Внезапно Кенна дёргается и испуганно оглядывается.
– Нашёл. – Её голос звенит от страха.
– Что случилось? – Вскакиваю с кровати и делаю шаг к фениксу.
Очертание Кенны расплываются, пока не исчезают совсем.
Что произошло? От кого она бежит?
Делаю глубокие вдохи, успокаиваясь. Кого феникс так боится? Неужели Эйран её нашел? Но ведь это невозможно за такой короткий отрезок времени.
Кое-как успокаиваюсь и достаю послание мамы. Но как только шершавая бумага оказывается у меня в руках, сердце начинает биться о рёбра.
С любовью рассматриваю его, а на глаза наворачиваются слёзы. Сейчас как никогда я чувствую близкое присутствие мамы.
Осторожно разворачиваю письмо и от удивления шумно выдыхаю. На бумаге не написано ни строчки!
Неужели опоздала, и послание нашли раньше меня? А может, это какая-то двойная бумага, и само письмо внутри?
Вожу по краям в надежде на то, что я права, но ничего не происходит. Ещё раз прикасаюсь к острым уголкам и внезапно вскрикиваю.
Потрясённо наблюдаю, как по указательному пальцу тонкой струйкой стекает кровь, пачкая бумагу.
На миг замираю, с изумлением смотрю, как на чистом листе медленно проявляются буквы. Так вот в чём дело! Это артефакт.
Я один раз видела в кабинете бабули подобную бумагу. Письмо мог прочитать только тот, кому оно предназначалось.
Восхищаюсь хитростью своей матери. Даже если бы оно попало в чужие руки, то никто бы не увидел его.
Меня охватывает дикое волнение, беру себя в руки и читаю первые строки:
«Любимая моя девочка, Андреа. Как жаль, что не могу сказать тебе это лично. Моё сердце разрывается от того, что мне не суждено тебя прижать к себе, вдохнуть твой сладкий аромат и показать насколько сильно я тебя люблю».
От одних этих строк меня трясёт. Я и не подозревала, как сильно мне не хватало материнской любви. Ведь раньше со мной всегда была бабуля. Она и заменила мне мать и отца.
Из-за слёз строки расплываются. Быстро-быстро моргаю, чтобы прогнать солёную влагу, и продолжаю чтение.
«Но знаю точно, что никогда не сожалела о том, что подарю тебе жизнь. Ты – мой лучик света.
Я хочу тебе рассказать о себе, чтобы ты знала, кем была я, и кто ты. Солнце моё, твоя мама непростой человек. Я блуждающая во времени – странник.
Мы без труда можем рассекать временное пространство. Но наш дар опасен, ведь многие хотят нас заключить в клетку и воспользоваться в своих целях.
Поэтому постоянно находимся в бегах и скрываемся. По неопытности я совершила ошибку, за которую расплачусь своей жизнью.
Я попыталась изменить прошлое. Увидела, как одну хрупкую девушку поймала и окружила пьяная компания с очевидным намерением. Я не устояла в стороне и помогла ей, протащив в будущее.
Всего на несколько часов вперёд. Но этого хватило, чтобы нарушить цикличность. В тот момент ты уже росла во мне. У меня не получилось вернуться назад, да и, если честно, не хотела. Кенна была настолько хрупкая и беззащитная, что я не могла позволить ей умереть.
Так вот, моя девочка, запомни на всю жизнь: никогда не вмешивайся в события, ты только наблюдатель! Иначе расплачиваться придётся именно тебе.
Я верю в то, что у тебя будет светлая и счастливая жизнь. По-другому просто не может быть. Будь счастлива и любима!
С любовью, мама!»
С жадностью глотаю воздух, которого не хватает. Оказывается, мама была знакома с фениксом, или это простое совпадение?
Но вот только я уже в это не верю.
Глава 23. Неожиданное открытие
Целую ночь я валяюсь без сна. Слишком много событий в последнее время сваливается на меня.
С первыми лучами солнца поднимаюсь с кровати. Привожу себя в порядок и собираюсь. Теперь становится труднее выбирать наряд.
Благодаря Эйдену, шкаф ломится от изобилия одежды.
Я надеваю закрытое тёмно-синее платье. Во дворце мне не слишком уютно, поэтому не хочется привлекать к себе внимание броской одеждой.
С утра необходимо найти Эйдена и спросить у него, как обстоят дела с разводом. Удалось ли уладить с документами?
Ещё кое-что меня волнует: догадались ли Фостеры о том, что ночью мы были в особняке.
Мысль о доме оседает болью в сердце. То, что там живут такие ничтожества, приводит в бешенство. Они одним своим присутствием оскверняют память бабушки.
Так! Не время опускать руки. Нужно как можно быстрее от них избавиться. Подхожу к двери и берусь за ручку, как вдруг раздаётся уверенный стук.
Кто же это может быть в такую рань?
Осторожно открываю и вмиг оказываюсь в объятиях истинного. От него пахнет елью и свежестью.
– Я скучал, – нежно целуя меня в шею, шепчет Эйден.
Я отступаю и внимательно разглядываю его. Вид у дракона подавленный.
– Что-то случилось? – осторожно спрашиваю, а внутри всё переворачивается от плохого предчувствия.
– Да, как мы и думали, твоя подпись на документах дарственной подлинная.
Киваю. Эта семейка подавила мою волю и таким образом заставила подписать проклятый документ.
Одна надежда на Мел. Хоть бы у неё получилось поместить мои воспоминания в кристалл памяти!
– Наверное, стоит поторопить Мелиссу, и тогда Фостеры не смогут выпутаться. – С уверенностью смотрю на дракона.
Лицо Эйдена на глазах темнеет.
– Не стоит, – приглушенно отвечает он. – Мел сегодня утром обнаружили без признаков жизни.
Вскрикиваю, прикрывая ладонями рот.
– Как это произошло? – Голос мой дрожит от потрясения.
– Лекарь говорит, что инфаркт.
Не верю! Она была так молода и полна сил. Хоть я её и не знала, но Мелисса не была похожа на больного человека.
– Это ведь не может быть совпадением? – Становится страшно от того, что жизнь может вот так резко оборваться.
– Очевидно, что нет. – Эйден обнимает меня. – Мы обязательно найдём выход. Но, вероятнее всего, на время особняк придётся оставить.
Слова истинного поднимают во мне бурю.
– Ни за что! – Я вырываюсь из его рук, хотя умом понимаю, что на данный момент обстоятельства против меня. Фостеры вцепились в дом стальной хваткой.
– Дорогая, мы обязательно вернём его. Но сначала надо сделать так, чтобы они поверили, что тебе нужен только развод и на дом ты не претендуешь. Пусть Фостеры утратят бдительность, а мы пока узнаем, почему он так ценен для них.
Эйден во всём прав, но сердце никак не хочет мириться с таким раскладом. Мысль о том, что я не выполнила последнюю волю бабушки, не даёт мне покоя.
– Хорошо, пусть будет так, – произношу я и выдыхаю.
Истинный ободряюще улыбается.
– И еще, Эйран покопался в истории твоего дома и обнаружил кое-что интересное. – Затаив дыхание, внимательно слушаю дракона. – Ты знала, что изначально он не принадлежал вам?
– О чём ты? – Не скрываю своего удивления. – Бабушка говорила, что особняк построил мой дальний предок. Это наше фамильное владение.
– Не совсем так: несколько сотен лет тому назад он выиграл его в карты.
Сказанное Эйденом меня шокирует и противоречит всему, что я знала. По словам герцогини, король вознаградил моего предка плодородной землёй за доблесть, а тот построил особняк, который передавался из поколения в поколение.
– Звучит неправдоподобно.
– Но тем не менее это правда, – заявляет дракон.
Эйден подходит ко мне и привлекает к своей твёрдой груди. Нежно заправляет выбившуюся прядь из прически и целует в губы.
Каждый раз я плавлюсь в его объятиях. Стоит дракону посмотреть на меня, сердце начинает колотиться. Если это проявление истинности, то мне нравится.
– Андреа…
– Да. – Поднимаю на него помутневший от страсти взгляд.
– В последнее время столько всего навалилось, что я перестал видеть твою улыбку. Безумно по ней скучаю.
– Скоро мы со всем разберёмся, и моя улыбка будет с тобой навсегда.
– Я не люблю ждать, поэтому официально заявляю, что похищаю тебя на свидание!
Слова истинного теплом разливаются по моему телу. Но всё же мне кажется неправильным: упиваться счастьем, когда вокруг одни беды. Я чувствую себя виноватой в смерти Мелиссы. Ведь если бы она не помогла мне, то, скорее всего, была бы жива.
