Я не бог. Книга XXXIV (СИ) - Дрейк Сириус

— Она сейчас на Сахалине, занимается урегулированием конфликта между нашими и японскими военными. Используй ее. Она умна и хорошо разбирается в дипломатии.

Надя кивнула и записала в планшет.

Снова постучали в дверь.

— Войдите.

Вошел Петр Романов. Одет был, как всегда, безукоризненно — мундир, аккуратно выбритое лицо. За ним, чуть недовольно, зашел Валера. Он был одет, как всегда, во что-то легкое. Шорты и расстегнутая рубашка. Надо бы потом попросить Любавку сшить для него что-то более приличное.

— Доброе утро, Михаил, — Петр сел рядом с Надей. — Я так понимаю, произошло что-то серьезное?

Валера плюхнулся на диван у стены.

— Давай уже говори. Интрига убивает.

Я посмотрел на всех собравшихся. Надя с планшетом наготове. Петр с невозмутимым лицом опытного военного. Валера, напряженно ожидающий. Эль, важно восседающий на столе.

— Господа, — начал я. — Сегодняшней ночью на моих детей было совершено покушение.

Валера тут же вскочил с дивана.

— Что⁈ Кто посмел⁈

Его тело начало светиться, температура в комнате подскочила. Петр лишь сузил глаза, но я заметил, как его рука легла на артефакт у пояса.

— Успокойся, Валера, — я поднял руку. — Угроза нейтрализована. Временно.

— Временно? — Петр произнес это слово так, будто пробовал на вкус. — Значит, они вернутся.

— Да. И скорее всего, в большем количестве.

Я рассказал им все. Про божеств. Про то, зачем им дети. Про то, что Лора обнаружила в энергетических подписях.

Когда я закончил, в комнате повисла тяжелая тишина.

— Ничего нового! — заголосил Эль, возмущенно размахивая крыльями. — Все, как и всегда. Они хотят большей силы.

— Я уже занялся этим, но мы собрались для другого, — поднял я руку. — У нас есть первоочередная задача, а именно — найти смерть Петра.

— Сейчас нам нужен план действий. Михаил, что ты предлагаешь? — произнес Петр.

Я откинулся в кресле.

— Предлагаю не ждать у моря погоды. Мы будем искать нужное божество и место его появления. Финиан скоро подойдет.

— Кстати о нем, — сказала Надя. — Насколько можно доверять ему?

— Я не обнаружил в нем никаких корыстных мотивов или вранья, — ответил я, посмотрев на Валеру. — К тому же, он не будет врать, когда рядом этот здоровяк.

Дверь опять приоткрылась и в ней показался Финиан.

— Доброе утро, господа, — улыбнулся он и неспешно зашел в кабинет. — А что у вас с лицами? Как будто сожрали старую жабу!

Я не стал тянуть дальше и выложил все, как есть.

— Легок на помине, — хмыкнула Лора.

— Мы готовы к операции с гусыней.

Забытый городок под Петербургом.

Вертолет, заклинанием заглушенный до почти не слышного шепота, приземлился в полуразрушенном ангаре на окраине города. Не город — городишко. Словно его поставили на карте как случайную пометку и забыли стереть.

Забвенье. Название идеальное.

— Романтичное местечко, — фыркнул Эль, вылезая из кабины и отряхивая перья. Он так и не вернулся в человеческое тело, ссылаясь на «тактическую необходимость». Все понимали — гусем просто проще маневрировать.

— Тише, — буркнул я, окидывая взглядом ангар. Лора уже выпустила десяток деталек-разведчиков. Они просканировали периметр, но кроме крыс ничего не нашли. — Финиан, где вход?

Идейный паренек в ушанке, не по сезону легкой куртке и с рюкзаком за спиной, ухмыльнулся.

— А никакого входа нет, Михаил. Вернее, он есть, но его не видно. Лабораторию построили вокруг старого метеоритного кратера. Прямо под нами. Вход — через систему ливневых стоков. Романтика, да?

Валера только скривился в ответ на эти слова. Не особо он любил ползать по узким проходам.

— Канализация? Я думал, после тех крыс в Лондоне я с этим покончил.

Петр Петрович, молчавший почти всю дорогу, мрачно осмотрелся. Его взгляд был острым, как клинок.

— Стратегически верное расположение. Глубоко, незаметно, любые выбросы энергии спишут на геологическую аномалию. Отец… всегда ценил такие места.

«Отец» прозвучало как проклятие. Предчувствие, давящее на меня с утра, сжалось в тугой, холодный узел где-то в груди.

Лора материализовалась рядом.

— Подтверждаю. Глубокая подземная полость. Энергетический фон аномальный, но стабильный. И… есть следы. Совсем свежие.

— Какие следы? — насторожился я.

— Не люди. Не маги. Что-то… энергетическое. Похоже на шлейфы тех божеств, но более размытые. Как будто кто-то недавно проводил здесь ритуал сканирования.

Что ж, кажется мы тут не одни. Охота продолжалась, и мы шли прямиком в логово охотника.

— Будьте начеку, — тихо сказал я. — Финиан, веди.

Спуск в ливневый коллектор оказался несложным. Финиан, к моему удивлению, знал каждый люк, каждый поворот. Он вел нас с уверенностью старожила. Влажный, пропитанный вековой гнилью воздух сменился на стерильный, с примесью озона и металла. Стены из грубого бетона сменились на отполированный до зеркального блеска сплав.

Мы стояли перед огромной бронированной дверью без видимых замков или панелей.

— Артефакт, — пояснил Финиан, доставая из рюкзака небольшой кристалл, испещренный рунами. — Ключ. Без него дверь просто кусок металла. Любая попытка взлома активирует систему полного обезвреживания. Говорят, тут плавился титан.

Он поднес кристалл к основанию монолитной поверхности. Металл завибрировал и в нем проступили сложные узоры. Дверь бесшумно разошлась, открывая длинный, ярко освещенный коридор.

Лаборатория встретила нас мертвой тишиной. Ни тел, ни следов борьбы. Чистые стены, мерцающие экраны, гудящее под потолком оборудование. Словно все сотрудники просто испарились секунду назад.

— Это было тут? — повернулся я к гусыне.

— Не помню, — она повернулась ко мне и вздохнула.

— Жутковато, — прошептал Эль, прячась за мою ногу. — Как в плохом фильме ужасов.

— Сканирую, — Лора парила впереди, ее глаза горели ярким светом. — Жизненных форм нет. Системы безопасности… отключены. Намеренно. Кто-то прошел здесь до нас и вырубил все.

Я передал всем слова Лоры.

— Может быть, мой отец? — резко спросил Петр.

— Нет. Его след был бы… громче. Это сделано тихо. Профессионально, — ответил я за Лору.

Мы двигались по коридору. Наши шаги гулко отдавались в звенящей тишине. Валера явно ждал хоть какого-то противника.

Наконец, мы вышли в центральный зал. И замерли.

Тут находился какой-то саркофаг.

Кабинет Петра Первого.

Кремль.

Петр стоял у панорамного окна, взирая на заснеженную яблоню. В руке он сжимал хрустальный бокал, но не пил, а лишь водил им, наблюдая, как играет свет в гранях. В кабинете было тихо, лишь гудели магические артефакты, расставленные по полкам.

Внезапно один из них — небольшой шар из черного обсидиана, висевший в воздухе в углу комнаты — издал тихий, мелодичный звон.

Петр замер. Медленно, очень медленно он повернулся и уставился на шар. Его лицо, обычно представлявшее собой маску холодного спокойствия, дрогнуло. В глазах мелькнуло нечто неуловимое — не ярость, не триумф, а странная, болезненная смесь надежды и давней, застарелой боли.

— Наконец-то, — прошептал он, и его голос прозвучал хрипло, почти с нежностью. — Неужели время пришло?

Шар зазвенел снова, и внутри него заструились переливающиеся блики, словно от огня.

В дверь постучали. Петр мгновенно выпрямился, его лицо снова стало непроницаемой маской. Он резким жестом погасил свечение шара.

— Войдите.

Это был секретарь, бледный и несколько растерянный.

— Ваше Императорское Величество, экстренное донесение…

Петр не двигался, лишь его пальцы чуть сильнее сжали бокал.

— И?

— Лаборатория «Прометей». Проникновение. Неизвестная группа. Системы безопасности подавлены.

Воздух в кабинке сгустился, стало тяжело дышать. Секретарь попятился, инстинктивно чувствуя исходящую от императора опасность.