Рыжую не видали? (СИ) - Шмидт Елена

— И что с ней случилось? — заинтересовалась я.

— С ней ничего. Это же я так образно. А случиться могло всякое. Может, воровать начала, а может, и полюбовника завела.

— А это здесь при чём?

— Как при чём? — искренне удивилась Гертруда. — Если она ночью не спит, то потом как работать сможет?

— Нормально. Наоборот, сколько сил появится. Я бы после такого не спала. Ты вот спать хочешь?

— Нет, — залилась Гертруда краской. — Но это же я так, образно пример привела.

— Ну, с приведением разобрались. Что ещё я должна делать?

— Чай заварить, кофе сварить. Справишься?

Я на короткий миг зависла. Как-то я сама этим почти не занималась. Всегда рядом был кто-то, кто это делал, но думаю, что проблем не будет. Я же видела, как заваривает себе чай бабуля. Правда, кофе она не пила. Но что может быть сложного в его варке? А потому согласно кивнула.

— Это всё?

— Нет конечно! — Гертруда с удивлением взглянула на меня. — Иногда я грела ректору обед на маг плите. Как она работает, знаешь?

— Естественно! — воскликнула я. В академии же пользовалась. Думаю, и здесь разберусь. Ничего сложного. Главное, чтобы она не особо отличалась от той. — Это всё?

— Это только прелюдия к основной работе, — улыбнулась Гертруда. — Ты разве не знаешь?

— Я совсем немного поработала. Ты, главное, подскажи, а я разберусь.

Гертруда с удивлением посмотрела на меня.

— Ты хотя бы грамоте обучена?

— Конечно! — возмутилась я. — Я отучилась в ак… — и захлопнула рот.

— Ак — это академии?

— Неважно, но я училась.

— Ну, не хочешь говорить — не надо. Вот, смотри, — Гертруда подошла к стеллажу, на котором ровными рядами стояли папки. — Это личные дела учащихся. — Я с ужасом обвела глазами полки. — Всё разложено по группам и курсам. Вот первый, здесь второй, третий, и так до шестого. До шестого у нас доходят только боевики и целители, потому папок тут совсем немного.

— Здесь, — Гертруда переместилась ко второму стеллажу, — личные дела преподавателей и обслуживающего персонала. Далее — запланированные на этот год мероприятия. Надо следить за графиком их исполнения и, если что, напоминать преподавателям, кто за это отвечает. Не бойся, — решила взбодрить она меня, заметив мои круглые глаза, полные ужаса, — там всё расписано. А тут папка с расписанием ректора. Ты должна будешь напоминать, какие встречи у него назначены, и записывать новые. Вот папка наказаний, — рассмеялась девушка, — это я её так назвала. Здесь фамилии отстающих адептов, у которых полно хвостов. За этим тоже было бы неплохо проследить и напомнить ректору, чтобы он не забыл с ними поговорить. А это папка с различными заявлениями. Вот видишь, от завхоза, от коменданта, это от профессора Шитке. Кстати, ей нужно было срочно поменять оборудование в лаборатории. Заявления просто надо отнести ректору на подпись и потом отдать завхозу или тому, кто этим вопросом занимается. Как правило, они приходят и интересуются сами. Вот это…

— Стоп! — перебила я её. — Я с этим не справлюсь! Я сейчас пойду и откажусь.

— Глупости! — всплеснула руками Гертруда. — Я тоже так думала, когда только пришла сюда. Но потом втянулась. Если что, зови Хермана. Он поможет.

— Ну, не знаю, — я плюхнулась на стул и обхватила голову руками. — У меня уже сейчас мозги плавиться начали, а что будет потом?

Весь оставшийся день Гертруда обучала меня тонкостям работы секретаря. Пару раз я была готова сбежать, но она меня уговаривала, что это совсем несложно, главное, понять и запомнить, где что должно находиться. Она даже смилостивилась надо мной и показала, как правильно заваривать травяной чай, рассказала, в какой лавке его покупать, если закончится. Потом предложила мне сварить кофе. Увидев, что я засыпала целые зёрна в турку, она размахалась руками и всё у меня отобрала. Затем, вздыхая, дала рекомендации, как правильно это сделать. Но боюсь, из-за моей нервозности, в голове мало что осталось, и я вполне могла всё перепутать.

Вечером я вернулась в свою гостиницу. Надо было ещё подыскать себе жильё, не буду же я всё время жить в номере, так на меня и коситься начнут. Немного передохнув, я отправилась на поиски.

Выйдя на улицу, осмотрелась. Неподалёку располагалась лавка с выпечкой. Лавочница, больше похожая формами на пончики, которые она пыталась рекламировать достаточно громким голосом, заметив меня, обрадовалась и уже схватила в руки бумажный пакет.

— Сколько? — выпалила она, потянувшись к своей выпечке.

— Простите, но я только спросить.

Рука сразу опустилась, а её владелица надулась.

— Не загораживай мне товар, и вообще, я не справочное бюро, — замахала на меня хозяйка пончиков.

— А где справочное бюро? — обрадовалась я.

— Где надо! — буркнула лавочница.

— А если я куплю пончики, скажете? — пошла я на хитрость.

— Если купишь? — таная смерила меня оценивающим взглядом с головы до ног. — Скажу.

— Сколько? — кивнула я на выпечку.

— Три четвертака! — выпалила продавщица.

— Что, так дорого? — искренне удивилась я.

— А я что, информацию тебе просто так выкладывать должна? — упёрла руки в бока лавочница.

Пришлось соглашаться. В итоге я стала обладательницей пакета пончиков по тройной цене и адреса городской справочной службы.

Там мне разъяснили, где я могу найти агентство по найму жилья. Через три часа, когда солнце уже почти село, я сняла часть дома на тихой улочке. Так, я стала обладательницей двух комнат и маленькой кухни. Дом был на четыре хозяина, у каждого был отдельный вход. Под моими окнами был разбит небольшой палисадник с несколькими кустами роз.

Вернувшись в гостиницу, я собрала свои нехитрые пожитки и переехала в своё жилище. Сложив вещи, я распахнула окно и с наслаждением вдохнула ароматов цветов. Потом нагрела воды, умылась и достала купленные пончики. Надо было хоть что-то съесть. Они оказались настолько вкусными, что закончились, не успев начаться. Или это я была такая голодная, что не заметила, как всё съела.

Спала я беспокойно. То меня терзал дрок, то преследовал герцог. В общем, встала я не выспавшаяся. Одевшись, направилась на работу. Чем ближе была академия, тем медленнее я шла. Как представила, что меня ждёт стеллаж с папками, так сразу идти расхотелось. И на что я рассчитывала, когда заявила, что могу работать секретаршей?

Появилась идея взять и трусливо сбежать, но я её тут же отмела. Что это со мной? Когда это я боялась трудностей? Я прибавила шагу и через несколько минут была в приёмной.

Не успела я войти, как в двери появилась худощавая, черноволосая женщина в длинной, узкой юбке и белой блузке, украшенной многочисленными воланами. Длинный нос обвёл приёмную, и через несколько секунд на меня уставились тёмно-зелёные глаза под высокими бровями.

— А где таная Гертруда?

— Уволилась.

— Вот как? — выгнула посетительница свою выщипанную бровь. — А вы кто?

— Я новая секретарша.

— Вы? Секретарша?! — удивлённо воскликнула она, словно я никоим образом не могла претендовать на это место. — Милочка, вы же гогонийка!

— Это как-то влияет на мою работу?

— С вашими глазами надо учиться на некроманта. Не пробовали себя в этой роли? Возможно, у вас есть скрытые резервы. Чёрные глаза — прямой признак.

— Вы считаете, что все гогонийцы некроманты?

Ей удалось меня удивить. Хотя, если честно, я очень мало знала о гогонийцах.

— А вы не знали?

На меня взглянули с плохо скрываемым удивлением, словно знать о пристрастиях гогонийцев была обязанность каждого жителя нашей страны.

— Впервые слышу.

— Так ваш народ поклоняетесь богам Бездны.

— Я полукровка, — решила вывернуться я из создавшейся ситуации. — Меня воспитывал отец. И жила я всю жизнь здесь.

— Тогда это многое объясняет. Но провериться, поверьте, не мешает. Кровь не обманешь. Как вас зовут?

— Таная Йоко Линь.

— Прекрасно, таная Йока Линь. А теперь ответьте мне на вопрос: что с моим заявлением?