Джо 2 (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

— Я бы не спешил, но тут узнал, что Краммер уже отстрелялся, поэтому мне срочно нужно вернуть равновесие в твой, поколебленный этим громилой, разум, — так пояснил свои душевные устремления эльф, — Так что сиди и внима… чем тут пахнет?

— Неважно, декан, — я поплотнее прикрыл дверь своей комнаты старосты, — Если срочно — значит срочно. Я весь внематочный.

— Какой… неважно! Слушай. Магия — это дружба!

Перед тем, как словить жестокий заклин мозгов, потому что такие слова от Исследователя просто не могли существовать в реальности, я услышал продолжение, гласящее, что магия — это дружба мага с собственным разумом и никак иначе. Чем меньше ты контролируешь процессы, поддаваясь чистым эмоциям, тем быстрее превращаешься… та-дам — в варвара.

— Разум, Джо, нужен нам не для того, чтобы просто помнить ритуалы, твердить заклинания и получать какой-никакой эффект. Мы можем получить любой эффект, любой точный результат, наладить любую систему в вязи заклинаний. Добиться чего угодно! Но! Для этого нужно отойти от той концепции, что воспевал Краммер. Только измерение, строгий расчет и понимание своих действий! Подобие и Воплощение приобретают огромную… резкость и влияние, если ты точно знаешь, что именно они должны вносить в косную материю! — горячился эльф, бегая по моей комнате, но продолжая принюхиваться, — Избегая неточностей, ты не только сам делаешь шаг вперед, а именно этого и хотят Боевые маги, ты все наше общество заставляешь шагать с тобой! Ты двигаешь вперед знание, науку, смысл цивилизации!

В целом, разницу я видел. Краммер пропагандировал «вложи душу — эффект будет ого-го!», эльф наоборот «Семь раз отмерь, а потом снова отмерь, а потом все запиши, и вот тогда!». Старый мародер. Но в целом они оба были правы, как по-своему, так и вообще. Волшебство откликается на волю мага, но служить должно разуму. Бабахнуть можно и по-другому. Хотя, с другой стороны, ты хоть укакайся с расчетами, графиками, ритуалами и прочей бормотухой, но Игоря никогда не создашь. А он есть. С другой стороны, моя мегабашня как раз продукт точнейшего расчета и идеальных инструментов, примененных для реализации…

Всё сложно. Надо просто поработать руками, подождать пока сакральные знания улягутся в голове. Тем более, что в словах моих учителей было куда больше одного смысла.

Трудовая ночь в Мифкресте выдалась очень трудовой. Казалось бы, невелик труд отпечатать тысячу пластинок на готовом к «бою» оборудовании, но у нас тут и технология новая, и отпечатывание это далеко не такое простое, как могло бы показаться. Нет, на самом деле простое, но после каждой новой копии Сиффре Хашисс, а затем и мне, приходилось совершать несколько обязательных манипуляций по донастройке и взводу станка, рожающего теплые пластинки. К тому же кошкоженщина сильно нервничала, постоянно ожидая момента, как к нам сюда, в подвал «Иллюзиона», вламываются полицейские гоблины. При этом она даже не знала, что на пластинках!

Однако, наступило утро, работа была закончена, пушистая бизнес-леди, внимательно проследившая за тем, как я пакую одноразовые манадримы, шумно выдохнула, а затем… достала зелье-забывайку, весьма мощное и недешевое варево, нехило отшибающее память, если им залиться и уснуть.

— Ничего не знаю, ничего не помню, ничего не было, — пояснила свои устремления женщина, — К тому же, после этой дряни невероятно чудесно спится!

— А вы… — протянул я.

— Да, — встопорщила она усы, выглатывая зелье, — Вы все верно поняли!

Это далеко не первое родео уважаемой кошкоженщины и, я вижу происходящее потому, что обещал, что оно будет не последним. Определенный толстый намек. Не то чтобы эта мера полностью могла бы спасти Сиффру, если что, но дать ей в лапки существенные аргументы против обвинений в суде — вполне.

— Я верю вам, маг… — донеслось мне в спину сонное.

— Да можно и не верить, — откликнулся я, встряхивая тяжелый мешок на плече, — просто не забывайте, что я теперь имею долю со всей этой темы одноразовых манадримов!

— Потому и верю! — удовлетворенный мяв засыпающей кошкоженщины завершил как разговор, так и мой визит.

Верите или нет, я сам — идейный противник предпринимательства. Считаю, что подстегивать прогресс нет никакой необходимости. Вот дорогая Хашисс — буквально идеальная бизнесвумен. Она принимает авторские работы, делает из них продукт, продает, имеет свою небольшую прибыль. Цены стабильны десятилетиями, сырье поставляется вовремя, все довольны. Идеально? Идеально. Но увы, есть такие люди как я, которых хлебом не корми, дай заработать быстро и много, а еще желательно бесплатно и чужими усилиями! Что могу сказать? По крайней мере, я не ублюдок, который понижает качество товара, либо незаметно уменьшает его, оставляя цену прежней. Нет, мы, честные мошенники, мы придумываем нечто новое.

Например, одноразовый манадрим в виде экспресс-курса Школы Магии от одного из его лучших учеников. Грамотно составленный, правильно выхолощенный, с упражнениями, ни на пядь не отступающими от академических примеров. Идеальный способ освежить память и быть аттестованным. Три золотых — и он ваш.

— Три золотых? — хмыкнул Санс, обозревающий своим единственным глазом притащенную мной груду пластинок, — Ты серьезно? Да мы их не продадим. Тут всего по сотне магов за раз…

— Я тут провел небольшое расследование, — моргал я невыспавшимися глазами, пожирая кофейную гущу, заваренную вместо обычного кофе, — Вот смотри, Санс. Волшебник живет пятьсот лет, да? Ну, на максимум. Нас интересует четыреста восемьдесят, так как первые двадцать лет он учится. И за это время, друг мой, за время его жизни, должно родиться и быть воспитано ровно три тысячи двести других волшебников. В идеале. А у нас пятьдесят тысяч плюс-минус населения, которое должно быть аттестовано. Как так выходит?

— Никак не выходит, — удивлялся бывший кок, — Ты баял, что вот в этой твоей башне за триста лет трое сдохло. Вообще не сходится! Вас должно быть тыщи полторы, максимум!

— Именно, — кривился пьющий жижу я, — Я это еще в детстве просек. Математика тут несложная. Да и так, если посмотреть, башни могут по три-четыре сотни народу вместить, каждая. Но со мной не хотели и не хотят говорить на эту тему. Вирт лично и очень убедительно мне посоветовал не лезть в эту тему. Так что аттестовывать мы будем пятьдесят тысяч колдунов, плюс-минус тапок.

— До конца нашей жизни, что ли? — удивилась Аранья, — Школа за две недели только две сотни успела оформить!

— Думаю нет. Нас просветят как там дальше будет, — подумав, признал я, — А теперь, господа, пора на работу!

У каждого мадридского двора есть тайны, а уж у волшебников их должна быть целая куча. У меня были свои догадки насчет этого несходнячка, но я держал их при себе, анализируя получаемый результат в виде свежеиспеченного Школой волшебника — мирного покладистого типа, интеллигентного, склонного к конформизму. Будь нас в потоке больше, индивидуального подхода и контроля было бы куда меньше…

Да и вообще, это не моё дело!

В Школе всё было сложно. Саломея преследовала меня, её преследовал Освальд, последнего преследовала пышущая подозрениями Лонкабль, которую, в свою очередь, преследовал Крико. Также по территории бегали бедно одетые волшебники, преследуемые Дино Крэйвеном, который от них что-то хотел. До кучи, чтобы все были заняты, я загрузил Шайна заданием следить за нашей верховной жрицей. Тут пришлось как следует поторговаться, а затем еще и сообразить Лунному коту иллюзию феи. Последняя вышла очень… мужественной, даже с легкой щетиной на квадратном подбородке, но в целом, как мы здраво рассудили, как раз логично, что перекаченное тестостероном волшебное существо будет следить за красавицей.

— Ты только Лонкабль не попадись, а то врежет, — посоветовал я коту.

— Угу, пойду договорюсь с ослом, чтобы предупреждал о ней, — кивнул тот, с довольным видом оглядывая свою фейскую мужественность, — Морковка еще осталась?

— Нет, но пара тыкв в загашнике есть. Удачи тебе, боец!