Хозяйка таверны "У Мило" (СИ) - Стрелецкая Екатерина

— Ясно. Назовём это условной пассивной финансовой выгодой: вроде никаких усилий не прилагаете, а в выигрыше заранее.

— Именно.

— Так, твоих шестеро. С нашей стороны условно шестеро, но по факту это ни черта не двенадцать в итоге!

— Шестеро — это кто?

— Я, Савáн, Венеанир, Грасс, Ивва и дух леса. Насчёт себя иллюзий не питаю против орков, так, пару раз треснуть смогу чем-нибудь тяжёлым. Чёртик — больше специалист по суете, чем боец. У вампира скорость — его преимущество, сила есть, но молод, если не сказала бы, что юн. Грасс ранен, хотя я тебе этого не говорила. Ивва дальше болота не уйдёт, но тут тоже нужно понимать, что напасть просто так не может по той причине, что тогда у меня проблемы возникнут. Ей повод нужен или подтверждение, что именно эти утырки покалечили Грасса, у неё в этом свой интерес. Дух леса — больше вестник, чем реальная сила. Запутать, сбить, отвлечь — да. Вывести из строя хотя бы одного — уже под вопросом.

— Придётся работать с чем есть. Просто распределить силы по способностям или возможностям.

— В таком случае нужно обсудить с другими, а времени, как я понимаю, у нас всё меньше и меньше.

Глава 49. Раззудись плечо. Часть 2

Как раз к тому моменту, как мы с Ранаххом спустились в зал, последние посетители разошлись. Наш «Совет в Филях» продолжался около часа. Пока «Кутузов» в моём лице выхлёбывал третью чашку кофе кряду, зеленокожие «Барклай» и «Ермолов» спорили до синевы клыков, сдать болото с лесом или нет. Точку в их прениях поставил дух леса, летавший всё это время между нами золотистым ветром. Услышав послание от Иввы, я постучала по чашке ложечкой, привлекая внимание:

— Ранахх, твои ребята могут отнести на болото пару пустых бочек, а затем вернуть обратно уже наполненными?

Оба орка замерли на полуслове, а затем хором спросили:

— Зачем?

— «За надом». Увидите.

По приказу Ранахха два его бойца сорвались с мест и ушли вслед за Савáном на улицу.

— Хорошо было бы узнать, кто против Грасса клык наточил. Чтобы ещё одного такого отряда наёмников не ждать, — внёс предложение один из бойцов Ранахха.

— Этим вопросом занимаются другие. Можете быть уверены, что после них точно уже вопрос с заказчиком закроется.

Ранахх кивнул, и мы продолжили обсуждение.

Когда две бочки, наполненные тёмной болотной водой, встали по обе стороны от барной стойки, внутри зашумело, поднялось два закручивающихся потока, превратившихся в две Иввы. Если бы они начали выползать, переваливаясь через края, и шептать «семь дней», меня точно кондратий бы хватил. Очень уж атмосферно выглядело. В общем, Ивва решила попробовать воплотиться там, где находится вода из её болота. Таким образом получалось, что она может оказаться и возле Перекрёстка, и воплотиться в таверне. В итоге решили: если ей кто не понравится своими действиями или словами, то пусть топит, но основная её сила понадобится здесь. Дух леса с Савáном занимаются отвлечением и дезориентацией противника, если что. Венечка у всех на подхвате, с меня чисто самооборона, а основная ударная сила на орках. Расстановочка была просто полный абзац, но даже с запасными вариантами выходило нечто похожее, менялся лишь немного порядок действий.

По тому, как удвоенная Ивва скрылась в бочках, а дух леса стремительно вылетел в окно, все поняли, что вот оно. Началось. Все орки, кроме Грасса, рассредоточились по таверне и на улице. Савáн с Венечкой спрятались возле входа под столами.Грасс сложил под барную стойку свои мечи и ножи, а я успела сменить платье на джинсы и блузку с жилеткой, повязав на талии широкий длинный фартук, напоминающий издалека юбку. Всё-таки в женской одежде скакать не очень удобно, а зацепиться подолом или быть схваченной за него — вообще элементарно. На стойку позади себя положила две любые чугунные сковородки так, чтобы можно было в любой момент одну из них схватить. Служащую верой и правдой утварь было жаль, но целостность своей шкурки ещё больше. В конце концов, ничего не мешает потом через Магнуса достать, если будет, конечно, кому доставать. Вмешивать магов в разборки было нельзя: учитывая их статусы, разразился бы нешуточный скандал между мирами и расами. Это орки имели право мстить за своего, а другим соваться нельзя.

Влетевший в окно дух леса прошелестел, что со стороны Перекрёстка движутся одиннадцать орков, двоих из которых Ивва уже притопила и скоро будет. В принципе, мог бы и не предупреждать: я уже по всплескам поняла, что она с нами в удвоенном варианте. Протянув руку к кувшину с водой, правая выпростала его себе на голову, отфыркиваясь, что утопленнички-то под сартеей. Не успела я спросить, что это такое, как Венечка выскочил из-за стола и, прихватив с собой полынный веник, унёсся на кухню, крича, что знает, что делать. Перегнувшийся через стойку Грасс пояснил, что это сартея — настойка, эффект от которой сродни мухоморной. Ёпрст, только орков-берсерков мне для полного счастья не хватало! Судя по бормотанию и чиханию Венечки, а также запаху, начавшему доноситься из кухни, на плите у меня точно возникла неопалимая купина из полыни, чьи огнеупорные свойства не устояли под целеустремлённостью вампирчика. Ровно за минуту до раздавшегося на крыльце топота юный алхимик метнулся на исходную позицию, держа в руках два полотняных мешочка, один из которых вручил Савáну. Как там говорят? Русские страшны своей импровизацией? Чую, у нас вся таверна, кроме постояльцев, сейчас такая. «Авось прорвёмся, главное — начать».

Входная дверь рывком распахнулась, пропуская толпу орков.

— Таверна закрыта.

Главарь осклабился, словно хотел продемонстрировать свои челюсти во всей красе:

— Нас это не интересует.

Похоже, что Грасс в своих пояснениях не ошибся: орки были не просто под какой-то там настойкой, а «угашенные в хлам», а безумным глазам главного орка могли позавидовать пациенты отделения «для самых буйных» психиатрической больницы.

— Желаете перекусить или устроиться на ночлег? — продолжала я медленно снимать с себя обязательства по гостеприимству.

— Я же сказал, что мы не за этим пришли! — рявкнул главный так, что стёкла в окнах задребезжали.

— В таком случае попрошу покинуть таверну. Запоздалых путников ещё готовы разместить...

— Отсюда вообще никто не выйдет! Зря ты приютила этого недобитка! Кончайте их!

Собственно, эта последняя фраза и послужила сигналом к началу. Грасс перемахнул через барную стойку, держа меч в руках, и ринулся на главаря. Его право, его приоритет, несмотря на ранения, и спорить было бесполезно. Пол таверны прошёл волной, выкидывая из подпола Ранахха с двумя его парнями в самый центр столпившихся отморозков. Скакнувшего на меня орка я отоварила по голове сразу обеими сковородками, успев увернуться от падающего тела, чтобы не придавило. Ивва не стала принимать человеческие облики, а просто закрутила водяные столбы в обеих бочках и поглотила ещё пару орков этими своеобразными «рукавами». Всосала в себя лучше самого современного пылесоса. Ещё двоих захлестнули и вытащили во двор дубовые ветки под управлением духа леса, где их приняли с распростёртыми объятиями тоже два бойца, но уже из наших. Венечка с Савáном распылили в воздухе те самые мешочки, вызвав некоторую смуту среди пришлых, находившихся позади своих, а остальную работу по упокоению делал последний из парней Ранахха. Вампирчик, пользуясь своей скоростью, отбивал от основной массы наёмников очередного орка, которого уже хвостом подсекал чёртик. Летели в разные стороны щепки, обломки столов, кровь... Слышалась ругань, перемежаемая лязгом оружия.

Каждый из нас крутился как мог, хорошо, если успевал прикрыть спину кому-то из своих. Вывести из строя, находящихся под действием сартеи орков было непросто, в тех действительно, словно берсерки вселились: они не чувствовали ни боли, ни страха, ни усталости, лишь ярились всё больше. Попросту говоря, в таверне началась такая резня, что выйти победителем можно, лишь убив. Той же Ивве требовалось время, что «пожрать» бесследно захваченных наёмников. Наши выдыхались, а на ногах оставалось ещё трое орков. В какой-то момент мне показалось, что во дворе замелькали вспышки молний, но на разглядывание времени не было, мы вдвоём с Венечкой отбивали Савáна от окончательно озверевшего орка. И тут в таверну ввалились Густав, с Лэртом: