Отбор на вылет, или Некромант неудачи (СИ) - Ильинская Екатерина

Улиточка виновато на меня посмотрела, последний раз моргнула, а потом спряталась в домике, став похожей на снежок – шубка у неё сегодня была такая же белая, как и мой наряд.

Над столом второго эльфа и противного принца звякнул колокольчик, и я даже привстала, чтобы посмотреть, кто же выиграл.

– Мошенник! – заорал ринтарнский принц, грохнул кулаком по доске и вскочил. Фигуры посыпались на пол.

– Это не я! Мне подкинули! – взвизгнул за соседним столом маг, имя которого я так и не запомнила, и тоже вскочил, привлекая всеобщее внимание. Из широкого рукава выпали белый конь и белая ладья.

– Жулик! Это моё! – взвился со своего места казначей, у которого увели из-под носа две фигуры. А я мысленно сделала пометку, что надо бы намекнуть папеньке о проверке расходов и доходов и пройтись по сокровищнице с описью, а то мало ли что у нас ещё увели. Под присмотром такого-то бдительного стража.

– Я не про него! – взревел принц Ринтарннии.

– А я про него! – не менее грозно заорал казначей. Стражники подбежали к жуликоватому жениху и быстро заломили ему руки за спину, а наш почтенный маг накинул на своего коллегу заклинание, временно не дающее колдовать.

Не выдержав шумного зрелища, в обморок упал сын первого министра – он с самого начала выглядел бледным и несчастным. Да и папенька упоминал, что ему вчера хорошо досталось.

Этого вынесли.

– Он колдовал! – продолжал орать ринтарнский принц, тыча пальцем в дядь… в эльфа.

– Он не колдовал, – возразил наш маг, который внимательно наблюдал за всем происходящим в зале. – Во всяком случае, ничего не делал с фигурами. На доски наложены чары. При применении магии был бы звуковой сигнал.

Маг запустил маленькую молнию в доску Ырка, и тут же раздался такой страшный рык, что мурашки побежали по коже.

Орк выхватил топор и встал в боевую стойку, готовый сражаться с невидимым зверем. Все обернулись на него. Дамир с Ратмиром, пользуясь всеобщим замешательством, поменялись местами, а Остролист переставил одну из своих фигур на соседнюю клетку. Я и сама заметила это совершенно случайно и уже открыла рот, чтобы рассказать про обман, но тут главный скандалист особенно громко заорал:

– Значит, он мухлевал! Я должен был выиграть! Задержите его!

Второй эльф медленно встал. И сделал это так внушительно, что все тут же замолчали. От фигуры в традиционном одеянии хозяина зимы вдруг повеяло такой мощью, что я моментально вспомнила все сказки, где он карал предателей и замораживал целые города. И, кажется, не я одна это вспомнила.

Воцарилась тишина. Воздух словно вымерз. Даже папенька с Кёртисом прекратили шептаться, а стражники бряцать доспехами. Муха, надоедливо кружащаяся по залу вот уже час, ударилась в грудь Ырка и упала к его ногам. Я бы на её месте тоже упала в обморок от накала страстей. Но для принцессы такое поведение было непростительно, так что приходилось держаться. Я лишь вцепилась в подлокотники трона и во все глаза смотрела на второго эльфа, боясь и одновременно желая, чтобы он преподал урок скандалисту.

Эльф поднял руку, пошевелил пальцами. На ладони появилось что-то непонятное – словно перепутанный клубок светящихся нитей. А потом они вытянулись, переплелись и стали… ледяным посохом. Сходство с дядькой Морозом стало полным – только острые уши мешали окончательно поверить в то, что у меня в замке настоящий хозяин зимы.

Он с удивлением посмотрел на дело рук своих, потом крутанул посох, примериваясь к весу, и ударил им об пол. Во все стороны разбежались ледяные дорожки, в воздухе закружились снежинки, а присутствующих сковал страх – все как один сглотнули. Даже я. И Фиби.

Дядька Мороз перевёл взгляд на принца Ринтарнии и медленно произнёс.

– Ты плохо вёл себя в этом году и останешься без подарка.

От таких слов должно было стать смешно, но стало страшно. Думаю, каждый в зале вдруг ощутил себя непослушным ребёнком и припомнил все проступки за последние несколько лет. А если и не все, то я точно.

Стало ещё тише, хотя, казалось бы, куда больше, а потом сам воздух начал потрескивать от напряжения, словно близилась сухая гроза.

– Гавкать тебе, пока не раскаешься.

Навершие посоха указало на ринтарнского принца – белый луч ударил ему в грудь. Жених открыл рот, чтобы возмутиться, но… только залаял. Схватился за горло. Даже издалека я увидела, как блеснули яростью его глаза, а потом он бросился на обидчика.

Посох прогрохотал по полу и остался там кучей снега. Эльф одним движением ушёл в сторону, а его пальцы сомкнулись на горле обезумевшего ринтарнского принца. Тот захрипел.

Все отступили на шаг. А я… Я вскочила с трона и бросилась вперёд поперёк всех правил, которые вбивали мне в голову с самого детства, словно кто-то толкал в спину, заставляя торопиться. Внутри жила уверенность в правильности этого поступка. Сказки во многом расходились, но соглашалисьь в одном: злость дядьки Мороза может утихомирить только дева Стужа.

Повезло, что никто не попытался меня остановить. Только папенька дёрнулся с места, но не смог схватить за подол платья. Я успела – повисла на руке эльфа и крикнула:

– Отпусти его! Пожалуйста.

Холодный тёмный взгляд переместился на меня, и душа ушла в пятки. Я бы тоже куда-нибудь спряталась, но было поздно. Пришли умные мысли, которые должны были бы прийти в голову раньше: а если меня сейчас заморозят, как злодеев в сказках? Или превратят в снегиря?

Эльф моргнул, тьма и холод растворились, словно их там никогда и не было. Осталась только усталость и грусть. Рука разжалась, и принц повалился на пол, лихорадочно хватая ртом воздух. А меня поддержали, не давая растянуться с ним рядом.

Так мы с эльфом и стояли, глядя друг другу в глаза. На моей талии лежала совсем не холодная рука, а над нами кружились снежинки.

– Кх, кх… – донеслось от трона, и я спохватилась, что стоять так совершенно неприлично. Шагнула в сторону, разрывая объятья, чтобы тут же попасть в цепкие руки мейлы Риалинн. – Принцесса переволновалась. Ей надо отдохнуть, – непререкаемым тоном произнесла она и подтолкнула меня к выходу.

Я пошла, но на середине пути обернулась и увидела, что эльф тоже покинул зал. В открытой двери мелькнула синяя шуба, и донёсся голос пегаса.

– Надо было уводить кобылу. Такой удобный момент упустил…

Что ответил эльф, я не слышала.

«Дорогой дневник, кажется, что-то пошло не так. Но я совершенно не понимаю, где ошиблась, и что происходит».

Глава 8

Вейн Верлинг

Шутки по поводу костюма, который наколдовал мне Благороднейший, надоели уже через две минуты после того, как я ступил на замковый двор. И ладно бы они были какие-то оригинальные, но нет – до Глейна местным шутникам было далеко. И если брату часто удавалось задеть меня за живое, то сейчас я чувствовал только лёгкое раздражение.

Зато пегас отрывался по полной. Я уже успел заметить, что он любит ставить окружающих на место, но обычно страдал от этой его привычки сам. Сейчас же, когда доставалось тем, кто пытался уколоть меня, даже испытывал благодарность, хотя подобная защита и была лишней. Больше волновало, что подумает Янка, когда увидит...

Янка была одета девой Стужей, и в этом балагане я внезапно стал чувствовать себя не таким одиноким. Не понравилось мне только, как все обернулись на меня, а потом на неё. Особенно тревожила мейла Риалинн, которая стояла неподалёку от принцессиного трона и подозрительно смотрела своим до боли знакомым колючим взглядом. Решит ещё, что мы вчера во время прыжка договорились, и слушать Янке двухчасовую лекцию о недостойном поведении, благовоспитанности и нравственных устоях.

К счастью, началась игра, и все прекратили рассматривать чужие наряды, чтобы заняться своими делами. Мне в соперники достался дёрганный парень, который постоянно торопился и совершенно нелепо ходил. В общем, это был не Дрейн. Но стоило подумать, что выиграть будет легко, как в голове раздался голос Янки.