Меч любви (СИ) - Романович Роман

Программа минимум на ближайшие пару лет оставалась прежней — выжить. Программа максимум — получить образование и подготовиться к походу в особые места, где я смогу дальше поднимать звезды. Потому что сейчас даже у источника десятого ранга, к которому я получил доступ в столице… Короче, долго там всё. Настолько долго, что тратить время на это непродуктивно. Путь мой будет лежать в другие миры, а в конце — в Вавилонскую башню. Но об этом подумаю позже.

Проблемы. Проблемки. Проблемушки. Хорошие мои, родимые.

Как понять, что впереди ждёт веселье, с высоким уровнем расчленёнки и неприятностей? Очень легко. Для этого всего лишь нужна женщина. В моём случае — одна милая девушка.

Назначение на практику я получил. Куда прибыть — сказали. Было два самых простых способа сделать это. Либо самолётом, либо поездом. Сейчас я уже не так сильно боялся попасть в авиакатастрофу, но всё равно оказаться на большой высоте в железной птице, которая весит несколько десятков тонн… Нет, спасибо. Пока воздержусь.

Отправили нас вчетвером. Я, Даура, Елена и Михаил. Габриэля не отправили, потому что он из другого племени полувеликанов и там свои сложности. Ким вообще исчез с радаров, никого не предупредив. Только Фёдор Михайлович сказал, что с ним всё в порядке и он свою практику отдельно пройдёт. Тимур — ну, нашего ботана сочли неподходящим для такого мероприятия. Я слышал, как Дуара с Михаилом обсуждали предстоящий перелёт, поэтому с чего-то решил, что и Блохина с ними отправится. Меня же спросили, что я думаю насчёт самолёта, я ответил, что пока не решил, и как-то эта тема заглохла. Меня не донимали вопросами.

Отчасти сам в этом виноват. Я так и держал дистанцию с ребятами, а они все обтесались, наладили свои связи, вот и не лезли ко мне. Это не значит, что мы совсем не общались. Общались. Просто они были в курсе, что меня лучше не донимать. Может, ещё причина в сессии и общей нагрузке, но какая разница?

К поезде мы подошли минут за пятнадцать до отправления. Фло отправлялась со мной, разумеется. Про наши с ней отношения ещё сложнее рассказать, чем про отношения с коллективом. Я не особо понимал, как обозначить девушку, которая заставила нашу общую ванную своими баночками, которая жила в соседней комнате, была почти полностью от меня зависима, готовила мне есть и заваривала кофе, но с которой мы не спали и держали определённую дистанцию. Подходящее слово для этого имелось — слуга. От слова служба, а не прислуживать. То есть Фло постепенно становилась неплохой такой слугой рода Эварницких. Держала на себе быт, заказывала билеты, решала всякие вопросы. Куда это всё шло, неизвестно, да и тоже сейчас неважно.

Как и сказал, подошли мы чуть заранее, когда на входе в вагон уже собралось несколько человек. Я сначала обратил внимание на платье, потом на упругую задницу, а потом уже заподозрил, что задница какая-то знакомая. Я, между прочим, молодой парень, поэтому не судите строго за то, что ту самую Блохину я узнал именно по выразительным ягодицам.

Ну и кем бы я был, если бы не решил подшутить?

За те пятнадцать метров, что нас разделяли, я успел подумать, что не к добру это, что Елена — милашка в этом платье, что раз такая пьянка, то терять уже нечего и раз так, то путь озорства — мой выбор.

— Дорогая, — шепнул я ей на ушко, приобняв сзади, — судьба нас сталкивает и сталкивает.

— Давид? — не особо испугалась девушка.

Обернулась, выскользнула из моих рук, мягко оттолкнула.

— Он самый. Что ты здесь делаешь?

— У меня тот же вопрос, — окинула она меня взглядом и глянула на Фло. — Что вы здесь делаете?

— Это очевидно. Мы собираемся отправиться на практику этим поездом.

— Представь себе, я тоже.

— Почему не самолёт?

— Если бы ты общался со своими одногруппниками чуть чаще, то знал бы, что я не люблю самолёты, — ответила она насмешливо.

— Та самая Блохина боится высоты? — усмехнулся я.

— Может, и боюсь, — ответила она с вызовом.

— Конкретно сейчас лучше бояться поездов, — намекнул я. — Самое время отказаться от поездки и выбрать другой способ передвижения.

— Если тебе так надо, то сам и откажись, — начала она раздражаться.

— Прости, милая, но этому противоречит сама логика. Если откажусь я, то есть шанс, что все неприятности, предназначенные мне, достанутся тебе. А если откажешься ты, то они с куда большей вероятностью обойдут тебя стороной.

— Не начинай, Эварницкий, — фыркнула она. — Мне, между прочим, кураторы особый класс ещё месяц назад оплатили. Никогда так не ездила и не собираюсь отказываться от возможности.

— Давай я тебе оплачу особый класс в другом поезде.

— Отстань, — отвернулась она.

Подошла наша очередь, и Елена протянула проводнице паспорт.

— Что будем делать, господин? — шепнула мне Фло.

Люди, которые слышали наш разговор, косились на меня и точно задумались над тем, а не стоит ли отказаться от поездки.

— Молодой человек, — глянула на меня проводница строго. — Ваши документы. И зачем вы притащили молот? С таким в поезд нельзя.

— У меня есть разрешение, заверенное корпусом Ищущих, что мне с ним можно куда угодно, хоть в баню, хоть в поезд, — достал я соответствующую бумагу.

Женщина вчитывалась в бумагу долго. А там прям бумага-бумага. В смысле, гербовая, с кучей печатей, ещё и силой фонит. Последнее — это мера против подделок. Изучив бумагу, проводница взяла у меня паспорт и документы у Фло. Сама не решила, как быть, и связалась с начальством по рации. Пока там думали, пропустила остальных пассажиров. Блохина к этому моменту десять раз скрыться успела.

— Здесь, господин, — указала Фло на закрытую дверь, когда мы всё же оказались в поезде.

— У нас другой номер.

— Здесь ваша подруга, — уточнила она.

— И когда только успела разглядеть?

— Пока вы тренировали свою харизму на проводнице. В окно увидела.

— Хм… Почему твой голос звучит так, будто ты помогаешь мне тайно проникнуть к любовнице?

— Как вы могли подумать, господин, — фыркнула глохарка.

Действительно, как? Елена обосновалась через одно купе от меня. Или, если быть точным, то через номер класса «особый». Мы зашли к себе. Всего два спальных места. Есть рабочий стол. Душа нет, но где умыться — найдётся. Места тоже достаточно, чтобы вдвоём не толкаться. Станцевать не получится, но разминуться — вполне. Ехать нам чуть меньше суток. Сам я за билеты заплатил сто пятьдесят тысяч. Поэтому у меня вопрос, с какого перепугу Елене столь дорогой билет оплатили кураторы. Имею в виду дорогой по меркам любой бюрократии, которая априори не должна быть нацелена на лишние траты. Если, конечно, речь идёт о посторонних девушках, а не о начальстве. Первое, что приходило на ум — очередная интрига.

— Фло, а когда ты билеты купила, напомни?

— Две недели назад, господин. Получается Елена купила раньше.

Любопытно. Так-то, если рассуждать логически, учитывая, что практика у нас общая, приехать нужно в одно и то же время, Елена не любит самолёты, то закономерно, что мы оказались в одном поезде. Что не отменяло вопроса, по какой причине девушка заселилась так близко ко мне. Вариант с интригами отменяем. Если ей билет купили раньше, то это скорее случайность.

А, ладно. Гадать нет смысла.

— Пойдёте к ней? — спросила Фло, когда мы разместились.

Ну, как разместились. Все вещи в артефактах пространства были, кроме молота. Размещать особо нечего. Фло на койко-место уселась. Я же молот в угол поставил и в окно глянул, что там и как, но ничего интересного не увидел.

— Сам? Нет, — качнул я головой.

— Почему?

— Да как тебе сказать… А давай спорить. Если мы сейчас поедем, и я случайным образом выберу время, когда сходить в вагон-ресторан по соседству, мы обязательно пересечемся с Блохиной.

— Вы почувствуете её заранее? — попытался Фло понять мою мысль.

— Нет, дело в другом. В судьбе, предназначении и всех прочих штуках, которые отвечают за формирование хорошей истории. Я ведь говорил, что мой отец — сам Хаос. Я называю себя Сказителем, но настоящий мастер историй — это он. Здесь можно долго дискутировать, но факт есть факт, жизнь подчиняется определённым паттернам. Не получилось бы истории, если бы мы с тобой выбрали другой поезд. Не получится её, если мы с Блохиной будем друг друга игнорировать всю поездку. Поэтому готовься, Фло. Готов спорить на что угодно, поездочка выйдет жаркой.