Барон Дубов 8 (СИ) - Капелькин Михаил

Бедолага. Похоже, ему однажды очень сильно не повезло с партнёршей по танцам.

Дрёмин повёл головой, будто ему мешал воротник, и шумно сглотнул.

— Она в самом деле дриада? — опять шёпотом спросил он, сжимая в кулаки руки, вытянутые вдоль тела.

— Да, — ответил ему. Он украдкой обернулся и увидел, как объект обсуждения призывно машет ему зелёными пальчиками с деревянными ноготками. И при этом хищно улыбается. Я поспешил успокоить полковника: — Но не беспокойтесь, дриады не едят мясо.

— А что они едят?

— Жизненные соки мужчин, — с ухмылкой ответила за меня Маша.

— Мы тоже! — хором ответили Агнес с Вероникой, а остальные засмеялись. Выглядело и правда зловеще.

Только начавший расслабляться полковник снова напрягся. Я укоризненно взглянул на дриаду, и она сразу приняла самый невинный вид. Полковника пора спасать, пока его кондратий не схватил.

— Женщины — моя слабость, — доверительно сообщил он, когда я пригласил его присесть за стол.

— Вам здесь ничего не угрожает, полковник, — постарался успокоить его. Затем снова взглянул на дриаду, говоря: — И в дерево вас никто превращать не собирается, потому что не умеет!

Полковник украдкой перекрестился, а Маша опустила плечи и недовольно посмотрела на меня, мол, такую шутку испортил. После чего показала зелёный, как мох, язык и прыгнула на диван к остальным девушкам.

С полковником под чашечку чая мы обсудили детали предстоящей операции. У них действительно имелась возможность провести меня через границу, но существовал очень большой риск, что проход сработает один раз. То есть брешь в границе найдут и закроют. И усилят бдительность, что сделает возвращение очень рискованным мероприятием.

В первую очередь для меня. Против целой армии янычар могу не выстоять. Всё-таки я не какой-нибудь древний бог и не Император с его огромной силой. Поэтому было решено брешь в обороне османов приберечь на чёрный день. А связь будем держать через дриаду.

Как именно пересеку границу, полковнику Дрёмину я сообщать не стал. Я этого человека не знаю, поэтому доверять ему пока не собираюсь. Эта авантюра покажет, стоит ли человек Тарасова доверия.

Также договорились, что в случае погони приграничная артиллерия сможет обеспечить прикрытие для моего отхода. А Маша поможет с наведением.

На этом мы и закончили. Полковник оставался здесь. Скоро прибудут ещё люди, проведут телефонную линию для связи с армией и артиллерией в частности. Я к этому времени уже уйду. Казна янычар и моя цель, по данным разведки, будут на месте уже через три дня вечером. Значит, мне пора. Запас времени есть, но небольшой.

Получив координаты и попрощавшись с недовольными девушками, взял Альфачика, необходимые вещи в дорогу и карты полковника.

— А мы? — скрестила на груди руки княжна, встав перед дверью. — Мы же команда, разве не этому нас учат тренировки Сергея Михайловича?

— Вот и тренируйтесь дальше, пока меня нет. Вернусь — проверю! — Я рукой отодвинул княжну и открыл дверь. Нет, всё же надо объяснить ей, а то будет дуться. И остальных науськает. — Всей толпой мы будем слишком заметны. А если вы попадёте в плен к янычарам? Они творят ужасные вещи с нашими женщинами. Я вам такой судьбы не желаю. Одному мне будет проще.

Девушки заметно расстроились, и дриада попыталась их успокоить:

— Девчат, не переживайте! Зато я вас хорошенько натренирую духовные иглы запускать…

Кажется, подруг это расстроило ещё больше. Почему-то, кроме Агнес.

После прощания отправился на конюшню, позвал Альфачика и вновь оседлал Гнедого. За воротами отыскал Альфачика, нос которого напоминал подушку для иголок. Он крутился в лесу неподалёку, выслеживал какого-то особенно шустрого и хитрого зайца. Лютоволк в погоне за косым умудрился влететь носом в ежа.

— Ты у меня тоже, что ли, проблемным стал? — проворчал, вытаскивая из его носа иголки.

Когда закончил, Альфачик с виноватым видом лизнул мне руку.

— Ладно-ладно, подождёт тебя этот заяц, поймаешь ещё, — подбодрил своего спутника, пришпоривая Гнедого.

Морозный ветер быстро засвистел в ушах, а академия растаяла в ночи. Дальше я сам.

Трепещите, османы! Я иду! Ну, почти… Вот сейчас как дойду…

Всю ночь, весь следующий день и ещё одну ночь я пересекал горы и грузинское княжество. Это с учётом нескольких остановок, чтобы поспать и отдохнуть мне, коню и Лютоволку. Хорошо, что Гнедой — конь-мутант. Он развивал скорость не хуже лося дриады, но пересечь грузинское княжество — это не то же самое, что поле перейти. Только к утру следующего дня я был на месте. Далеко от ближайших селений в горах Южного Кавказа.

Честно говоря, я ожидал увидеть огромные ворота, как в Гилленморе. Они были, но очень далеко отсюда и запечатанные давным-давно ещё самим гномами. Я же стоял перед небольшой каменной дверью прямо в скале. Она порядком заросла сухими колючками. Если бы не знал, где искать, прошёл бы мимо.

На высохшее дерево рядом опустилась большая птица с золотистыми перьями. Птенец Рукх.

«Ку-ку», — тут же отозвалась в моей голове дриада. — «Когда окажешься внутри, я не смогу присмотреть за тобой».

«Тогда встретимся на той стороне», — ответил ей, отыскивая потайную замочную скважину.

Ключ мне дал Торвальд, а ему — его бабка. Видимо, рассчитывали, что однажды их семья сможет вернуться.

Замок двери оказался под слоем сухой колючки, забитый песком и пылью. Отодвинув преграду и продув скважину, вставил большой металлический ключ с замысловатой бородкой. Я думал, что будут проблемы, но гномские механизмы сработали как часы.

Ключ из моей руки будто сам втянулся, послышалось шуршание за толщей горной породы, а затем дверь с тихим скрипом песка открылась. В лицо ударил резкий порыв ветра вперемешку с пылью и паутиной. Затхлый воздух пах сыростью, запустением и шестисотлетней плесенью. Альфачик, просунувший нос у меня под локтём, чихнул и недовольно помотал головой.

Как и меня, перспектива спускаться в древние тоннели его тоже не радовала.

«Буду ждать тебя на той стороне», — напутствовала меня дриада.

Птенец Рукх вспорхнул и поднялся высоко в розовое небо.

А я достал из кольца фонарик, пристегнул его в районе груди на меховую жилетку княжны и ступил в древний проход.

Военный лагерь на границе с Османской Империей

Прошлым вечером

Палатка цесаревича стояла на некотором отдалении от основного палаточного городка. На пригорке с отличным видом на скалистые подножия гор. Одна сторона неба резко потемнела, потому что солнце скрылось за хребтом, напоминающим острые зубы щуки. Шатёр Алексея был огромным и просторным внутри. В центре его подпирали деревянные балки с вырезанными узорами, стоял большой стол, за ширмой большая кровать. Курились благовония, горел огонь в печке, обогревавшей помещение.

А ещё у этой палатки была своя веранда — откидной полог, который выдавался вперёд на несколько метров. В его тени в удобном кресле сидел цесаревич Алексей и смотрел вниз на кишащих, как муравьи, солдат в палаточном городке. На нём был цветастый восточный халат, подаренный одним из лояльных китайских князей. Алексей накинул его на голое тело, после того как принял горячую ванну, и теперь ждал гостя.

В последнее время он безропотно следовал плану отца. Хотя у него были свои. Спрашивается, кто в этом виноват? Всего один человек. Нет, даже не человек. Полукровка. Который имел наглость намекнуть Императору, что его наследник замыслил недоброе. Тогда, в лесу на охоте, несколько недель назад.

Ублюдок.

Алексей сжал между пальцами дорогой мундштук, в который была вставлена тлеющая папироса. Уголёк ярко горел на фоне тёмного неба. Цесаревич затянулся, чтобы успокоиться, и выпустил в прохладный вечерний воздух струю дыма.

Сперва он решил, что отец не поверил словами барона Дубова. Уже даже думать забыл о том инциденте. Лишь капелька сожаления иногда давала о себе знать. Если бы не дубовый барон, то он бы уже избавился от парочки братьев. Убить отца с помощью Ледяного Медведя он и не рассчитывал. Зато убрать верных ему сыновей — да. Они могли стать преградой на пути Алексея к трону.