Вань, я не Яга! История попаданки (СИ) - Ха Елена

Ваня оказался убедительным. Стража слаженно вытянулась в шеренгу и пошла за ним как мотыльки за пламенем свечи. Я помахала рукой бабусе:

— Спасибо, Ягиня Берендеевна!

Она недовольно поджала губы и проворчала:

— Больше спасать не буду! В расчете!

И была такова. Я улыбнулась ей вслед. Все-таки она вредная, но в душе добрая.

К городским воротам Ваня со своим маленьким взводом подошел одновременно с армией Афанасия. Старший брат с недоверием глянул на младшего…

Ваня не растерялся, преклонил колено и публично поклялся в верности царю Афанасию.

У Афони отлегло. Лицом он был почти так же пригож, как и младший брат, но уж больно серьезен. Вместе они пошли на Якова, а меня Ванюша отослал к нам домой под защитой двух стражей.

Стоило мне подойти к терему, как мне под ноги бросился Васька. Я взяла его на ручки и первого впустила в свой новый дом. Вот это были действительно царские палаты: резные потолки, мебель, ковры на стенах и на полу. Комнаты просторные и светлые. Только пусто.

— А где слуги Ивана? — спросила я замерших у входной двери стражников.

— Так Яков себе их забрал.

Я вздохнула и пошла на кухню, решив, что обед можно приготовить и самой. Затопила печь, замесила тесто, нашла в богатых кладовых мясо, сушеные грибы, лук, капусту, морковь. Наделала пирогов. Поставила самовар и решила, что нужно найти себе платье.

Спальню я обнаружила легко и несколько секунд рассматривала огромную кровать под балдахином. Представ на ней нас с Ваней, я почувствовала, что не так сильно я и проголодалась… Хотелось мне совершенно другого.

Мотнула головой, прогоняя сладостные видения, и занялась поиском одежды. Но сначала я нашла ванную комнату. В ней стояла бочка, лежали полотенца, исподнее, баночки с ароматными притирками. В бочке даже оказалась вода, холодная правда, но меня это не остановило.

Смыв с себя пыль дорог, волнения наших злоключений и усталость, я продолжила ревизию. В многочисленных сундуках царевича женских платьев не обнаружилось, что меня даже порадовало.

Поэтому я взяла его рубаху, расшитую золотой нитью, она мне была как вечернее платье. Подпоясалась золотым поясом, сверху накинула кафтан болотного цвета. Получился вполне приличный вид. Волосы расчесала, в косу заплела.

— Вроде и ничего так, — улыбнулась я своему мутноватому отражению в небольшом зеркальце, что нашла я у Вани на комоде.

— Ты у меня красавица, — услышала я от двери.

Жених стоял в проеме и улыбался.

— Вы уже победили? — удивилась я.

Он кивнул, подошел ко мне вплотную и заглянул в глаза, будто ища ответы на какие-то свои вопросы.

Я девушка догадливая, сама только что с вожделением смотрела на кровать, поэтому обняла жениха и прошептала:

— Я так переволновалась, что меня совершенно не держат ноги. Мне срочно нужно лечь.

Ваня улыбнулся, подхватил меня на руки и понес на царское ложе, горячо шепча мне на ушко:

— Я тебя от всех тревог теперь избавлю, Улечка. Душа моя…

В этот момент душа меня интересовала меньше всего! Куда больше меня интересовало Ванино тело и его способности. Царевич не подкачал. Он оказался выносливым, нежным, внимательным и голодным зверем. Из спальни мы вышли ближе к вечеру, успев три раза разорвать в клочья красивые Ванины рубашки, раздевая друг друга в страстных порывах, и расплескав пару бочек с водой. Если бы не голод, пожалуй, мы бы остались в спальне до утра, ведь новый царь Афанасий ждал нас лишь к завтраку.

В назначенное время мы прибыли в царский терем. Привели нас в большой зал, где могли бы вольготно расположиться все бояре города, и еще взводу стражей место бы нашлось. Но сейчас здесь было пусто.

«А где завтрак?!» — возмутился мой желудок, обиженный тем, что ему я в последние сутки почти не уделяла внимания.

У дальней стены на подиуме в резном кресле с высокой спинкой и обитыми красным бархатом подлокотниками сидел очень сосредоточенный Афанасий, а рядом с ним стоял дьячок, сложившись практически пополам в поклоне.

— Приветствую тебя, брат мой! — первым обратился к нам царь. Вернее, обратился он к Ване, все его внимание было приковано именно к нему.

— И тебе не хворать, брат! — откликнулся мой простак-жених.

— Как смеешь ты так обращаться к царю?! — тут же взвился негодованием царский прихвостень.

— Прости, царь, я еще не перестроился. Так много на нас с тобой навалилось: смерть батюшки, предательство среднего брата. Где он, кстати?

— Я не должен перед тобой отчитываться, — надменно начал Афанасий под одобрительные поклоны дьячка, — Но ты тоже его брат и, насколько я слышал, сам едва не пострадал от его козней, поэтому я отвечу: сегодня на рассвете его посадили в бочку, засмолили ее и отправили в синее море. Теперь его судьба в руках небес.

Я восхитилась легкомыслию местных царей, оставить в живых претендента на престол! Это или глупость, или они знают больше, чем я.

— Ты очень благороден, брат. Хоть в это время года на море и часто случаются бурные шторма, но ты все-таки подарил Якову маленький шанс на спасение, не стал марать руки в братской крови. Позволь выразить тебе свое восхищение и преданность, — заговорил Иван, и мне все сразу стало ясно. Какой коварный, оказывается, Афанасий, а строит из себя благородного…

— Могу ли я верить твоим речам? Они радуют слух и сердце, но я уже пережил одно разочарование. Так что прости мне мое недоверие, — пристально вглядываясь в лицо младшего брата, спросил царь.

— Как же я могу доказать тебе свою преданность? — насторожился Ваня.

— Женись на царевне Несмеяне из соседнего царства. Нам нужно укреплять с ними отношения. Тем более у тамошнего государя нет наследников, после его смерти ты станешь единственным претендентом на престол. С такими перспективами тебе точно не нужен будет мой, — спокойно предложил Афанасий, быстро исподтишка глянув в мою сторону. Ваня напрягся и заговорил резко:

— Это исключено…

— Да как ты смеешь перечить царю?! — снова подхватил знакомую песню дьячок.

— Вы недослушали его, царь! — вмешалась я.

— Да как ты смеешь обращаться к государю, простолюдинка?! Тебе вообще слово не давали! — от возмущения противный служка взвизгнул на целую октаву выше.

— Царь, прошу, позволь представить тебе мою невесту — Ульяну, — вступился за меня Иван.

— Иван, ты царевич и не можешь жениться на ком вздумается! — гневно сдвинув брови, произнес Афанасий. В его голосе отчетливо слышалась угроза.

— Я попросил ее руки еще до того, как узнал, что батюшка умер. Я всего лишь третий сын, уверен, отец не возражал бы против моей свадьбы по любви… — оправдываясь, заговорил мой царевич.

— Мы теперь ослаблены из-за Якова. Ты не можешь себе позволить такую роскошь, как брак по любви! — повысил голос государь.

«Завидует, гад!» — поставила я диагноз.

— Если брак с царевной Несмеяной так важен, женитесь на ней сами! — не выдержала я. Теперь, когда мне открылись все сильные стороны моего жениха, просто так отдавать его я никому не собиралась!

— Ты все никак не уймешься, девка! — возмутился снова дьячок и заорал так, что у меня уши заложило, — Стража!

— Вообще-то, брак со мной куда выгоднее Тридевятому царству, — поспешила добавить я в момент, когда прислужник сделал паузу, чтобы вздохнуть.

С шумом ввалилась стража, человек двадцать, не меньше. Кажется, кто-то подготовился к встрече с братом. К счастью, ни меня, ни Ваню скрутить не успели, потому что Афанасий вскочил и грозно, не повышая голоса, отдал приказ:

— Все вон.

Стражники растерянно моргнули, переглянулись, но убрались с царских глаз так же быстро, как и явились.

— Я сказал все вон, — отчеканил царь, глядя на дьячка как на таракана.

У того глазки забегали пуще прежнего, ручки затряслись, кажется, он пытался что-то пролепетать, но взгляд государя с каждой секундой промедления становился все тяжелее, в конце концов прихвостень смирился и вышел, постоянно оборачиваясь.