Вань, я не Яга! История попаданки (СИ) - Ха Елена

Змея Горыныча затрясло от смеха, всего целиком, даже крылья, которые, к слову, уже уменьшились до их обычного размера.

— Что смешного?

— Любит он этот трюк. А потом сидит и смотрит, как женихи или невесты своих нареченных в жабьем обличии целуют, чтобы расколдовать. Даже меня однажды пригласил. Мы тогда хорошо вместе поржали. Помню, парень такие смешные мордочки строил, выглядел так, будто он на землю с колокольни упал и его лицо перекосило.

Я обиделась, но решила хоть какую-то пользу получить от этого неприятного разговора.

Так как единственное, что меня интересовало, это где мой жених, я задала наиважнейший вопрос:

— Я знаю, что Ваня сейчас сидит под гигантским дубом. Может, вы подскажете, где этот дуб?

— Пф… Мало ли в лесу дубов, — усмехнулся Весельчак, — А ты его расколдовывать собралась?

Все три головы в веселом предвкушении уставились на меня.

— За дорогой следите! — буркнула я и спикировала вниз, под сень зеленых крон. Горыныч меня из виду потерял, зато я заметила среди листвы знакомые очертания избушки.

В домик, который стал для меня почти родным, я вбежала злющая, громко голося на всю округу, так обычно орут «пожар». У меня была почти такая же ситуация. Сами посудите: я рассчитывала, что верну себе тело и со спокойной совестью смогу выйти замуж. А что получилось? Тело я вернула, а замуж идти не за кого, еще и спасать жениха нужно! Поцеловать жабу — это полбеды, сначала ее еще найти придется, а уже потом можно устраивать спектакль для этих сказочных тва… созданий!

— Ягиня Берендеевна! Где вы? Помогите! — орала я, надрывая связки.

А в ответ — тишина. Я осмотрелась. В домике никого.

— Неужели Кощей обманул? Не мог он мне наврать в ошейнике подчинения. Или мог? Я же не приказала говорить правду…

Схватившись за голову, я выбежала на опушку. Что теперь делать, я понятия не имела. Метелка прижалась к моему боку утешая. Но мне-то хотелось оказаться в крепких мужских объятиях, почувствовать жар страсти отважного царевича, ощутить трепетные ласки и глубину его любви… Мотнула головой, прогоняя эротические видения.

— Ульяна, соберись! Тебе нужен трезвый ум, чтобы всех спасти! — одернула я сама себя.

— Кар! — пожелал мне удачи упитанный ворон, сидящий на ветке старой ели.

От безнадеги я обратилась к пернатому собеседнику:

— Может, ты знаешь, куда делась бабуся?

— Кар-кар-кар! — поведал мне ворон.

«Вот и поговорили!» — усмехнулась я про себя, но метелка оживилась, поднырнула мне между ног и понесла меня в неизвестном направлении.

— Метелочка, ты поняла, что сказал тебе ворон?

Древко пару раз наклонилось вниз. Я предусмотрительно крепко держалась, а то бы уже пропахала носом лесную тропинку.

К моему удивлению, мы выскочили к деревне, а там метла понеслась по главной улице, хорошо, что днем летом деревенские жители заняты в огородах, в полях, на сенокосах, а не шатаются без дела по селу. Я узнала добротный дом Гаврилы, но мы влетели в соседний двор, лихо перескочив через облупившуюся калитку.

Не успела я сообразить, что происходит, а метла уже сбила женщину, которая одной рукой прижимала курицу-пеструшку к пеньку, а второй — занесла над ней топор. В результате нашего столкновения мы кучей малой покатились по двору: я, женщина, курица, метла и топор. Опасное для всех сочетание. К счастью, во время кувырканий никто не пострадал. Только я поднялась на ноги, как в мою грудь влетела курица и уставилась на меня перепуганными глазами, в них отчетливо читались паника и вопль о помощи. Женщина тоже поднялась, и я узнала в ней Акулину. Эта корыстная и ленивая баба покрепче перехватила топор и с угрозой в голосе поинтересовалась:

— Ты кто такая?

Я попыталась отодрать от себя пеструшку, но она мертвой хваткой вцепилась в старый фартук Яги и мою больничную рубашку, в которых я безрассудно щеголяла в этом мире. Еще и крыльями меня обняла. Тут же перед нами встала метла, загораживая своим стройным древком от злобной хозяйки двора.

Поведение метлы и требовательный взгляд курицы натолкнули меня на мысль:

— Яга? — неуверенно уточнила я у пеструшки.

На крохотном личике пернатой невероятным образом промелькнуло облегчение.

— Не… не может быть, — выдохнула я и тут же получила клювом в нос, — Может, — послушно согласилась я, узнавая характер Ягини.

— Я еще раз спрашиваю, кто ты такая? И что делаешь в моем дворе? — грозно хмуря брови и поднимая повыше топор, возопила Акулина.

— А что ты собралась делать с моей курицей? — взвилась в ответ я и тоже сурово сдвинула брови.

— Неправда! Это не твоя курица! — обрадовалась, что смогла поймать меня на лжи, злая хозяйка и двинулась на меня, все еще держа наперевес смертельно опасное оружие.

Метла тут же растопырила прутики и начала раскачиваться, готовая бить по лбу глупую женщину. А меня в очередной раз поразила молния гениального озарения:

— Но и не твоя! Ты ее украла из домика Ягини. Правильно?

Акулина растерялась, но лишь на миг, и снова пошла в наступление:

— Эта глупая ведьма отравила меня! Я из-за нее похудела! Все, что нажито непосильным трудом, пропало!  Это компенсация! — обиженно заявила женщина, проверяя на месте ли ее левая грудь.

— Сама виновата, зелье приворотное неправильно приняла, — проворчала я.

Акулина затравленно заозиралась и шепотом спросила:

— А ты откуда знаешь про зелье?

— Потому что я и есть Яга! — выпалила я. Курица кудахтнула и прикрылась крылом.

Вредная тетка тем временем с сомнением осмотрела меня с ног до головы и сделала вывод:

— Не может быть! Врешь!

— Это я зелье новое изобрела, молодильное! — пояснила я, осматривая свои стройные ноги ничем не прикрытые.

У Акулины загорелись глаза. Она откинула топор в сторону и бросилась ко мне. Метелка тут же выставила древко вперед, а я прикрылась курицей. Но женщина и не думала нападать. Она бухнулась на колени и взмолилась:

— А дай мне! Все, что хочешь, для тебя сделаю!

Я про себя подивилась безграничности человеческой глупости, а вслух сердито буркнула:

— Приходи завтра утром! Зелье сварю, обсудим плату…

Я поудобнее перехватила метлу, которая так и норовила стукнуть нахальную бабенку по пустой головенке, засунула пеструшку за пазуху и зашагала обратно в избушку.

Пока шла, рассказала Ягине про Кощея и Ваню. Та отвечала мне озабоченным и сердитым кудахтаньем. Стоило нам войти в избушку, курица-яга клювом стала тыкать в разные баночки, сама приволокла котелок, указала крылом на печь. Одним словом, энергично руководила мной, а я привычно готовила для нее зелье.

Стоило ей выпить продукт нашего совместного творчества, как курочку окутал лиловый дымок и через минуту передо мной предстала Ягиня Берендеевна во всей красе пожилой и мудрой женщины, без мухомора на носу и с яростью в глазах.

— Убью костлявого гада! Превратить родную жену в курицу!

— Да, если Горыныч узнает, лопнет от смеха, — брякнула я и тут же была поражена гневным взглядом. Вспомнив про Ваню, я виновато откашлялась и взмолилась, — Ягинюшка, помоги найти царевича, пожалуйста!

Бабуся молча отвернулась от меня и плюнула в остатки зелья, затем перелила его в пустую баночку и поставила посреди стола на видном месте. Я все это время терпеливо ждала вердикт. Мое смирение, видимо, как летний дождик, слегка притушило пожар праведного гнева в душе Ягини, и она сердито проворчала:

— Послушай моего совета, Ульяна! Не ходи замуж, ничего хорошего там нет.

— Не скажи, — мечтательно подняв глаза к закопченному потолку, возразила я и вспомнила жаркие поцелуи Ванюши, его крепкие руки на моих стратегических выпуклостях, идеальное тело с влажной кожей после купания...

— Молодежь… Головой вообще не думаете, — буркнула Ягиня и, махнув рукой, добавила, — Ладно, пошли спасать твоего Ваню!