Барон Дубов 6 (СИ) - Капелькин Михаил

Она не опасалась за свою жизнь. Чувствовала, что от стола, за которым Дубов и граф Акрапович играли в покер, за ней внимательно следят. Хотя княжне ни разу не удалось поймать взгляд Коли.

— Ай! — шикнул сидевший рядом с ней высокий и симпатичный герцог. Он обжёг руку о внезапно покрывшийся ледком бокал. А потом ещё и чихнул: — Апчхи!

Василиса опомнилась. Похоже, она слегка разозлилась, что не может поймать Колин взгляд, и потеряла контроль над Инсектом. Извинилась перед ухажёром и ушла в дамскую комнату припудрить носик. А заодно взять себя в руки и снова начать контролировать свой дар.

Когда княжна вернулась в зал, она заметила, как часть крупье уходит от своих столов, а их места занимают новые. Подошла к столу с рулеткой и сделала небольшую ставку на красное. А затем заметила кое-что, что снова заставило её потерять контроль и чуть не заморозить колесо рулетки.

Краем глаза я приглядывал за Василисой. Она пользовалась огромным спросом у мужчин: каждые пару минут к ней то один подходил, то другой. Даже сидящие за покерным столом Звонцов и Выготский нет-нет да смотрели в сторону роковой красотки. И граф Акрапович пару раз восхищённо цокнул языком. А потом продолжил наслаждаться тем, как Вероника и Лакросса играют роли куртизанок. То обнимут его, то на колени сядут. В общем, выглядела троица крайне правдоподобно.

Только Михайлов, взглянув на княжну один раз, больше не смотрел в её сторону. Хотя в его движениях появилась некоторая нервозность, а пальцы, затянутые в чёрные перчатки, начали путаться в картах.

Первая партия закончилась. Адвокат взял небольшой банк в пару тысяч рублей, и началась вторая партия. Большой блайнд перешёл к нему, мне же достался малый.

Граф Акрапович вёл себя, как турист, приехавший на горный курорт сорить деньгами. Он громко радовался каждой своей победе, а проиграв, только смеялся, выписывая всё новые чеки. Ну да, эти расходы лягут потом на герцога Билибина, так чего бы не поиграть в своё удовольствие? Он вёл довольно тонкую игру. Если бы я не знал адвоката и его мастерское владение игрой в техасский холдем, то ни за что не поверил, что все его действия — мастерский долгоиграющий блеф.

Когда ему приходила хорошая карта, он едва сдерживал улыбку, а его глаза начинали радостно блестеть. Соперники видели это и думали, что нашли дурачка с деньгами, который не умеет играть в покер. На основе его ужимок они выбирали: пасовать или поднимать. Казалось, на лице Акраповича можно всего его карты прочитать.

С каждым коном он ставил всё больше и больше, пробуждая тем самым азарт в соперниках. Пару раз они крупно выиграли, что притупило их бдительность.

Я же избрал несколько иную тактику. Сохранял каменное лицо сто процентов времени, но при этом количество блефа снизил до минимума. Если мне приходила плохая карта, я пасовал. Если хорошая — поднимал ставки и, если приходилось, шёл ва-банк. Постепенно это поняли и остальные. Когда видели, что я быстро поднимаю, то, будучи не сильно уверенными в своих картах, пасовали.

Через какое-то время Звонцов, Михайлов и Выготский заметно обогатились. Рядом с ними возвышались нехилые такие башенки из разноцветных фишек. Я остался при своих, а граф конкретно поиздержался.

Так закончился первый этап игры. А второй начался с хищной улыбки Акраповича.

— Ну что, хорошие мои, позволите графу отыграться? — засмеялся он.

Мы оба резко поменяли тактику. Акрапович теперь путал игроков своей мимикой. Радовался плохим картам, печалился хорошим, делал вид, что упрямится, верит до последнего, что на ривер придёт хорошая карта. Я же сохранял каменное лицо, но теперь стал блефовать напропалую. Делал вид, что у меня хорошие карты, и увеличивал ставки. Когда игроки уже сбрасывали и я забирал банк, то нарочно показывал свои дерьмовые карты, чем вызывал у соперников только более сильное желание взять реванш. Думая, что я блефую, они ставили всё больше. А потом оказывалось, что у меня флеш рояль.

Думаю, не стоит им говорить, что не без помощи Агнес…

В какой-то момент к ней подошёл коллега-гоблин и сказал, что её смена закончилась, и если она хочет, то может идти, а он её подменит. Но Агнес отказалась, сказав, что ей очень нужны деньги и она готова отработать всю ночь. Краем глаза я заметил, что состав крупье в казино начал меняться. Пришла ночная смена.

Вскоре кошельки аристократов заметно похудели, а я начал понимать, что имел в виду Сергей Михайлович на тренировке. Когда говорил про стратегию и тактику.

Выготский крякнул, вставая из-за стола.

— Господа! — громко возвестил он. — Я вынужден остановиться, не то проиграю своё имение. Но будь я проклят, если это была не великолепная игра! Давно не встречал таких сильных соперников. Этот вечер, сука, стоил каждого рубля из тех десяти тысяч, что я сегодня, мать его, проиграл!

— Пожалуй, я тоже всё на сегодня, — усмехнулся виконт Звонцов. — Иначе мне не хватит средств расплатиться с этими прелестницами.

Он ухватил за задницы сразу двух куртизанок, крутившихся рядом с ним. Затем встал и ушёл следом за бароном.

Я вопросительно посмотрел на молодого княжича. Он покраснел от злости, прилизанные волосы вспотели и выбились из причёски.

— Я отыграюсь, — прошипел он, размашисто расписываясь в чеке.

— Меняю пятьдесят тысяч! — крикнула Агнес, выдавая фишки.

— Ух, у меня аж в горле пересохло! — оскалил большие зубы Акрапович. Он погладил ногу Лакроссы, говоря: — Дорогая моя, принеси нам всем выпить. За мой счёт! Я сегодня в ударе, так что могу себе позволить.

— Сию минуту, Ваше Сиятельство! — откликнулась оркесса, обнажив в подобострастной улыбке маленькие клыки.

И ушла, мастерски виляя попкой под короткой серебристой тканью. Боже, у меня аж челюсть свело от этого прекрасного зрелища. Граф тоже провожал её взглядом.

— Мы играем или нет⁈ — взорвался княжич Михайлов.

Акрапович еле оторвался от зрелища. Я, впрочем, тоже. А тут ещё и Вероника наклонилась будто специально. Декольте у неё было что надо. Как и грудь, потрясающая грудь.

Так, стоп! Думай о деле!

— Не переживайте, мой хороший, — тут же отозвался адвокат. — У каждого мужчины бывают дни, когда биологические часы указывают на полшестого. Хотя, честно сказать, у меня такого ещё не случалось. А у вас, Ваше Благородие?

Я помотал головой, не отрывая взгляда от декольте синеглазки.

— Да я вас без штанов оставлю, суки! — ударил по столу Михайлов.

— А, так вот в чём дело, — расплылся в улыбке адвокат. — Вас больше привлекают мужчины без штанов, мой хороший?

Княжич покраснел так, что я в какой-то момент подумал, что у него сейчас сосуды лопаться начнут. Он едва смог сдержаться от ответной реплики. Понял, что сделает только хуже. Мудрое решение.

Я было вернулся к игре, но меня отвлёк звон разбившегося стекла. К Лакроссе возле барной стойки прижимался мужчина и беззастенчиво лапал её за задницу.

Лять, Рябов, сука!

— Прошу прощения! — бросил я, выскакивая из-за стола.

— Эй, а как же игра! — попытался встать на пути Михайлов, но я отпихнул его в сторону.

Лакросса уже собиралась ударить наглеца, но я остановил её взглядом. Всё должно быть взаправду. А ещё я очень хотел дать ублюдку в дыню. Никто не смеет трогать моё!

— Ты чё, офигел⁈ — воскликнула оркесса, легонько отталкивая Рябова.

Легонько, потому что я знал: она может и на другой конец зала запустить.

— Да брось, детка! — мерзко скалился барон. — Я заплачу вдвое больше, чем этот очкарик. И вдвое лучше трахну, вот увидишь!

— Руку свою трахни! — рыкнул я.

— Чё⁈ Холоп! Да пошёл ты нах…

Договорить он не смог, потому что его губы разбились о мой кулак. А сам барон со стоном отлетел на несколько метров. Через несколько секунд возле нас оказались четверо охранников. Весьма накачанные, кстати. А один из них ещё и одарённый, так как начал прогонять ману по телу.

Барон, ещё не заметив их, вскочил и начал покрываться чешуёй медного цвета.