Хозяйка таверны "У Мило" (СИ) - Стрелецкая Екатерина

— Ты больше гномов слушай, они и не такого наплетут, сироты́ подгорные, чтоб их. Скажи, Грасс, тебя когда-нибудь жена бросала, повесив кучу долгов?

— Ни разу женат не был.

— Счастливчик. Мой покойный муж наделал столько долгов, намухлевав параллельно со взносами в надзор, а потом взял и умер, стервец. Я же вынуждена буду их выплачивать не один десяток лет, будучи привязанной к этой таверне. Поэтому жалованье не обещала, так как почти все деньги с чистого дохода уходят на погашение задолженностей, зато чаевые к нему не относятся, поэтому ты и получил свою долю. Ещё вопросы будут?

— Нет, хозяйка.

— Милó. Здесь меня зовут Милó. В крайнем случае — госпожа Милó. Отнеси гостя в комнату и спускайся на кухню, поговорим. Если в сундуке находится что-то ценное для тебя, можешь оставить в моём кабинете, потом заберёшь. Венечка покажет, где он находится. За сохранность можешь не беспокоиться: туда, если кто и сунется, то моментально уйдёт с подпаленной задницей. Свекровь бывшая с защитой в своё время от души позабавилась.

Грасс понимающе ухмыльнулся всего на какие-то доли секунды, но у скупых на эмоции орков, это расценивалось, как крайняя степень одобрения. Ничего, думаю, сработаемся.

На кухне тем временем зашивался Савáн, бегая между кастрюлями и сковородками, а также успевая ложкой, зажатой хвостом, накладывать порции на тарелки. Пришлось срочно включаться в работу, пока мой помощник отсутствовал. Проносясь по залу с подносами, я увидела возвращающихся Грасса и Венечку. По моему сигналу вампирчик быстро удалился на кухню, освободив мои руки от грязной посуды.

— А у вас в каждой комнате для постояльцев бадьи с водой стоят?

— Нет, только в тех, которые предназначены для мерменов, потому что их лучше сразу в воду окунуть — быстрее в себя придут. Потом уже сами в кровати переползут, как очухаются. Но многие из них прямо в бадье ночуют.

— Ясно. Чем я должен буду заниматься в таверне? — сразу перешёл к делу Грасс.

— Да то же самое, что проделал только что: выносить тела из зала в сторону комнат и следить за порядком. Если видишь, что затевается драка, но разрешения на неё от меня не получено, то разводишь драчунов отдохнуть. Кого на улицу, а кого и на ночлег. Исключительно на твоё усмотрение. Принцип, думаю, ты понял: мирных — на ночлег, буйных — прочь!

— И всё?

— Да. Это слишком много или слишком мало?

Грасс ничего не ответил, лишь ткнул пальцем у барную стойку, возле которой мы остановились:

— А тут? Тут есть кто-то?

Я покачала головой, внимательно наблюдая за реакциями орка:

— Бармена нет. В смысле разливающего.

— А есть что?

— Естественно. Иначе с чего бы водник набрался. Только учти: у меня с этим строго, когда дело касается персонала таверны. На смене — ни-ни.

— А могу сюда встать?

Чем дальше, тем Грасс заинтересовывал меня всё больше. Орк-бармен? Почему бы и нет?

— Ну если понимание есть... Пойдём, погреб покажу.

В то время как мне пришлось огибать стойку, Грасс преспокойно перемахнул через неё, приземляясь аккурат за моей спиной. В принципе, с таким тренированным телом, которое ещё даже не до конца восстановилось после полученных ран, точно будет успевать и бражку разлить, и по головам настучать, если вдруг кто начнёт буянить. Миновав подсобку, мы спустились в погреб, в котором стояло несколько бочек.

— Здесь всё, что есть. Ещё парочка самых ходовых наверху.

Грасс подошёл к ближайшей и принюхался.

— Кислятина бродящая. Эльфам как раз. А тут первач. Нашим сгодится. Наливка сливовая, наливка рябиновая, наливка вишнёвая, наливка смородиновая... Гномский подгон явно. А тут уже людское пойло пошло: красное, белое, молодое фруктовое...

А я ведь даже пикнуть не успела, чтобы сказать, что в запасах имеем. Вот вам и воин суровый.

— Откуда такие тонкие познания?

Грасс принюхался к последней бочке и ненадолго задумался.

— Бабка моя знахаркой была. Из шаманок. Не только в травках толк знала. И меня научила. Так что, могу на разлив встать?

Я капитулирующе подняла руки вверх:

— Бабушка — это святое. Плохому не научит, а если научит, то хорошо!

Орк забавно хрюкнул и взвалил сразу две бочки на плечи:

— Это точно. Сюда много не набегаешься, поэтому лучше наверху, у стойки, их держать.

Вот тут я с ним была абсолютно согласна. Тем более что раз уж есть кому за всем этим богатством приглядеть. Мы специально бочки в зал не выставляли, чтобы любителей нахаляву слить втихую «огненную воду» не гонять.

— Грасс!

— М?

— Тебе бы приодеться... Не в одной же набедренной повязке работать...

Хотя я знаю некоторых, кто совсем был бы не против такой униформы. Так ведь феечки точно ему прохода не дадут, оккупировав стойку по периметру.

— Как скажешь, госпожа Милó. Я после твоего ухода домой за сундуком ходил: так что деньги у меня есть, скажи, где прикупить, и вопрос будет решён.

Вот и тайна поклажи раскрыта. Согласие орка на цивильную одежду не могло не радовать, не говоря уже об оплате за его счёт. Не считайте меня меркантильной скотиной: меня совесть прилично грызла, что не могу выплачивать пока нормальное жалованье. Даже вела отдельный блокнот, учитывая те расходы Савáна и Венечки, которые, по-хорошему, должна была покрывать я, а не они из собственного кармана. Количество посетителей росло и ниже определённого количества в самый завалящий день не опускалось ниже отметки в двадцать единиц. Это было уже прорывом по сравнению с первыми днями. Так что через пару месяцев я уже смогу потихоньку расплачиваться с работниками, а там и постоянно выплачивать жалованье. Желание побыстрее разделаться с долгами никуда не делось, но годом больше — годом меньше, значение не имеет, лучше персонал поощрять. Когда видишь результат не только глазами, но и слышишь звон монет в кармане — работается бодрее и легче.

Наконец, Грасс перетащил все бочки наверх и уложил на полках. Всё верно, это в моём мире за спиной у бармена узенькие полочки, на которых толпятся бутылки с напитками, а тут полки были под размер бочек, поэтому «зона бара» была намного внушительней, чем я привыкла. Орк быстро сориентировался и притащил из кухни поднос с кружками и стаканами. Я тем временем наблюдала за насвинячивающимися водниками.

— Что-то с ними не так, госпожа Милó? — поинтересовался Грасс, пристраиваясь сбоку.

— Да скорее бы уже отрубились, чтобы их можно было по комнатам растащить. Иначе глазом моргнуть не успеем, как русалы на полу забьются в храпе.

— А потом с ними также, как с предыдущим?

— Ну да. Остальные посетители либо сами разойдутся по комнатам, либо на Перекрёсток уйдут, чтобы продолжить свой путь.

Грасс кивнул, а затем подошёл к столу для мерманов, что-то шепнул, после чего те радостно вскочили и понеслись к стойке, занимая места. Орк выставил в ряд кружки по количеству присевших, затем взял стакан и повернул краник на одной из бочек. Недрогнувшей рукой прямо из него разлил, не прерываясь, содержимое по кружкам. После этого взял следующий чистый стакан, плеснул в него из другой бочки, повторил движение, а под конец притащил из кухни два кувшина: один с лимонадом, другой с морсом, и добавил уже из них. Осторожно, чтобы жидкости в кружках не перемешались, подвинул к водникам. Те радостно вылакали полученное пойло и спустя всего минуту забылись молодецким сном.

— Фирменный коктейль «С копыт в отруб»?

— Вроде того. Ты же сама понимаешь, госпожа Милó, что сегодня лучше по максимуму очистить таверну от посетителей?

Так, где могилка этой Грассовой бабули находится? Я этот курганчик цветами усыплю за воспитание внука!

— Ты думаешь, что твои недруги прямо сегодня заявятся?

— Даже не сомневаюсь. Специально за сундуком ходил.

— Там оружие?

— В том числе.

— Жаль, огнестрела там нет...

Глава 48. Раззудись плечо

Услышав мою фразу про огнестрел, пробегавший мимо Савáн ойкнул и едва не врезался в стойку.