Отель "У ведьмы", или ведьмы замуж не выходят! (СИ) - Власова Ксения

Последний раз я такое чувствовала, когда в четырнадцать впервые влюбилась — безответно, как и полагается. Помнится, тогда у меня подкашивались колени от чисто цветаевского «случайно соприкоснулись руками».

— Нужна помощь? — ровно спросил Коул и разжал пальцы. Кончики его ногтей чуть царапнули мою кожу, и я меня окатило разочарованием. — Я могу вмешаться.

— Нет, — я покачала головой. — Я сама, но спасибо за предложение.

Коул чуть сощурился, но, впрочем, спорить не стал. Достав кольцо-портал, он окинул оценивающим, немного пугающим взглядом Шандора, а затем коротко бросил:

— До завтра, Офа! Всего хорошего, любовник номер два.

— До свидания, господин ведьмак.

Вспышка света озарила сад и унесла с собой Коула в неизвестном направлении. Шандор с облегчением выдохнул:

— У меня чувство, будто я ему не нравлюсь.

— Кому?

— Ведьмаку вашему. У меня чуйка на такие дела.

Я закатила глаза. По моему опыту, все эти чуйки — вещи сомнительного толка, в большинстве своем основанные на своих и чужих комплексах. Пока человек тебе в лицо не скажет, что терпеть тебя не может, можно особо не заморачиваться.

— Ладно, забудь, — отмахнулась я и зашагала в сторону черного входа. — Кстати, ведьмак не мой. Что там с родственниками нашей невесты?

— Ну, не зна-а-аю, — протянул Шандор и торопливо устремился за мной. — Он так на вас смотрит…

— Как?

— Как человек с аллергией на конфеты. Знает, что ему будет плохо, и потому сдерживается.

Я, застигнутая врасплох столь поэтичной формулировкой, едва не растянулась на пороге. Хорошо, что Шандор вовремя поймал меня, не дав клюнуть носом в пол.

Собственная неуклюжесть так разозлила, что я вдруг перешла на армейский тон.

— Так, отставить все разговорчики про ведьмака и конфеты! — рявкнула я. — Еще раз услышу… Заставлю кухню отмывать зубной щеткой!

Шандор тут же вытянулся по струнке и разве что честь не отдал. Хорошо, что не отдал, а то ведь он по-прежнему держал меня за талию. Уронил бы к чертям собачьим!

Я выпуталась из его объятий и вплыла в холл с административной стойкой в самом что ни на есть боевом настроении. Перед стойкой, за которой стоял Фандор и демонстративно поигрывал искрой на пальцах, собралась целая делегация: человек семь, не меньше. У каждого было что-то вроде оружия: вилы, лопаты, грабли. В основном гостями оказались тетки, но я заметила и пару мужичков. Если тетки излучали решимость, то мужики ежились — им явно было неуютно.

— Чем обязана, милейшие? — проговорила я, делая на последнем слове такой акцент, что и дурак бы понял: милейших тут и в помине нет. — Вы хотите снять номер?

Я потеснила Фандора и тот отодвинулся, но уходить не стал. Оставшись по правую руку от меня, он продолжил играться с боевым заклинанием. Слева же мрачным изваянием застыл Шандор и ненавязчиво принялся распечатывать невесть откуда взявшиеся письма канцелярским ножом.

На душе потеплело. Несмотря на показное спокойствие, толпа меня напугала. Имей я возможность обратиться к силе, чтобы защитить себя и постояльцев… А так, я всего лишь самозванка, не более.

Но об этом я точно никому не скажу!

Толпа при виде меня заметно притихла (я внутренне восторжествовала) и выдвинула вперед одну из теток. Та кашлянула:

— Госпожа ведьма, у вас тут моя дочь прячется… Ее жених обыскался, гости до сих пор ждут. Свадьба-то оплачена.

Я ярко представила себе сидящих за столом гостей и развеселого тамаду, который уже сутки развлекает гостей, пока родственники разыскивают сбежавшую невесту.

— Допустим, — равнодушно ответила я. — Мой отель — неприкосновенная территория. Если человек хочет здесь укрыться, это его право.

Меня даже гордость взяла. Прозвучало весомо, голос ни разу не дрогнул. Хотя сложно не занервничать, когда ковыряющийся в носу мужик как-то слишком жарко начинает прижимать к груди остро заточенные грабли.

Так, надеюсь, все помнят, что проливать кровь в отеле нельзя?!

Видимо, гости провалами в памяти не страдали, потому переглянулись между собой и решили пойти с козырей. На стойку администрации посыпались монеты, много монет — целый холщовый мешочек, вытащенный маменькой Бель из-за пазухи.

— Госпожа ведьма, — сладко улыбаясь, проговорила та. — Вы не серчайте на нас. Давайте договоримся полюбовно? Вы уж выдайте нам дочку, а мы больше вас отвлекать не станем. Чай не глупые люди, понимаем, что у вас полно важных дел.

Однако! Подкуп был настолько «в лоб», что мне даже неловко стало. Никакого изящества! Впрочем, судя по одежде и манерам, родственники Бель были из зажиточных крестьян. Даже удивительно, ведь сама девушка держалась с таким достоинством, что я посчитала ее обедневшей аристократкой. Впрочем, в каждой семье найдется своя белая ворона.

Я открыто взглянула в лицо маменьки Бель и отодвинула от себя монеты так медленно и осторожно, будто могла обжечься.

— Аннабель заплатила за комнату, и я не намерена выселять ее раньше времени.

— Так мы о том и не просим, госпожа ведьма! — с готовностью откликнулась маменька Бель. — Мы люди простые, но не темные. Знаем, что вы не можете отказать постояльцу в ночлеге.

Я покосилась на Шандора и вопросительно вскинула бровь. Вот что мне нравилось в близнеце, так это сообразительность! Парень тут же понял, что я не в теме и с ловкостью опытного секретаря, до этого служившего в театре суфлером, склонился ко мне и шепнул:

— Любой, кто оплатит комнату, имеет право остаться в отеле. Таковы древние законы магии.

Я нахмурилась, обдумывая услышанное. Получается, я даже отказать постояльцу не могу, если тот с деньгами?

— Отель взбунтуется и перестанет слушаться, — уловив мои колебания, быстро добавил Шандор. — Традиции гостеприимства опасно нарушать.

Я задумчиво куснула щеку изнутри и снова обвела толпу незваных гостей мрачным взглядом.

— Тогда чего вы хотите?

— Сущего пустяка. Увидеться с дочерью, всего-то!

Ага-ага, а заодно путем шантажа и угроз заставить ее покинуть отель. В самом-то отеле Бель в безопасности. В относительной, конечно, но все же.

— Ничем не могу помочь, — холодно отрезала я. — Бегать по этажам и выискивать постояльцев я не намерена. У меня, как вы верно заметили, полно других, более важных дел.

Один из мужиков досадливо крякнул и тут же втянул голову в плечи, будто опасался привлечь ненужное внимание. Маменька Бель переменилась в лице. С него медленно стекала плохо напяленная маска опытной дипломатки местного розлива: той самой, что и с балагурами-самогонщиками разберется, и с властями вопросы порешает, и за столом самый цветастый тост скажет.

— Может, мало дали, госпожа ведьма? — все еще пытаясь удержать на губах улыбку, проговорила маменька Бель. — Ты вы не стесняйтесь, цену назовите. Мы за деньгами не постоим.

— Лучше бы вы за своей дочерью постояли! — в сердцах воскликнула я, не сдержавшись. — Не хочет она замуж за того, кого вы выбрали.

Видимо, терпение оставило не меня одну. Обстановка в холле накалилась настолько ощутимо, что даже у меня чуйка сработала, а Шандор и вовсе в канцелярский нож так вцепился, будто собрался им метать во всех подряд.

— Мала она еще, сама не знает, чего хочет! — ощетинилась маменька Бель. — Я ее родила, я ей самого лучшего хочу. Жених — богатый, молодой, красивый. Чего еще надо-то?

— Любви? — патетично вставил молчавший до этого Фандор.

Лучше бы он и дальше прикидывался изваянием, умеющим поигрывать искрами. От его замечания маменька Бель так взвилась, будто кот, которому дверью хвост прищемили.

— Любовь?! Да на что это чудо чудное? Любовь разве накормит в голодный год? Может, согреет в холодную ночь, а?

Судя по лицу Фандора, ему тоже на больную мозоль наступили.

— А как же единство сердец? — на полном серьезе спросил он и мордашку состроил как у лирического героя из телесериалов с «России-1». — Взаимопонимание, безусловная поддержка? В горе и в радости, раз и навсегда…