У него настроение меняется по щелчку пальцев от нежного, понимающего до холодного и циничного.
― Мне нужно у комендантши взять ключи от комнаты, забрать свои вещи и отнести обратно в комнату к Карин, потом…
― Не утомляй меня нудным списком своих дел. Присаживайся, ― он силой усаживает меня в кресло под кадкой с пальмой, стоящих в просветах стены через каждые пять комнат. ― Я за тебя всё решу, так и знай, не переживай.
Я недоверчиво кошусь на него. Настроение опять поменялось, и он милый до невозможности. У меня сердце разрывается от нежности к такому Ричарду.
― Сиди и думай над своим поведением, а я сейчас вернусь.
И он исчез, я даже не успела ничего ответить.
Не хочу я думать над своим поведением. Потому что всё равно ничего путного не придумаю. Я, конечно, могу вступить в схватку с самой собой и триумфально проиграть её. От Ричарда я не отвяжусь никогда, как бы ни думал декан Гэлэван.
― Ты чего тут делаешь? Разве тебя не вышвырнули из академии? ― шипит Карин. Я всё-таки задумалась и пропустила её появление.
― К твоему сожалению, не вышибли, напротив, я её закончу, ― получаю я запретное удовольствие, видя, как искажается от ярости лицо бывшей подруги. ― И, кстати, я возвращаюсь в свою комнату.
У Карин руки сжимаются в кулаки, а губы в тонкую полоску.
― Не радуйся раньше времени, ― наклоняется она ко мне так близко, что я физически ощущаю исходящую от неё ненависть. ― Из комнаты я тебя выселю…
― Сделай такое одолжение, а то на мои просьбы поселяться в другую комнату отвечают отказом.
Я мило улыбаюсь своему злейшему врагу, тогда как ладони жжёт от желания заехать по её самодовольной морде.
― Не думай, что тебе удалось отвертеться, ― злится Карин. ― Я всё равно это так не оставлю.
― Ну я же оставила, ― с трудом, сохраняя спокойствие, говорю я. ― Я не стала настаивать на расследовании.
― На каком ещё расследовании? ― она чуть снижает градус недовольства.
― Расследовании откуда взялся запрещённый артефакт в нашей комнате.
― Это и так всем ясно, ― больно хватает меня за плечо Карин. ― Это ты принесла с отработки.
― Ты забываешь о том, что это элементарно проверить.
Карин сжимает челюсти так, что слышно скрежет зубов. Она раздумывает чем бы ещё побольнее меня ударить.
― Меня назначили куратором студентов из Академии Льда, ― торжествует Карин.
Глава 42
Я едва сдерживаю нервный смешок рвущийся из груди.
– М-да это будет интересно. Надеюсь ты хотя бы знаешь значение слова “куратор”.
– Ну, как минимум буду заниматься тем же, что и ты. – Отвечает колкостью на колкость Карин. – Флиртовать и соблазнять Ричарда.
– Что ж, удачи, – я киваю. – Очень интересно будет посмотреть как ты это сделаешь, учитывая нашу с ним истинность.
– Это всё легко подавить, особенно если разбираешься в зельях. – Закатывает глаза Карин.
– И в артефактах, – язвительно добавляю я, а после не выдерживаю и снова возвращаюсь к самой болезненной теме. – Карин, зачем всё это? Как ты могла меня подставить? Я считала, что мы с тобой подруги. Ты знала как важна мне учеба и едва не сломала мне жизнь.
Карин смотрит на меня абсолютно спокойным ясным и от того еще более жестоким взглядом.
– Ты сама виновата, Ри. Я влюбилась, а ты не захотела мне отдавать моего возлюбленного. Хотя у тебя есть Мортон. Да если б Ричард не появился, я бы этого Мортона сама заарканила.
– И если б узнала, что я ему нравлюсь всё произошло бы ровно точно так же, – горько улыбаюсь я. – Ты забываешь одну вещь,Карин. И Ричард, и Грэг не игрушки, которые ты можешь в любой момент забрать по своему желанию или выбросить. Я например, не понимаю почему ты так вцепилась в Ричарда? Из-за принципиальности? Потому что он предпочел не тебя? Ну и плюнула бы. Да тебя все парни в академии буквально боготоворят. Тоже драконы, с титулами, богатством, красотой. А Ричарда никак не отпустишь? Почему? Он надменный холодный эгоист даже со мной – своей истинной. Бывает жесток к своему лучшему другу. Порой мне кажется, что в его груди вместо сердца самая настоящая ледышка. Поверь ничего хорошего у вас бы не сложилось. Именно поэтому я не могу понять причины этой одержимости.
– Почему он мне так нравится? – Карин пожимает плечами и неожиданно горько отвечает. – А разве можно разложить любовь на формулы,Ри? Уверена, что и Грэг не понимает почему ты ему так сильно приглянулась. Это просто есть и всё. Только драконы и оборотни имеют хоть какое-то объяснение в виде истинности. Хотя, это про инстинкты и к любви имеет отношение мало.
Я вспоминаю слова Стюарта и декана, которые твердили мне о том же и слабо, киваю:
– Да, это я уже знаю. И всё же, Карин, лучше признайся про артефакт. Всё равно ведь докажут и тогда будет только хуже. А так, мы сможем мирно разрешить ситуацию. С меня снимут обвинение, а я скажу, что не имею к тебе претензий.
– А иначе что? – Изгибает бровь Карин. – Натравишь на меня своего цепного пса из патруля?
– Грэг уже ищет доказательства, – я развожу руками. – А ты сама знаешь, что в своем деле – он лучший. И когда он раскроет преступление, то это может грозить не только исключением, но и тем, что Грэг применит свои способности.
– Смешно, – Карин складывает руки на груди. – Декан никогда не разрешит, чтобы он вытянул мою магию.
– Ну, он может не навсегда, а примерно на год, – я развожу руками. – И никаких зелий, артефактов и самых простеньких заклинаний в твоем распоряжении больше не будет.
– Он не посмеет! – Карин сжимает кулаки. – Да и вообще, когда на моей стороне будет Ричард, то мне уже ничего не будет страшно.
– Как знаешь, – я качаю головой, признавая поражение.
Спорить о чем-либо с Карин я больше не вижу смысла и захожу в свою спальню, предварительно закрыв туда дверь, а после проверяю всю комнату на предмет каких-либо подлогов либо заклинаний (спасибо Карин за урок, что нужно это всегда проверять).
Но в этот раз всё без сюрпризов. Очевидно Карин просто не ожидала, что я вернусь и никакого подарочка не подготовила.
И только после этого, я раскладываю свои вещи.
Но едва я ставлю последний учебник на полку, как в дверь стучат.
Выйдя из спальни я открываю общую дверь и вижу комендантшу мисс Вудс.
Мне кажется или она выглядит взволнованней, чем всегда?
– Риана, тебя ожидают в комнате для гостей.
Я поднимаю брови.
– Мои родители приехали?
Мисс Вудс со вздохом отводит взгляд.
– Родители, но не твои.
Глава 43
― А чьи тогда? ― недоумеваю я. ― И при чём тут я и чужие родители?
Мисс Вудс делает огромные глаза и прикладывает палец к губам.
― Иди, раз зовут, ― громко произносит она и тихонько добавляет, ― Стэрианы пожаловали по твою душу. Ты хоть принарядились, чтобы лицом в грязь не ударить.
Дверь моей комнаты открыта, что создаёт неудобство для Карин. Она аж шею вытянула, чтобы услышать, что же мне говорит комендантша, но до её слуха долетает только то, что мисс Вудс не скрывает.
― Хорошо, спасибо, ― говорю я. ― Сейчас спущусь.
Мисс Вудс выходит, даже не взглянув на Карин. Я мельком смотрю на себя в зеркало. Поправляю волосы и меняю блузку на нежно-салатную, идеально подходящую мне к цвету волос.
― Что Лэйси, по твою душу разгневанные родственники пожаловали, ― насмехается Карин.
― Нет, Грэм, ― отвечаю я в том же духе, как и Карин. ― Сватать прибыли.
Лицо Карин идёт неприятными красными пятнами, но она всё же выдавливает из себя:
― Мортоны, что ли?
― Мы не подруги, Грэм, ― улыбаюсь я ей в лицо, ― так с чего бы мне делиться с тобой такой информацией.
Повернувшись к ней спиной, я, гордо подняв голову, выхожу из комнаты.
И вот тут мои поджилки затряслись. Чтобы позорно не шмякнуться в коридоре, я присаживаюсь в кресло возле стены.
