Зимний бал (СИ) - Туле Афина

Но больше всего меня потрясло видение Марианна дель Новиар в утреннем, кокетливом халате. Госпожа ректор, которую я за все время обучения даже в юбке ни разу не видела, спокойно завтракала в шикарном алом утреннем халате и выглядела в нем настоящей королевой.

— Не смотри так, а то либо шею свернешь, либо муха в рот залетит, — грозно прошептала Альба, а я тут же поспешила отвернуться в стороны. В самом деле, чего это я? Если я могу позволить себе прийти в таком виде, то почему этого не может сделать госпожа ректор? Она ведь, в конце концов, тоже живой человек, даже женщина, хотя справедливости раньше стоит отметить, что я ее до этого с этой точки зрения даже не рассматривала. Она казалась мне неприступной, отстраненной, эдакой ледяной королевой.

— Доброе утро, Аврора! Альба, — прямо перед нами появился генерал, который в отличие от нас, не пренебрег привычной формой и сейчас смотрелся чуть ли не чужеродно в своем военном кителе во всем этом почти домашнем.

Вот только улыбка у него была такая теплая и нежная, что мое сердце замерло, а губы сами расплылись в улыбке.

— Доброе утро, генерал, не хотите ли к нам присоединиться? — Альба и тут влезла, хотя на этот раз я была ей более чем благодарна. Взгляд генерала настолько выбил меня из колеи, что я вряд ли смогла бы произнести хоть слово.

Генерал замялся, а в моей голове начали одна за другой мелькать мысли о том, что он подошел для того, чтобы сообщить, что он со мной танцевать не будет.

— Если быть честным, то я уже позавтракал и мне надо проверить и сменить Луку, чтобы он смог хоть немного отдохнуть перед вечером, но я с удовольствием посижу с вами и попью чай.

Глава 18

Розовая лилия

Харальд дель Мур

Я совсем не ожидал встретить на завтраке Аврору и уж тем более не ожидал увидеть ее такой. Нет, во многих домах перед балом дамам позволялось множество вольностей, потому что бедняжка и так эдак предстояло почти всю ночь провести на каблуках и затянутыми в корсеты. Потому меня совершенно не удивили и не смутили где элегантные утренние халаты, а где смешные пижамы. Я пускай и имел весьма смутное представление, но был наслышан о том, что приготовления к балу для женщин больше напоминают изощренные пытки.

Я прекрасно помнил, как в подобные дни вела себя моя мать, а потому упорно делал вид, что ничего такого сверхъестественного или необычного не происходит. И даже расслабленное появление маршала Марианны дель Новиар не заставило меня смутиться. В конце концов, она ведь тоже женщина, пускай и маршал, кто я такой, чтобы ее судить.

Но Аврора, она затронула какие-то доселе не изведанные струны в моей душе. В своем нежно-голубом халате с небрежно собранными волосами, которые я так привык видеть строго собранными в пучок на затылке, чтобы не мешались во время кормления Лилии, она была такой теплой и такой живой, что я не мог отвести от нее взгляда, как ни старался.

А еще глупое, разыгравшееся воображение рисовало одно за другой картинки, в которых она в этом же халате расставляет завтрак на моем кособоком столе или обнимает меня со спины, желая доброго утра. И так спокойно при этом было на душе, так уютно, что у меня даже дыхание перехватило и в носу противно и непривычно засвербило.

— Генерал, а вы уверены, что вам не нужна помощь? — голос Авроры подло выдернул меня из мечтаний, а я внезапно осознал, что неизвестно, какое время молчал и рассматривал пустоту, пока Аврора и ее подруга мирно завтракали.

Наверняка и выражение лица при этом у меня было самое идиотское.

— Нет-нет! Я сам справлюсь, тебе правда не стоит об этом волноваться, — сказал я с улыбкой, — мне бы очень хотелось, чтобы этот бал тебе запомнился и стал для тебя волшебным!

Сам не знаю, зачем я это сказал, ведь это звучало достаточно двусмысленно. Но слов уже не воротишь. За столом на какое-то время повисла тишина, а щеки Авроры залил легкий румянец.

— Аврора, а скажите, какого цвета будет ваше платье? — осторожно и совершенно неожиданно для самого себя поинтересовался я, — я бы хотел, — начал я и внезапно замолчал.

Мне потребовалось мгновение для того, чтобы перевести дух и собраться с мыслями, потому что, прибывая в академию, мне и в голову не могло бы прийти, что все это может закончиться именно так.

— Я бы хотел добавить цветок этого цвета к своему парадному мундиру, — закончил я внезапно охрипшим голосом.

Это предложение было весьма наглым и, если быть совсем откровенным, то я понятия не имел, где сейчас за такое короткое время я бы вообще смог достать цветы, но я не мог не спросить. Просто не мог.

На ношение подобного всегда спрашивали разрешения, потому что это означало желание ухаживать. Конечно, не помолвка или признание в любви, но явный знак того, что танцевать мы будем не просто так и что для меня это будет не просто один вальс из множества. Это означало, что у меня есть намерения относительно этой девушки.

Щеки Авроры буквально запылали огнем, а я замер в ожидании ответа. Она ведь мне не откажет?

— Мое платье будет розовым, а в качестве цветка вы можете заказать розовые лилии, это мои любимые цветы, — еле слышно произнесла Аврора, а меня захлестнула такая невыносимая радость, что я обнаглел настолько, что перед тем как уйти из-за стола даже осмелился запечатлеть поцелуй на тыльной стороне ее ладони.

Я уходил проверять и отпускать Луку в каком-то состоянии легкого опьянения, хотя совершенно точно ничего не пил. А пальцы сами разыскивали в трынделке номера близлежащих цветочных салонов для того, чтобы отыскать там розовые лилии. Я твердо решил, что закажу не только бутоньерку, но и букет для Авроры, раз уж это ее самые любимые цветы.

Магазин нашелся, пускай и не сразу, а цены за цветы и срочную доставку стали для меня неприятным сюрпризом. Кто вообще просит такие деньги за цветы, которые простоят всего несколько дней? Я все эти дни могу на такую же сумму кормить всех своих служащих в ледяных пустошах. Но я решительно запихнул свое возмущение куда подальше и напомнил себе, о том, что мне по званию положено более чем приличное звание, да и вообще я далеко не бедствующий, а значит, вполне могу позволить себе порадовать девушку.

Аврора

Я сидела за столом, и руки мои мелко подрагивали, а рука, точнее, ладонь, которую пускай спешно, но все же коснулся губами генерал, так и вовсе полыхала огнем, как будто это и не губы были, а раскаленное железо.

Ум тем временем пытался охватить то, что сейчас только что произошло и давалось ему это с неимоверным трудом и сопротивлением.

Генерал Харальд дель Мур спросил о моих любимых цветах, он приколет розовую лилию на свой парадный мундир. Почему-то сомнений в том, что на нем обязательно будет парадный мундир, у меня не было.

И главное, я ведь сказала ему о том, что люблю розовые лилии. Сама сказала. Позволила за собой ухаживать. Что же я это творю? Неужели это он? Тот самый, которого я так долго ждала и о ком мечтала? Может, именно поэтому так заполошно бьется мое сердце, словно хочет выпрыгнуть из груди и побежать вдогонку за генералом.

Так нет, Аврора тебе срочно надо успокоиться и чем быстрее, тем лучше. Да, то что он спросил о возможности ухаживать кое-что да значит, но это ведь не то же самое, если бы он встал на одно колено и попросил отправиться с ним в ледяные пустоши. Может до этого дело никогда и не дойдет.

А если дойдет, то я бы согласилась? Этот вопрос застал меня врасплох. Вот только ответить на него я не успела.

— Ах, влюбленная дурочка, какая прелестная картина, — раздалось ядовитое прямо над моим ухом. Я вздрогнула и подняла лицо для того, чтобы посмотреть на буквально перекошенную от злости Анну де Бюре.

Понимание того, что она все видела, пришло достаточно быстро, как, впрочем, и что именно это и является причиной, почему эта гордячка сейчас так бесится. Обидно, когда ты кичишься деньгами, нарядами, положением отца, а тобой пренебрегли. Ты оказалась не нужна.