Рюрикович 3 (СИ) - Калинин Алексей

— Госпожа Бесстужева! — я добавил холодка в голос. — Я оставляю всё на ваше усмотрение! Если вы не хотите поднимать скандал, то мы можем просто сделать вид, что ничего не произошло. Но я бы на вашем месте всё же сменил замки и запоры на дверях.

— Что? Вы называете меня вором? — крикнул покрасневший Романов.

— Даже в мыслях не было, — покачал я головой. — Уверен на все сто процентов, что вам это колье просто подкинули! И сделал это кто-то, кто вас очень не любит. Хотя лично я сомневаюсь в существовании таких людей, ведь вы же такой душка, Михаил Данилович!

Надо было видеть рожу Романова. Ещё немного и его хватит «кондрашка». Бельский пока молчал, понимал, что его слова могут сейчас только навредить в этой ситуации.

Романов поднял ладонь, на которой вспыхнуло пламя.

— Спешу напомнить, что вы сейчас находитесь на частной территории. Нападение на жильцов поместья приравнивается к бандитскому. Вряд ли за такое по головке погладят, Михаил Данилович, — поспешил проговорить Годунов.

Пламя на ладони погасло с легким шипением.

Княжна всё это время беспомощно озиралась по сторонам, пока её взгляд не наткнулася на вышедшую на крики Мамонову. Прошла секунда, пока они переглядывались между собой. Просто секунда, потом Екатерина Семёновна отвела взгляд.

Бесстужева кашлянула, потом встряхнула головой, как будто приняла решение, и сказала:

— Я уверена, что всё это одно большое недоразумение! Я рада, что колье нашлось и неважно, у кого оно было и как оно там появилось. Господа, я прошу вас о произошедшем не распространяться. Со временем, я уверена, всё прояснится. Сейчас же будем придерживаться одной официальной версии — колье оказалось у меня дома, завалилось за кровать. Своим слугам прикажите тоже не открывать рты, чтобы не лишиться содержимого. Благодарю за участие всех собравшихся. Я рада, что у меня есть друзья, в которых можно не сомневаться.

Последние слова были явной издевкой. Романов покраснел ещё больше и стал напоминать спелый помидор.

— А можно нам забрать свои телефоны у друзей, в которых можно не сомневаться? — кротко спросил я.

Романов с поджатыми губами кивнул своему телохранителю. Тот передал наши мобильники улыбающемуся во все тридцать три зуба Ермаку. Романов коротко поклонился и уселся в машину. От хлопка двери чуть не выскочило стекло. Бельский тоже уселся в салон, после чего они выехали с поместья.

Бесстужева и Карамзина поклонились нам, извинились за беспокойство и отправились следом за Романовым и Бельским.

— Я вот не понял, а что это такое произошло? — спросил Ермак. — Что случилось-то?

— Со временем разберемся, — проговорил я и посмотрел на княжну Мамонову. — Правда же разберемся, Милана Корнеевна?

— Уверена, что со временем всё станет ясно, — кивнула она в ответ.

На миг мне показалось, что её лицо удлинилось и слегка порыжело. Но только на миг. В следующую секунду она мило улыбнулась:

— А что насчёт чая? Да ещё со свежими плюшками? Я бы не отказалась их съесть в хорошей компании.

Тут же Годунов и Ермак сделали стойки, а потом ринулись наперебой угощать княжну. Они скрылись в поместье. Я же посмотрел на часы. Возвращаться и отчитываться перед остальными одногруппниками оставлю на долю Бесстужевой и Карамзиной.

Свою часть славы я получу и завтра, а также извинения от тех, кто посмел во мне усомниться. Сейчас же следовало продумать — как вызвать на разговор княжну Мамонову?

Сразу она вряд ли признается, а выставить её на улицу просто так… Этому воспротивятся Годунов с Ермаком. Влюбленные сойки будут прыгать и вопить о произволе.

Но и оставлять врага за спиной тоже не дело. Да, пословица говорит, что «друзей держи близко, а врагов ещё ближе», но вот за спину врагам заходить ни в коем случае давать нельзя.

В принципе, схема с колье была мне понятна. Она ясна, как дважды два — Бесстужева могла попытаться отомстить мне за расставание, вот и сговорилась с княжной Мамоновой. Та же проникла ко мне в комнату и подбросила колье.

Неясна ещё роль Завацкой в этой истории, но преподавательница могла случайно прочитать мысли Бесстужевой… Или в самом деле увидела, где находится колье? В таком случае я мог только снять перед преподавательницей шляпу — подобное прорицание очень сильно могло пригодиться в будущем.

— Что, Иван Васильевич, не нашли сударчики у нас ничего? — подошел Михаил Кузьмич.

— Не нашли у нас, — хмыкнул я. — В другом месте отыскали.

— Во как, — покачал он головой. — А ведь чуть ли не все комнаты дыбом поставили. Мне теперь придется полдня приводить свою в порядок.

— Неприятности случаются. Приведем в порядок, не страшно. Можно Меланью попросить помочь, или Марфу…

— Да сам справлюсь, — отмахнулся водитель. — Главное, что ваше имя осталось незамаранным!

— Это да, — кивнул я. — Воспользовались ситуацией, что у нас небольшое безденежье началось… Кстати, а что у вас там за дело с купцом из Глушково? С Рябовым, кажется? — спросил я.

— А, с купцом-то? Так можно до него махнуть! — оживился водитель. — Всё же лучше, чем по комнате разбросанные вещи собирать.

— Шаровая не подведёт?

— Доберемся. Не должна стукнуть. У меня же все детали наперёд должны быть поменяны, я же с ней просто перестраховываюсь.

— Тогда сейчас пообедаем и отправимся. Не дело на пустой желудок делами заниматься.

— Чаем с плюшками закинемся? Ведь у наших баб времени не было на готовку.

— Можно и чаем с плюшками, — кивнул я. — Заодно Годунова с Ермаком заберём, пока они госпожу Мамонову насмерть не заговорили.

— Вот и хорошо, тогда скажу купцу, что мы через час будем, — обрадованно кивнул водитель.

Глава 19

До Глушково мы доехали за полчаса. Конечно, следовало бы самого купца пригласить к нам, но…

В нашем доме всё было перевёрнуто вверх тормашками. Можно было бы всё обсудить в ресторане, однако, снова вступало то самое противное «но»…

На ресторан у нас может и хватило бы финансов, но зачем тратиться, если есть приглашающая сторона? Да и подслушать запросто могли в этом гнезде удовлетворения голода. А у нас же дело деликатное, не требующее большой огласки!

— Если будет ластиться и требовать каких-нибудь преференций перед престолом, то лучше его сразу на фиг не посылать! — убежденно говорил Годунов, пока мы ехали. — Лучше выслушать с глубокомысленным видом, покивать и потребовать материального подтверждения его лояльности.

— А как же просто помочь человеку? Куда подевался ваш гуманизм и сострадание? — хмыкнул Ермак.

— Когда в кармане дыра, то через неё запросто могут просочиться не только гуманизм и сострадание, но также жалость и доброта, — буркнул Годунов.

— Господа, если у вас такая забота о деньгах, то я могу одолжить, — проговорила сидящая между Ермаком и Годуновым княжна Мамонова. — Конечно, у меня немного, но…

Да, нам пришлось взять её с собой! Сказала, что ей грустно сидеть в доме и она хочет развеяться. Если мы не против, конечно…

Я сначала пытался этому воспротивиться, однако, Годунов с Ермаком дружно признали меня врагом рода человеческого и сказали, что в таком случае они тоже не поедут. Да, на этот наглый шантаж я мог бы поставить обоих раком, а потом всыпать каждому по первое число, но потом подумал — а может быть и в самом деле взять её с собой?

А что? Так Мамонова и на виду будет и всяких козней не устроит. А если что сотворит непотребное, то своими поступками покажет своё гнилое нутро и отвернет этих двоих влюбленных карасей. Поэтому она сейчас едет, зажатая между Годуновым и Ермаком, а я восседаю на переднем пассажирском сидении в роли впереди глядящего.

— Никаких ваших денег мы не возьмём! — тут же оборвал её Годунов. — Мы — мужчины! И мы сами способны заработать нужные нам суммы!

— Да! В крайнем случае — украдём! — поддержал как мог Ермак.

— Никакого воровства! — отрезал я. — Если увижу, что у купца пропадает вещь в бездонных карманах гостей… Гость сразу получит по кудряшкам. И потом отправится на все четыре стороны!