Хотя, недалеко нашёлся смелый и беспечный адепт, шипящий на всю аудиторию правильные даты, так что преподаватель перевел свое внимание на него.
— Адепт Шайден, прошу, ответьте нам, что стало с первыми животными, попавшими в наш мир.
— Их одомашнили! — бодро, почти рапортуя, ответил рыжий веснусчатый парень, шипевший подсказки.
— И каким же способом, позвольте спросить?
— Их приручили! — ни сколько не стушевавшись, ответил адепт, хотя всем уже было ясно, что что-то в своем ответе парень упустил.
— Позвольте уточнить, как это удалось нашим дальним предкам? — вкрадчиво уточнил мэссин Лианел и щелкнул пальцами, направляя магию в артефакты иллюзий.
Все слаженно повернули головы в сторону доски и замерли. За спинами моих питомцев возвышались жуткие монстры. Покрытые чешуей или броней, капающие ядовитой слюной, сверкая красными всполохами в тех местах, где должны быть глаза, чудовища смотрели на каждого из нас плотоядно и злобно.
Только проморгавшись и выдохнув нервный комок, я осознала, что за спинами моих питомцев на фанерных кубах возвышались дальние прародители конкретно этих магических животных. Жуткие картинки были столь реалистичны, что захотелось вернуться в детство и открыть сказки, где первые животные выходили из портала степенно и чинно и с радостью становились верными друзьями магов, что встретились им возле порталов.
Эти монстры могли магов разве что съесть, не пережевывая, вместе с мечами, первыми артефактами и огромными фолиантами, в которых записывались в то время магические заклинания — запоминать их никто в древности и не пытался.
Скажу честно, академическая правда Кронстона разительно отличалась от того, что нам преподавали в нашей академии, хотя история древних времен на всех континентах преподавалась по одному учебнику первого Магистра, объединившего сильных магов в орден. Всё вместе они дали отпор непрошенным гостям из соседнего мира. В учебнике выглядело все более ванильно и жизнерадостно: бум, бах, шварк и готово!
— Эм…– протянул рыжий адепт, пытаясь придумать достойный ответ, — их вышло очень мало и их поймали. А потом…прикормили.
Над аудиторией поднялось дружное мужское ржание, перекрывающее тихое хихиканье девушек.
— Не исключено, что спустя лет триста маги и смогли прикормить тех, кого не уничтожили, — ответил мэссин Лианел, усмехнувшись, — но способствовало приручению время и то, что живущие в нашем мире магические животные с каждым новым потомством мельчали. Есть в этом царстве неучей кто-то, кто сможет провести аналогию с нашим временем?
— Это как сейчас из порталов выходят магические животные, а мы их вылавливаем и передаем на обучение? — робко уточнил один из тех, кто сидел ближе к первому ряду.
Вокруг весело загалдели адепты, соглашаясь, а вот мы с девочками удивленно переглянулись.
Какие магические животные?
Какие порталы?
В Кронстоне ловят вот таких вот монстров?
Похоже, нам пора отсюда…
Просто пора.
Глава 34
Зоомагия приспособления
Эдера
— Это как сейчас из порталов выходят магические животные, а мы их вылавливаем и передаем на обучение? — робко уточнил один из тех, кто сидел ближе к первому ряду.
— Очень похоже, вы правы, адепт Стормен, — мэссин Лианел еще раз щелкнул пальцами, и на наших глазах монстры-иллюзии принялись уменьшаться в размерах, приобретать более спокойные черты, исчезла броня и ядовитая слюна, а на месте всполохов появились нормальные глаза. — Кто назовет главную причину подобного видоизменения?
Желающих ответить не нашлось, и преподаватель недовольно поцокал языком.
— Лэсси Миович, ваше мнение?
От неожиданности, что на меня обратили внимание, я чуть не подпрыгнула на стуле, но взяла себя в руки и медленно поднялась, проклиная преподавателя, превратившего лекцию в какой-то диспут — нет бы, рассказал нам все, что думает, а мы бы…я бы поспала немного.
— Они приспособились, — ответила я, хмуро следя за питомцами — они пока рассматривали аудиторию и не оборачивались назад. Страшно представит их реакцию, когда они увидят собственных прародителей, пусть те сейчас и в более узнаваемой форме.
— К чему, по вашему, должны были приспособиться животные, которые были заведомо сильнее наших предков?
— К магии нашего мира? — почему-то получилось вопросительно, хотя в Соверене я на этот вопрос отвечала всегда без запинки.
— Присаживайтесь, лэсси Миович, — кивнул преподаватель и еще раз щелкнут пальцами, пробуждая в артефактах магию.
Животные-иллюзии продолжили изменяться, и вот за спиной Руффи появилась вполне нормальная черная мантикора, а за спиной Чары — небесный конь Скайден, которого уже лет сто никто не видел. За сорокой Лежей расправил крылья стальноклювый птекель, известный тем, что хватает и уносит в свое гнездо высоко в горах все блестящее и тяжелое.
За мини-полозом, как не странно, разместилась не крупная змея, каких много в южных лесистых странах, а настоящий василиск, узнаваемый по птичьему хохолку на голове и по паре мелких крылышков алого цвета.
Гекон и лемур особо странными прародителями похвастаться не могли — у них даже размеры не сильно отличались, хотя я всегда думала, что магический гекон как минимум должен был иметь в родственниках дракона, ну, или его мини-версию.
Ну а белка за спиной Шуши могла похвастаться габаритами дракона и передними зубами, которые, наверняка, могли сточить каменные стены охранных гарнизонов, что размещались на границах королевств, за считанные минуты.
Но выдающимися были вовсе не размеры животных или их частей, а магические потоки, что циркулировали внутри. Иллюзия помогала увидеть то, что сокрыто от большинства магов, не имеющих способностей к зоомагии, и демонстрировала, как синие потоки поглощались животными. Примечательно, что синим цветом всегда отображались потоки силы, циркулировавшие внутри каждого из нас — наша жизненная магия.
— Как видите, магические животные поглощают переработанную магию и не способны получать ее извне. Какой вывод мы можем сделать?
Профессор замолчал и обвел взглядом аудиторию, а адепты в ответ принялись рассматривать либо доску, либо питомцев, либо парту, лишь бы ненароком не встретиться взглядом с лектором. Даже я потупила взгляд, не желая вновь оказаться в центре внимания.
— Что слухи, будто Эдера уменьшила мантикору, нагло врут! — неожиданно для всех ответила Лари-Мель и покраснела, словно крылья у василиска.
— Точно! — в тон ей ответила Дарен. — Она изменила магические потоки и ускорила приспосабливаемость отдельной мантикоры!
Мне только и оставалось, что закатить глаза под всеобщий хохот. Но я была даже рада этому ответу сокурсниц — шутка, пусть и пойдет дальше, но теперь уже не будет вызывать по отношению ко мне настороженность и предубеждение. Хороший ход, профессор!
— Профессор, а значит ли это, что самый лучший способ для выживания магических животных — это становиться фамильярами? — раздался голос с заднего ряда и, кажется, он принадлежал смелому рыжику, что подсказывал собрату по несчастью. — Ну, когда животные поглощают излишки силы мага, не давая ему причинить себе и окружающим вред от хаотичных или неконтролируемых всплесков?
— Это предпоследняя ступень в развитии магических животных в нашем мире, — лицо у профессора стало походить на морду кота, который находился в засаде, а мимо пробегала мышь.
— А какая же последняя, профессор? — мышь заглотила наживку, и глаза лектора азартно вспыхнули.
— Кто ответит прямо сейчас, тот не будет писать эссе на эту тему. Даже дам подсказку!
И по щелчку пальцев артефакты иллюзий принялись возвращать монстрам их изначальный вид, который нам демонстрировали в начале урока — с броней, ядом, капающем из пасти и жутко-алым взглядом голодающего монстра.
Только вот незадача — именно этот момент выбрала Чара, чтобы отвлечься от разглядывания аудитории и посмотреть за спину.
