Очень плохая няня (СИ) - Солейн Анна

Встав между раскрывшим пасть крокодилом и подвывающей от страха девушкой в розовом, лорд Эмбер вскинул взгляд на меня.

— Мисс Фицрой! — рявкнул он. — Откуда в моей ванной крокодил?

Глава 2

Два месяца назад я и подумать не могла, что буду работать гувернанткой у дракона.

В то солнечное весеннее утро от матушкиного плача закладывало уши.

Хотя, по-хорошему, это я должна была плакать.

Кто здесь брошенная невеста? Я.

Кому изменял жених? Мне.

Чей жених уже успел сделать предложение моей кузине и сейчас упоенно готовится к свадьбе? Мой.

У кого сердце разбито?

Ну уж нет.

Я решительно защелкнула саквояж и выпрямилась.

Еще не хватало убиваться по Уильяму, чтоб ему икалось, Денчу.

Даже вспоминать обо всей этой истории не хочу.

Опустив взгляд вниз, я мстительно затолкала поглубже под кровать пышное свадебное платье, которое могла бы надеть сегодня.

Но свадьба, как бы это поделикатнее сказать, сорвалась.

Впрочем, в деликатных разговорах не было нужды: все и так уже были в курсе.

Вопиющий позор!

Впору было бы уйти в монастырь — если бы меня волновала репутация.

Хорошо, что не волнует.

Я теперь старая дева, чего мне стесняться?

Одна радость: семейная жизнь Уильямом теперь — проблема моей кузины.

Совет им да любовь.

А с меня, пожалуй, хватит любовных приключений.

В конце концов, вчера мне стукнуло тридцать.

На скамейке старых дев для меня уже несколько лет готовилось теплое местечко, от которого я старалась убежать, выйдя замуж за Уильяма Денча — единственного мужчину, достаточно храброго для того, чтобы сделать мне предложение.

Что ж, судьба распорядилась по-другому.

Так тому и быть.

В целом, так даже лучше. На месте моей кузины, которая скоро станет женой Уильяма, я бы завидовала мне.

А меня ждет новая жизнь, к которой я абсолютно готова.

Подхватив саквояж, я направилась к выходу из комнаты.

— Не пущу! — выкрикнула матушка, влетая ко мне в комнату и загораживая собой дверной проем. — Даже не думай, слышишь!

Ее светлые волосы, обычно уложенные в аккуратную высокую прическу, растрепались.

В голубых глазах плескался ужас, красивое лицо с мягкими чертами, покрытое тонкой сеточкой морщин, было перекошено.

— Все уже решено, — мягко проговорила я. — Мам, ты, главное, не нервничай.

«Возраст уже не юный», — чуть было не сказала я, но прикусила язык.

Матушка гордилась тем, что вышла замуж очень рано, в семнадцать лет, и не за кого-нибудь — за самого лорда Фицроя. А через год уже родилась я.

Нас часто принимали за сестер, и матушке это очень льстило.

Она вообще считала, что мерило успеха женщины — это то, как быстро и удачно она вышла замуж.

По собственным меркам она была очень успешной женщиной.

«На твоей свадьбе я буду подружкой невесты», — мечтала мама все мое детство.

Она мечтала об этом и когда мне было девятнадцать, двадцать, двадцать пять…

Постепенно мечты покрывались пылью: никто не спешил делать мне предложение.

Ничего удивительного, в целом: завидной невестой меня нельзя было назвать даже с натяжкой.

Во-первых, после смерти отца все наследство, включая деньги, акции и содержимое банковских счетов до самого последнего дублона, отошло его дальнему кузену.

Потому что мы с мамой — женщины и наследовать имущество просто не могли.

Неразумные же.

Как нам землю доверить? А акции⁈ Женщинам⁈

Невозможно.

Сыновей у отца не было.

В общем, нам с мамой наследник отца пожаловал поражающее щедростью содержание, благодаря которому мы не умирали от голода, а еще — дом на окраине королевства.

Находился этот дом в местечке с гордым названием Чистые Пруды.

Особняк — это плюс.

С дырявой крышей и выводком пауков — это минус.

Во-вторых… долго перечислять.

— Доченька, у тебя еще есть шансы выйти замуж, — вдруг дрожащим голосом проговорила мама и коснулась моей щеки.

Я на секунду прикрыла глаза, ощущая в груди болезненный укол.

Предательство Уильяма ранило сильнее, чем я ожидала, так что мамино утешение пришлось кстати.

— Никогда не отчаиваивайся, — твердо сказала мама. — Да, в тебе нет магии и ты не сможешь родить магически одаренных детей.

Я открыла глаза и отстранилась.

— Мама… — предупреждающе начала я.

— Да, у нас временные материальные трудности, — продолжила она.

— Мама.

— Да, ты плоская, как доска, и тебе уже тридцать, и характер у тебя…

— Мама перестань!

— Тяжелый, — вздохнула она. — Но у тебя еще есть шансы выйти замуж! Знаешь, мне тут рассказали про такой ритуал, нужно найти только сердце козла…

— Никаких больше козлов, — откликнулась я и подхватила саквояж. — Я опаздываю.

Лицо мамы исказилось, она вцепилась обеими руками в дверной косяк, как будто ожидала, что я ее толкну.

— Ты не будешь работать гувернанткой! — воскликнула она. — Только через мой труп!

— Не ставь меня перед выбором, я уже все решила.

Я попыталась проскользнуть в дверь, но матушка, вполне миниатюрная, умудрилась загородить собою проем безо всяких проблем.

— Это позор! — воскликнула она. — Ты Фицрой! И не пойдешь работать какой-то гувернанткой! В чужой дом! В чужую семью! Кто на тебе после этого женится?

Никто, и я это отлично понимала.

Но — можно подумать, что сейчас у нашего особняка толпилась очередь из тех, кто готов предложить мне руку, сердце и другие части тела.

Не толпилась.

Увы.

— Мама…

— Ты. Никуда. Не. Пойдешь.

Святые бисквиты, я хорошо знала этот тон. Он значил, что спор будет долгим, но времени совсем не было: я опаздывала на собеседование.

Потом я решилась пойти на отчаянные меры.

Сунула пальцы в рот и свистнула.

С люстры спикировала черная тень и пронеслась над матушкиной головой в коридор.

Она охнула, отшатнулась, и я скользнула мимо нее, покрепче сжав ручку саквояжа.

— Виктория Фицрой!

Прибавив шагу, я рванула к лестнице.

Мой ручной ворон Мордекай, та самая черная тень, приземлился на плечо и каркнул, впиваясь когтями в кожу через тонкую ткань платья.

— Умница.

С животными у меня всегда получилось находить общий язык намного лучше, чем с людьми.

Кто бы знал, что это скоро станет проблемой.

— Не смей уходить, когда я с тобой разговариваю! И убери это чудовище из нашего дома, сколько раз просила!

Я сбежала вниз по лестнице и рванула на себя входную дверь.

Снаружи моросил дождь, гравийную дорогу украшали разноразмерные лужи.

— Стой! — воскликнула матушка. — Ах ты… Здравствуйте, миссис Моррис.

Матушка замерла, увидев нашу пожилую соседку.

Воспользовавшись заминкой, я свернула в узкий проем между домами и поскорее припустила вперед.

— Виктория!

Тридцать лет уже Виктория. Ничего нового.

Но сейчас у меня были дела поважнее, чем сокрушаться о неудавшейся судьбе.

Я опаздывала на собеседование к моему нанимателю.

И да.

Я шла туда, уже упаковав вещи в саквояж.

Потому что мне нужна была эта работа, и отказ я не готова была принять.

Очень долго никто не хотел нанимать… меня.

Девицу из обедневшего рода, которую жених бросил накануне свадьбы, не одаренную магически, еще и — не имеющую опыта работы с детьми.

Но наконец дурак… хм, в смысле, смельчак, нашелся: какой-то приезжий господин с двумя детьми.

И не планировала его упускать!

Я самая лучшая гувернантка, которую он может найти!

Осталось убедить в этом его.

Раздумывая о том, как получше себя продать, я перепрыгнула огромную лужу, врезалась в идущего навстречу высокого мужчину.

— Извини…

Я отшатнулась, пытаясь одновременно отстраниться и не наступить в воду.

Потеряла равновесие.

Мужчина схватил меня за руку, ладонь загорелась, как будто я ее обожгла.

От боли я вскрикнула.