Я еще царь. Книга XXX (СИ) - Дрейк Сириус

— Ты не жилец! Мой отец… — верещал Ярик.

— Будет грустно, когда ты узнаешь, кто мой отец! — смеялся Антон и поддал пинка, когда парень наконец смог встать на ноги, чтобы побежать к выходу. — Это тебе ускорение.

Антон вернулся на скамейку, и вся компания молча продолжила пить «Снежок».

Через пару минут к ним все же решился подойти тот самый старик, над которым издевался этот крикун.

— Он сын главы деревни, хлопцы. Вам бы уходить отсюда, по добру по здорову.

— Зачем? — выдохнул Федор. — Я бы еще у вас остался! Видел, в магазине пирожки свежие продаются?

— Глава деревни… Человек достаточно специфичный. Своего сына любит фанатично. И на все замечания в его адрес очень злится. Может нагнать своих ребят и намять бока.

— С вами все в порядке? — спросил Антон.

— Да, благодарю за помощь, — кивнул старик. — Но лучше поспешите и покиньте деревню.

После чего ушел.

Толстой первым допил пакетик и выкинул его в мусорку.

— Они скоро придут… — произнес он.

— Ага, — кивнул Федор.

Онегин потер руки и прищурился.

— Ну что, господа, как в старые добрые?

Федор и Толстой засунули руки в карманы и достали монетки.

— Ставлю на трех, — произнес Федор.

— Думаю пять, — хмыкнул Толстой.

— Эх, чертяки, тогда я четыре. Ни вам, ни мне! — ухмыльнулся Онегин.

Антон же переводил удивленный взгляд с одного на другого и не понимал, о чем речь. Так они просидели еще минут десять. К этому времени все покинули помещение, оставив чужаков одних.

И все же, рано или поздно, это должно было случиться.

Дверь с силой отворилась, и в помещение заскочил тот самый крикун Ярик, сын главы деревни. За ним, не спеша, зашел мужчина в пышной шубе с зализанными волосами и короткой бородкой.

— Вот! Вот они! Даже уходить не стали! Зассали! — рассмеялся Ярик. — Папа, это вон тот пацан!

Следом в комнату вошли пять мужиков с сельхоз оборудованием. Вилы, лопаты, грабли.

— Хех, — улыбнулся Толстой и вытянул руку, в которую высыпали мелочь Федор и Онегин. — Приятная победа.

Антон же с легкой иронией смотрел на то, как эти деловые ребята подходили к ним.

— Так это вы, чужаки, подняли руку на моего сына? — спокойным уверенным голосом произнес главный.

— Вот он! Он меня пнул! — ткнул парень пальцем в Антона.

— Это правда? — добавил стали в голос глава.

При этом Толстой попытался скрыть улыбку в бороде. Федор в шарфу, а Онегин сделал вид, что закашлялся. Ну слишком глупо. Даже по меркам деревни. И это было заметно невооруженным глазом.

— Ну давай, Антоша, — пытаясь сдержать смех, произнес Толстой. — Это твой тест…

Рядом захихикал Федор, едва сдерживаясь.

Антону же стало даже обидно, что весь его боевой потенциал уйдет вот на это.

— Да, правда, — кивнул Антон. — А я так понимаю, ты его отец? Плохо воспитываешь. Я бы ему руку сломал за такую дерзость и хамство.

— Отец! Ну ты видел!

— Видел, Ярик, а теперь заткнись и дай взрослым поговорить, — и посмотрел на Антона. — Ты еще щенок, так что с тобой мне говорить и смысла нет…

— А ты попробуй, — кивнул Антон. — Я сам за себя. И уж точно не сужу о человеке по возрасту. Это удел недалеких.

Глава улыбнулся.

— Ты дерзок на язык, простых извинений тут будет недостаточно, — продолжил он.

Антон же вздохнул и встал.

— Ты привел сюда своих шестерок, чтобы они побили нас? Или просто для красоты? А то они не очень привлекательные.

— Мой отец из тебя…

Антон сделал молниеносное движение и пнул парня в живот. Тот отлетел на пару метров и завизжал, словно девчонка.

— ПАПА, ОН МЕНЯ УДАРИЛ!

Этот папа, как выяснилось, был магом. Воздух вокруг него закрутился, поднимая пыль.

— Парни, парень не так прост, так что действуем вместе, — уверенно сказал глава деревни и скинул шубу.

Антон повернулся, чтобы взять свой меч, но встретился взглядом с Онегиным, Толстым и Федором. И все смотрели на него с легким презрением.

— Серьезно? — произнес Федор. — Меч? Против них?

Антон же только улыбнулся и в следующую секунду закрутился, словно торнадо, отбиваясь от пятерых сразу, при этом уворачиваясь от слабых воздушных атак. Он решил не использовать магию, уж слишком это было бы просто.

Сделав подсечку одному, он отобрал лопату и с разворота влепил ею по лице главы деревни. Тот упал на задницу, схватившись за нос.

В этот момент Есенин выпустил лопату, схватил летящие на него грабли и заблокировал ими вторые грабли. Использовав замешательство, поднырнул под третьего и с локтя вырубил его. Тех, кому принадлежали грабли, он так же вырубил, просто выдернув оружие из рук и слегка ткнув им в животы. Те упали и больше не встали.

Остался последний. Тот понял, что один не справиться, бросил тяпку на пол и ретировался из помещения.

— Как ты посмел! Я глава! — рычал мужик на полу. — Местный губернатор…

— И что он сделает, когда узнает, что ты напал на второго сына Есенина? — сев перед ним на корточки, спросил Антон.

— Ты Есенин? — выпучил глаза мужик.

— Отец, он врет! Убей его! — визжал Ярик.

Антон же погрозил пальцем мужику и, встав, взял свой меч. После чего направился к орущему парню.

— Ты ублюдок! Тебе просто повезло! — медленно подползая, кричал он.

Антон же медленно достал меч из ножен.

— Эй! Ну хватит! — всполошился отец крикуна. — Я уяснил! Я накажу его! Отправлю в академию! Не трогай его, я все сделаю!

Антон же молча взмахнул лезвием и пригвоздил штанину бедолаги. После чего прижал его ногой к полу и ножнами начал стегать по заднице.

— Я тебе этого не прощу! — кричал он, и получал удары.

Так продолжалось до тех пор, пока Ярик не замолчал и не заплакал.

— Ну вот ты и заткнулся, — выдохнул Антон, убирая меч в ножны.

После чего вернулся на скамейку, к товарищам.

Следующие несколько минут они молча наблюдали, как побитые глава и его шестерки с сыном медленно поднимались и уходили на улицу.

Толстой же посмотрел на часы.

— Как бы весело это ни было, надо двигаться дальше. Автобус через шесть часов. Надо успеть купить билеты.

— Надеюсь, через пару дней мы, наконец, будем в Москве, — выдохнул Онегин.

Антон же достал телефон и посмотрел на часы.

Может, позвонить Виолетте? Они давно не созванивались, и очень хотелось услышать голос любимой.

Набрав номер, он прождал несколько гудков, но никто не ответил.

И это было странно. Виолетта в ближайшие дни не планировала идти в Дикую Зону, а на его звонки она всегда отвечает.

Тогда он позвонил Свете.

— Антон? Привет! Вот так неожиданность! — удивилась Нахимова.

— Свет, привет. Слушай, не могу дозвониться до Виолетты. Ты не знаешь, что с ней?

— Антон… Послушай, ты только не переживай, ладно?

— Нахимова, ты не хуже меня знаешь, что когда так говорят, волноваться стоит еще сильнее! Что с ней?

Остальные повернулись к нему.

— Антош… Виолетту похитил Петр Первый. Она где-то в Кремле.

— Что? Это шутка? Ты серьезно?

— Нет… Он похитил Виолетту прямо из КИИМа. Уж не знаю, зачем, но он еще поймал ее бабушку, Люсю.

Антон не дослушал и отключил звонок.

Пустыми глазами он посмотрел на товарищей, потом на телефон и выход.

— Что такое? — удивился Оленин. — Вижу, что что-то серьезное.

— Мою девушку, Виолетту, и ее бабушку, Люсю, взял в заложники Петр Первый, и теперь они в Кремле.

Толстой перекинулся с Онегиным недвусмысленным взглядом.

— Пошли, Антоша, — поднялся Лев Николаевич. — Надо спешить. Петр Первый человек очень неожиданный.

— Но Виолетта? Зачем? — не понимал Есенин.

— Скорее всего, она была просто приманкой, дуралей, — усмехнулся Федор. — Твоя дурацкая девочка просто привела к Петру Люсю!

— Заткнись! — он с разворота попытался ударить мужчину, но тот перехватил удар.

И тут же Антон получил удар в челюсть.

— Ты че, забалдел? — ухмыльнулся Федор. — Я тебе не деревенская шелупонь, болван, следи за руками.