Психолога вызывали? (СИ) - Саттэр Елена

За диваном хохотнули.

— «Улыбаемся во все зубы, это показывает здоровье зубов, хорошего стоматолога и вообще женского здоровья». Да, да, и слюну сглатываем, — прокомментировала я.

До меня снова донёсся смешок из-под дивана.

— Слушай, принц, а расскажи драконы, вообще съедобные? Так, для интереса. Вас кто-нибудь ел?

— Читай дальше, кровожадная ты наша. Оголодала?

— Да, ты прав, есть хочу. Пообедала на скорую руку, совсем чуть-чуть. И с Гогошкиным вина напилась.

— Ты не только с Гогошкиным напилась, ты ещё, когда за Хреновым охотилась, навеселе была!

— Это я тоску по стольким сброшенным килограммам запивала и страх, думала, что ты меня убьёшь или сошлёшь в Фейхуовку за гардеробную.

— Правильно думала.

Я вздохнула:

— Может, простишь? Отдам я тебе труселя твои.

— А что ты вообще с ними хотела сделать?

— На флагшток повесить в гвардейской. Мы там женский клуб организовать хотим. У нас завтра заседание. Раньше пираты юбки возлюбленных вешали вместо флага. Вот и я решила с пьяна твои труселя для этого использовать.

— А я всё-таки твой возлюбленный?

— Не, не мечтай, — хихикнула я. — Ещё можно и трофеи вывешивать. Такое тоже не возбранялось. Ладно, давай дальше читать буду: «Первая ночь. Какие и сколько нарядов надеть и что делать женщине». В каком смысле надеть? Принц, а у вас разве не раздеваются? Только не говори, что у вас ещё и родственники присутствуют при консумации, рядком садятся как в театре и за действом наблюдают? Партер, там балкончик. Ещё и советы дают?

Из-под дивана донёсся сдавленный смех.

Надеюсь, у маркизов все по-другому — вздохнула я, вспомнив Максика.

— Ника, почему замолчала? Читай дальше.

— Да Гогошкина вспомнила. Вот скажи мне как на духу — он для меня потерянный кандидат или можно ещё подкатить к нему?

— Честно? — донеслось до меня после некоторой паузы. — Думаю, других надо присматривать. Я пригорюнилась:

— Вот и мне так кажется. Только времени у меня совсем не осталось. И в голову ничего не приходит.

Помолчала, потом спросила:

— Слушай, Джарлетт, а что ты тут делал, когда я суженого сюда притащила надругаться? Тебя же на балу невеста ждёт?

Снизу вздохнули:

— У нас, Ника, с тобой большое различие. Вот как ты замуж хочешь, так я жениться не хочу. Силами, так сказать набирался.

Дверь наконец распахнулась, вбежали девочки с кучей придворных и оторопели:

—Никусь? Ты одна что ль?

—Как видите, — встала я и зевнула.

Самые любопытные зеваки, не поверив мне, пробежали между стеллажами:

— Точно. Никого.

Я захлопнула книгу, поставила ее на место и скомандовала:

—Ну что, други мои верные, на бал? Покой, надеюсь, мне всё-таки приснится!

Все потянулись к выходу, а я шепнула:

— Удачи тебе, Джарлетт, с помолвкой. Совет да любовь, как говорится. На первую ночь позови, можно в суфлёрскую будку, я сейчас подкуюсь по книжке — советы давать буду.

Шла я обратно, рассказывая, девочкам как сорвался грандиозный план по охомутанию Гогошкина.

— Подожди, — остановилась Юлик перед входом в залу. — Ты хочешь сказать, что там принц за диванчиком лежит?

Я кивнула.

— Так тебе тогда нельзя сейчас заходить. Когда он следом зайдет, все сопоставят, что к чему. А так ты типа с Гогошкиным ушла. Иди к себе, когда о помолвке объявят, я прибегу и позову тебя. Тогда и продолжим охоту.

Прихожу к себе, Киры нет, Люська с феем на подушке дрыхнут, дай, думаю, полежу чуть, ну не железная я, мне ж опять потом в библиотеку кого-нибудь завлекать придется, не дай Бог, усну вовремя соблазнения — неудобно получится, человек надеяться будет.

И снился мне старинный мультик, что я это не я , а мальчишка, выращенный волками. И толкает меня в бок Багира, и кричит диким голосом Ариадны:

— Вставай, Маугли! Акела промахнулся!

Глава 12

Я подскочила. Меня и в самом деле растолкала Ариадна.

— Вставай, Ника!

— Что случилось? — я протёрла глаза и глянула за окно — темно. Сколько я спала? Час, два, три?

— Принц не вернулся на бал. Помолвка не состоялась. Мирный договор не подписан.

У меня внутри всё похолодело. Неужто Джарлетт там, за диваном, либо заснул, либо задохнулся и выбраться не смог?

— Все разошлись уже. Императрица рвёт и мечет. Орёт, что и принц, и собака пропала. Позвала и меня и спросила, где ты.

— И ты что?

— С Гогошкиным ушла, сказала.

— А она?

Ариадна вздохнула и присела на кровать:

— Не поверила она. Император прилетел. Всех по покоям распустили. Никусь, может, тебе в Фейхуовку свою сбежать? Спрятаться на неделю-другую? Мы тебе денег на дорогу дадим?

Я лихорадочно проматывала в мозгу варианты разворачивающихся событий для меня, безмужней. Ничего толкового в голову не приходило. Встала. Пригладила вставшие дыбом волосы.

— Ариадна, посиди здесь. Хочешь — поспи. Я сейчас в библиотеку сбегаю, принца проверю. Вдруг уснул под чтением советов про соблазнение. И Люську заброшу в покои императорские, чтоб хоть одной статьёй на мне меньше висело, а там, может, и правда в деревню сбежать.

Подхватила спящую Люську и помчалась в библиотеку. У меня было ощущение, что я участвую в скачках, только ставкой была моя спокойная жизнь.

Джарлетта за диваном не оказалось. Я даже на живот легла и под днище заглянула. Пыль есть, дракона нет. За стеллажами и на стеллажах его тоже не было. Ладно.

Сейчас Люська, и я побежала к покоям императрицы. Слуга дремал около двери. Открыл глаз, посмотрел на меня, на собаку, хотел было её взять, но передумал, заглянул в приёмную часть и, распахнув дверь, опять привалился к стене и стал посапывать.

Я зашла в покои и двинулась к собачьей подушке, когда до меня донеслись гневные голоса из кабинета императрицы. Положив Люсю на место, я на цыпочках двинулась подслушивать. Ну, некрасиво, а что делать? Жить захочешь, хоть в той же Фейхуевке и в замочную скважину залезешь.

Орали трое. Разобрала фальцет матери и баритон Джарлетта. Живой, здоровый и не сбежал. Периодически дуэт матери и сына превращался в трио, куда вступал не слышанный мной раньше бас, — император.

— Ты не пришёл на собственную помолвку! Мирный договор не подписан! У тебя голова не известно чем забита! — визжала на высокой ноте матерь. У меня аж ухо заложило.

— Мама, я не хочу жениться на львиной принцессе. И этот договор не сильно и важен. Я не прав, отец?

— Ну, — пробасил император, не определяясь, поддержать жену или сына, или вообще рвануть границу от кроликов охранять.

— Важен! — заорала императрица, — чтоб ты по девкам перестал бегать, особенно подальше от этой баронессы держался.

Я вздрогнула и прилегла ухом к двери поплотнее.

— И я требую, чтоб ты сегодня пошёл к принцессе и попросил её руки. — верещала маман.

— Не пойду, — разозлился принц, — и если женюсь, то точно не на львице.

— Сын, — пробасил император. — Понимаешь, если б у тебя уже была невеста, можно было отказаться. Пока на одной не женился, пока точно детей не появилось, мы б с Львиным по-другому договорились бы. Да что ты упираешься? Женишься, через год новую возьмешь. Хоть баронессу эту свою.

Мои брови поднялись, глаза расширились до выкатывания:

— Чего?

— Я уже сто раз пожалела, что эту Никафондору толстую при дворце пригрела! — взвизгнула матерь. — Мало того, что бардак устроила во дворце, еще и тебя соблазнила.

— Она не толстая! — пробурчал Джарлетт.

Ты ж мой защитник.

— И да, — вдруг вспомнила о чем-то императрица и резко успокоилась.— Мой дорогой муж, прошу тебя императорской волей отдать ее завтра, то есть сегодня, замуж. Герцог Клекот попросил ее руки. Одной проблемой станет сразу меньше.

Вот, ёлки зеленые! Вот значит, какой сюрприз прилетел от герцога! А я кодекс так и не изучила, про превышение самообороны. Боялась ли я его? Опасалась, да. Как бешеной собаки, бегущей на тебя. Страх — дело нормальное, но контролируемый же. И я прекрасно понимала, что стоит этой скотине поднять на меня руку, я бедной овечкой не буду. Сковородку в руку возьму и так отмундохаю, но потом… Соляная пещера. И понять бы ту грань, когда самооборона переквалифицируется в нападение. Я опять приложилась ухом к отверстию.