Четыре Ошибки Принцессы (СИ) - Солнечная Тина

Он отнёс меня прямо под струи кристальной воды, которые мягко обрушивались с каменного уступа. Тепло и нежно — будто водопад ласкал, и вода была не холодная. Кейран мыл меня руками, с тёплой водой, бережно и молча. Его пальцы скользили по моим плечам, волосам, спине, обводили линии моего тела, успокаивая.

— Готово, — прошептал он наконец, и, укутав в мягкое полотенце, снова подхватил меня на руки и унёс обратно в постель.

Я почти не сопротивлялась. Потому что в эти моменты чувствовала себя самой любимой женщиной на свете.

Когда Кейран уложил меня обратно на кровать, я почувствовала, как матрас подо мной мягко прогибается, будто вбирая в себя усталость за весь день. Он бережно устроил меня на подушках, накрыл меховым покрывалом и только тогда отпустил мою руку.

Но я не осталась одна.

Первым к нам подошёл Домин — снял сапоги, молча сел с другой стороны, словно бы проверяя, удобно ли мне, и только после этого лёг рядом. Его ладонь нашла мою под одеялом, и я на ощупь сжала её, чувствуя, как внутренняя тревога начинает отступать.

Рик, как всегда, был последним. Он вальяжно стянул с себя ремень, бросил его куда-то в сторону, оглядел «берлогу», фыркнул и, не торопясь, улёгся рядом со мной. Протянул руку, перебирая мои волосы.

— Только попробуй храпеть, — пробормотал он с усмешкой. — Я тебя выкину за дверь. Принцесса не принцесса.

— Я не храплю, — пробурчала я, уже проваливаясь в полудрёму.

Кейран рассмеялся глухо, лёг позади чуть ниже, обняв сзади. Домин всё так же держал меня за руку, а Рик прижался лбом к моему плечу, будто ему всё равно нужно было быть ближе.

Я лежала между ними, окутанная, как в треугольнике из мужских тел. И впервые за долгое время чувствовала себя… дома.

Никто не требовал. Никто не спешил. Они просто были рядом. Трое разных, таких непохожих мужчин — моих мужчин.

Моя магия отозвалась лёгким покалыванием в кончиках пальцев, но не вырывалась. Не шалила. Она, как и я, знала: сейчас всё правильно.

— Спи, Астрид, — прошептал кто-то, я не поняла кто. — Мы рядом.

И в этом «мы» было больше уюта, чем в любом замке.

Утро пришло неожиданно мягко.

Я проснулась от того, что чьи-то губы щекотали мою шею, кто-то другой целовал лоб, а чьи-то пальцы ластились к моим бёдрам под одеялом. Я застонала, даже не открывая глаз.

— Что за беспокойство? Я же сплю… — пробормотала я, но в ответ получила только хмыканье и ещё одну порцию поцелуев.

— Принцессы должны просыпаться с поцелуями, — раздался довольный голос Рика.

— Очень ласковыми поцелуями, — добавил Кейран, целуя меня в висок. — Даже нежными.

Домин лежал рядом, держал мою руку и просто смотрел, как я улыбаюсь.

— Доброе утро, Астрид, — сказал он тихо, целуя тыльную сторону ладони. — Ты сегодня выглядишь... почти выспавшейся.

— Почти? — фыркнула я, уже сидя. — Да у меня три мужа, как вы думаете — я вообще ещё когда-нибудь высплюсь?

Они рассмеялись.

— Четыре, — напомнил Домин, а я скривилась.

С этими тремя мне было хорошо, легко, тепло. Почти счастливо. Но…

— Мне надо к отцу, — напомнила я себе и им, уже поднимаясь с кровати. — Простите, мальчики. Отложим веселье.

— Он в тех же покоях, — напомнил Кейран. — Мы все пойдём?

— Нет, — покачала я головой. — Сами разберётесь, как не потеряться в этом дворце. А я быстро.

Они нехотя поднялись, кто-то поцеловал меня в щёку, кто-то в макушку, и вскоре каждый ушёл по своим делам — у всех теперь были обязанности. Я правда не знаю какие, но была уверена, что мои мужчины нашли чем себя занять.

А я — я почти бегом направилась к покоям отца.

Коридоры были непривычно тихими, только стражники у дверей покоя стояли напряжённо прямо. Как и вчера.

— Без изменений? — спросила я, не надеясь на ответ, но всё же.

Один из них кивнул. И в этот момент я заметила её.

Фаворитка отца. Сейчас она стояла в стороне, с натянутой улыбкой, но в глазах — тревога. Или печаль. Или что-то, чего я не могла разгадать.

— Я… просто хотела узнать, как он. — Она шагнула ближе. — Меня все еще не пускают…

— У нас карантин, — жёстко сказал один из стражников. — Только королевская семья.

Она сжала губы, потупилась.

А я смотрела на неё, пытаясь понять — правда ли она переживает… или просто вспоминает, что без короля её положение здесь не больше чем тень. Но понять не смогла.

— Мне жаль, — сказала я.

Она кивнула. И ушла. Слишком быстро, чтобы я поняла — плачет она или злится.

Я глубоко вдохнула и тихо вошла в комнату, пропуская сквозь щель двери ровно столько света, чтобы не тревожить покой.

Запах лекарств, влажных трав, приглушённой магии и чего-то ещё — горького, затхлого — стоял в воздухе. Целители склонились над отцом в дальнем углу, один проверял показатели на сияющем магическом артефакте, другой что-то записывал в узкий свиток. Но их лица... они говорили громче любых слов.

Я прошла ближе, медленно, почти на цыпочках. Сердце сжалось, когда я увидела его.

Отец лежал бледный, почти прозрачный. Его грудь едва заметно поднималась и опускалась. Словно он не дышал — а только притворялся живым. Лицо осунулось, волосы будто стали белее ещё со вчерашнего дня, губы сухие.

Я опустилась на колени рядом, осторожно взяла его руку. Она была прохладной, неподвижной. Пальцы когда-то сильные и уверенные — сейчас бессильные и хрупкие.

— Папа... — прошептала я, едва слышно.

Он не отреагировал.

Слёзы жгли глаза, но я моргнула — раз, другой — не позволяя им падать. В груди сжалось так, что дышать стало трудно. Вчера я радовалась, что он не пришёл на ужин. А сейчас… я бы отдала всё, чтобы он просто вошёл в зал, бросил очередную ироничную фразу и хмуро посмотрел на моего пирата.

— Пожалуйста, — прошептала я. — Вернись.

Но ответа не было. Только медленный, болезненный шепот магического прибора.

Я ещё долго сидела рядом, крепко сжимая его ладонь, как будто могла согреть, разбудить, вытянуть обратно из этой бледной тишины. Но он не шевельнулся.

И сердце моё с каждой минутой тонуло всё глубже.

Глава 19

Тяжело вздохнув, я всё ещё держала руку отца, когда за спиной раздались уверенные шаги. Я не обернулась сразу — просто знала, кто вошёл.

Сит. Мой четвёртый муж. Воин до мозга костей, выточенный из дисциплины, силы и железных взглядов. Он подошёл бесшумно, но его присутствие заполнило комнату чем-то тяжелым.

— Моё сочувствие, принцесса, — произнёс он ровно, без дрожи в голосе, почти как доклад. — Великая утрата.

Я медленно подняла глаза и посмотрела на него. Внутри вспыхнуло что-то острое.

— Он жив, — тихо, но отчётливо сказала я. — Мой отец ещё жив.

Он склонил голову, но взгляд его остался неизменным — холодным, оценивающим.

— Целители не дают надежды. Вам стоит быть готовой к худшему, — добавил он, будто говорил о сломанном щите, а не о человеке, который значил для меня весь мир.

— Вы… чудовище, — прошептала я. — Как можно так говорить? Как можно быть настолько бессердечным?

Он кивнул, будто это был не упрёк, а вполне логичное заключение.

— Вы правы, принцесса. Женщины — существа эмоциональные. Слишком нежные, чтобы хладнокровно смотреть в лицо реальности. Именно поэтому им и не следует управлять королевством.

Я стиснула зубы. Его голос звучал спокойно, как у человека, уверенного, что поступает правильно. И это пугало сильнее, чем если бы он кричал.

— Хорошо, что теперь у вас есть я. Я помогу принять все необходимые решения. На благо государства. Скажите, когда вы хотите назначить церемонию завершение ритуала? Помнится вы не хотели откладывать.

— Я решила повременить, — ответила я резко, отпуская руку отца и поднимаясь.

Сит слегка нахмурился, почти незаметно.

— Почему? — спросил он. — Надеюсь, не из-за эмоций? Или... всё же ждёте, что король очнётся и сможет присутствовать?

— Да, — солгала я, не моргнув. — Я надеюсь, что он придёт в себя. И будет рядом. Для меня это важное событие.