Но надежды не оправдались…

— Ты поедешь в Блуждающую Бухгалтерию, — прозвучал, наконец, приговор, и я вздрогнула. — Отдашь замглавбуху служебную записку о допфинансировании ввиду ущерба, причиненного Марией Ивановной. И не просто отдашь. А сделаешь так, чтобы её согласовали.

— Но… почему я? — воскликнула, понимая, что передо мной ставят очередную неразрешимую задачу.

— Ты ещё спрашиваешь? — Мегера подалась вперёд, противно дёргая крысиным носом. — Ты виновата! Тебе и разруливать. Или, по-твоему, кафедра должна остаться без оснащения?

Я закусила губу и понурилась. Всякий знал, поездки в Блуждающую Бухгалтерию крайне опасны, особенно для материально ответственных лиц. А замглавбух Беспальцев вообще редкий сноб и женоненавистник.

— Мне не подпишут, — сказала тухло.

— Слабачка! — Крыса жахнула чашкой по блюдцу. — Готова признать поражение, даже не вступив в бой! Езжай, и сделай так, чтобы всё согласовали! От и до! А если не примут — пеняй на себя: каждую копейку будешь возмещать из собственного кармана! Ясно тебе?

Я устало подняла глаза на начальницу.

— Сколько экземпляров служебной записки подготовить? — спросила, сдаваясь.

Если Мегера и ликовала, по усатой крысиной морде этого видно не было.

— Учу тебя, учу, а всё без толку! — сокрушенно покачала она головой. — Хочешь сделать хорошо, делай в трёх экземплярах. Всё и всегда.

— Апчха-а-а а тут мы видим прекрасный образчик псевдонеоклассического постмодернизма. Копию с копии картины библиотеке пожертвовал сам Которектор! На полотне мы видим улыбающегося красного коня на шаре. Это весьма символично… Ап-п-чха-а!

Моль сморкалась. Студенты клевали носами. Антон дрых в обнимку с камерой, на которую требовалось запечатлеть восторг первокурсников от встречи с прекрасным.

Осторожно ступая на цыпочках, я прокралась между рядов и потрясла метафизика за плечо. Он мгновенно вскинул голову.

— Не сплю! Просто моргнул!

— Тс-с-с! — прижала палец к губам. — Тихо! Не шуми в библиотеке.

— Хорошо, не буду, — шёпотом отозвался он и улыбнулся. — Ты чего здесь?

— Попрощаться пришла.

Антон просиял.

— Попрощаться? Всё-таки решила уволиться? Молодчина!

— Нет, не уволиться, — расстроила я его. — Меня направляют в Бухгалтерию. Просить дополнительное финансирование после инцидента с Марией Ивановной.

— А-а… — протянул метафизик. — Как вернёшься, пообедаем.

Всей глубины грядущего кошмара он явно не осознавал. Да и откуда ему знать? Он же новенький.

— Всё не так просто, Антон… — я вздохнула и опустила глаза. — Я могу не вернуться.

— С чего бы? Это же просто бухгалтерия! Отвезёшь свою бумажонку, и…

— Нет, здесь так не работает. Это в людском мире всё по-человечески. У нас иначе. У нас можно уехать туда и пропасть.

— Это… как так⁈ — Антон удивился слишком громко, и все студенты разом обернулись к нему. Предприимчивый метафизик тут же вскинул камеру. — Улыбочку!

— Попрошу соблюдать тишину! — цыкнула Моль и тут же чихнула так громко, что копия копии картины с улыбающимся конём сорвалась со стены и с грохотом повалилась на пол, чуть не зашибив пару адептов.

— То есть как, пропасть? — понизил голос Антон, когда всё улеглось, и Моль принялась вещать о новых жанрах современной прозы. — Насовсем? Или не совсем насовсем?

— Совсем насовсем, — вздохнула я. — Такое явление в науке называют большим бюрократическим треугольником. Те, кто в него угодил, обречены. Вырваться удаётся единицам.

— И как это работает?

— В первом кабинете говорят, что согласуют только после резолюции во втором, оттуда посылают за подписью в третий, а там требуют печать из первого. И так по кругу. Снова, и снова, и снова.

— Рекурсия… — задумчиво проговорил Антон.

— Что-то вроде, — согласилась я. — Да и добраться в Бухгалтерию непросто. Она же блуждающая.

— А зачем она блуждает?

— Чтобы ненароком на ревизию не напороться. В уставе нигде не прописано, что блуждать нельзя, вот бухгалтеры и блуждают.

— И как ты собираешься их искать?

— Буду шастать по мирам, пока не найду, — сообщила свой нехитрый план. — Злорада Церберовна обещала помочь со свитком перемещения.

Антон подался вперёд.

— А можно с тобой? — прошептал, понизив голос.

— Ты что, с ума сошёл? У тебя же лекция!

Метафизик отмахнулся.

— Ерунда! Ребятам здесь и без меня весело, а снимков я уже столько наделал, что на сто фотоотчётов хватит. Пошли.

Он поднялся так уверенно, что я даже не смогла возразить. Приблизился к Моли.

— Я на полчасика в уборную отлучусь. Вы не против?

— Ап-пч-ха-а! — сказала библиотекарша, и Антон Сергеевич галантно протянул носовой платок.

Экий гардемарин!

— Ну, пойдём искать твою Блуждающую Бухгалтерию! — метафизик выставил локоть, чтобы я взяла его под руку. — С чего начнём?

— С портала, улыбнулась я, приноравливаясь к его широким шагам.

— Парацельс… гладиолус… стеклярус! — вещала Злорада, вскинув руки. Тёмные кудри её растрепались. Глаза горели. — Пипидастр, плиссуар, мультифора!

Пентаграмма, вписанная в круг, вспыхнула, будто её подожгли, озаряя полутёмную аудиторию зловещим инфернальным светом.

— Ингибитор, икарус, корпускула! — подхватили практиканты, которых Добронравова снарядила помогать. — Вивисекция! Каннабиноид!

— Воистину! — Злорада молитвенно сложила ладони и тут же резко развела в стороны.

Магическое сияние разлилось над пентаграммой: портал открылся.

— Ну, пора. — Я взяла Антона за руку.

— А это не опасно? — спросил с сомнением.

— Нет, что ты, — отмахнулась Злорада. — Совершенно не опасно! Главное, не дыши во время перемещения, а то перекособочит на молекулярном уровне. Откуда, думаешь, у Арахниды Тарантуловны восемь рук?

Пока метафизик переваривал информацию, Добронравова дружески приобняла меня.

— Удачи, — сказала ведьма. — Уделай их там и позвони, когда вернёшься. Ну, с Богом!

Она легонько подтолкнула нас, и мы провалились в пучину пространственного перехода.