Таверна "Усталый путник" (СИ) - Фант Кристина

— А, может, — зловеще прошептала Пурга мне на ухо, — это она и есть!

— Кто?

— Смерть!

Один из бокалов разбился, красиво разлетевшись осколками по полу, кроваво-красная жидкость расползлась загадочным рисунком, ни дать ни взять — пентаграмма. Чего только ни привидится с пьяных глаз…

— Пойдем срочно спросим! — воодушевленно проорала Пурга. — Вано! Вано!!!

Ворон с волком ушли на крыльцо дышать свежим воздухом. Поэтому собрались за одним столом четверо: испуганная я, умилительно потешный в выпившем состоянии Аластор, нахмуренный гном и настроенная выведать правду Пурга. Ну, вы знаете этих ученых, им только покажи не решенную их пытливым умом загадку.

— Признавайся, Вано, кто твой спутник? — потребовала сова.

— Ты что, подружка, забыла главное правило нашего мира? — хитро улыбнулся гном. — Никогда не рассказывай о себе всей правды.

— Он смерть? — просипела я, бросив быстрый взгляд на колыхающиеся тряпки, ой, то есть на колыхающегося в черных тряпках типа.

— Что? Ах-ха-хах-ха! Ха! Ахах!

Мы подождали, пока Аластор отсмеется, и продолжили с новой силой допрашивать гнома:

— Говори, Вано, ибо… — Пурга задумчиво свела глаза к переносице и неожиданно честно призналась, — нам жутко интересно!

— Да! — поддержала я ее. — И немножко страшно. Совсем чуть-чуть.

— Ладно, девочки, вот что я вам скажу — он не смерть, даже близко. Честное слово.

— Честное-честное? — наивно переспросила я.

— Честное слово! — торжественно произнес гном.

— Ну, ладно-о-о, — разочарованно протянули мы с Пургой.

— Ах-хахах! Ах-ха-ха! Держите меня семеро, а то живот порвется от смеха! Верить прожженному мошеннику на слово! Ах-аха-ха!

— Аластор, дружок… — начала, было, Пурга, но я потянула ее за крыло, привлекая внимание.

И было к чему привлечь внимание! Перед нами маршировали мыши, вот прямо от дверей кухни до главного входа, выстроившись в ряды по двое, они шествовали со строгими выражениями на мордочках. И на плече у каждой мышки была небольшая палочка с узелком на конце. Будто они собрались покинуть нашу таверну…

Стоп! Чего?

— Грэйнн! Дорогая! Куда это вы идете⁈ — вскричала я и подскочила на ноги.

От рядов серой команды отделилась одна мышка и подбежала ко мне.

— Татьяна, мы…

Мышка замялась, оглянулась на своих товарищей, но у тех были настолько насупленные мордочки, словно они безмолвно корили Грэйнн за задержку.

— Мы поняли, что не нужны вам больше. Благодарим вас за кров и за сыр. Мы пойдем искать другое место… туда… где понадобимся…

С каждым словом она говорила все тише и тише, а в конце всхлипнула. Мое сердце не выдержало этой картины, я тут же повернулась к моему компаньону и только хотела высказать ему все, что я об этом думаю, ведь наверняка это он их выгнал, когда понял, что мы больше не нуждаемся в их услугах, у Таверны теперь есть стимул выглядеть красиво. Но оказалось, что подумала я абсолютно неправильно.

— Вы что? Нас бросаете⁈ — вскричал кот, от его умилительной потешности не осталось и следа. — Может, вам не понравился новый сорт сыра? Я привезу вам новый! А Таверна обещала отрастить для вас новую комнату, вы же сами долго не могли решить, какую именно хотите. Может, вы…

И тут мышка разрыдалась, а остальные ее друзья тут же подбежали к ней, бросая по пути палочки с узелками.

Наш психотерапевт взмахнула крыльями и изрекла фразу, совсем ей не свойственную:

— Ничего не понимаю!

— Мы думали, — тоненько пискнула Грэйнн, — что не нужны больше! А… а… а, оказывается, нужны!

На этом моменте разрыдались уже все мыши, и я с ними, на слезу прошибло даже циничного гнома.

Вы бы видели эту картину! Только представьте: два десятка маленьких мышек обнимают толстого пушистого кота и клянутся ему в вечной дружбе, а толстый пушистый кот растерянно бормочет: «Ну, чего вы… Чего… Я ж к вам со всей душой… Я бы без вас тут и дня бы не смог…»

— Выпьем же за нашу дружную команду! — шмыгая носом, предложила сова.

— Нас подождите! Кар-р-р! А чего вы тут все ревете?

Услышав причину всеобщего рева, Элронд тут же принялся убеждать мышек не покидать таверну, ведь как без них, они же были с самого начала и не бросили Аластора на произвол судьбы, хотя могли бы. Могли бы! Но они не как те крысы с корабля, они честные малые, а таких слишком мало осталось по мирам, чтоб вот так вот, за провиант батрачить…

Он еще много чего говорил, и я уже почти не улавливала суть его речей, поэтому шепнув Пурге, что тоже выйду подышать свежим воздухом, быстро выскользнула из таверны.

Ах, как же хорошо! Как прекрасна жизнь! Я так благодарна Ваксафару, что готова затискать его в объятиях и закормить деликатесами. Теперь мне и представить страшно, какой скучной, бессмысленной, невыносимой жизнью я жила.

Я спустилась с крылечка, сделала несколько шагов к лесу и замерла, прислушиваясь к своим ощущениям.

И лес совсем не страшный, нисколько, разве… что это там колышется возле кустика⁈

Я тут же подобралась, вернулась к крыльцу, но в таверну не сбежала, эх, любопытство сгубило столько кошек…

Из-за кустика вышел высокий мужчина в длинной черном плаще, его лицо под лунным светом казалось совсем белым, а вот губы — словно ярко-напомаженными, такие алые-алые, волосы развевались, словно на ветру, хотя ветра и в помине не было… Он сделал ко мне шаг, я неуверенно поднялась на одну ступеньку. Он сделал еще шаг, поднял руку в призывном жесте и улыбнулся, верхняя губа приподнялась, оголяя белоснежные… клыки.

Я даже не удивилась, то ли дело в изрядной доле алкоголя в крови, то ли характер стал тверже, то ли разношерстная банда, которую я полюбила как родных, повлияла на мои убеждения. Вампир, так вампир. Подумаешь. После деловых котов, умничающих сов, сентиментальных волков, болтливых воронов и циничных гномов, ну кто, кто меня мог удивить?

— Миледи, позвольте испить вашей крови, — произнес мужчина бархатным, до дрожи приятным голосом.

— Здравствуйте, — устало откликнулась я, и тут до меня дошел смысл фразы клыкастого господина. — Стоп! Чего-о-о⁈

— Не стоит так волноваться, миледи, поверьте, это будет незабываемый опыт в вашей жизни…

Как он это говорил, да это было просто экстазом для моих ушей! Какой тембр, какое обаяние, какая настойчивость. Девочки, вот такому мужчине можно отдаться прямо в первую минуту знакомства.

Я поспешила спуститься с крылечка и устремилась к тому, кто так сладко обещал, так харизматично стоял, так волнующе ждал…

Я таки успела добежать до разбередившего мое сердце мужчины, он улыбнулся шире, но тут…

— Эй! Давно я вашу братию не встречал!

На меня будто ушат ледяной воды вылили. И… фу-у-у… Какой противный напомаженный тип! Весь его внешний вид кричал о том, что он не вписывается в современную повестку дня, и… ну, просто бе-е-е, какой весь прилизанный и жеманный.

Вампир вскинул руки, словно защищаясь, и прошипел:

— Ваксафар.

— Ша отсюда! — категорично произнес красивейший белоснежный котяра и взвился в воздух на уровень головы вампира. — Жаль балкона нет, а то я б тебя прям кувырком с него сбросил. Хотя и дрына поблизости нет… Брысь, я сказал! И остальным передай — чтоб духу вашего тут не было! Кого увижу — утоплю в болоте!

Кажется, последних слов Ваксафара нежеланный гость не услышал, ибо был уже далеко…

— О, Ваксафар, спасибо тебе огромное! Я так тебе признательна!

— Не за что, — пушистый хвост на секунду прикрыл кошачью мордочку, будто кот смутился. Но в это я, конечно, в жизни не поверю. — Я с вампирами давно воюю. И всегда побеждаю, да!

Хвастун, он и есть хвастун.

— Я благодарю тебя не за это, Ваксафар, — я схватила не успевшего отстраниться кота в объятия и затараторила, — Спасибо за то, что вытащил меня из моего мира. Спасибо за то, что доверил мне таверну. Спасибо за Пургу…

— Татьяна. Татьяна!