Мой сосед - медведь (СИ) - Владимирова Анна

— Я не прошу тебя НЕ отказываться… — снова усмехнулась она, изо всех сил пытаясь спрятать от меня свои настоящие переживания.

— Это Я прошу тебя не отказываться! — перебил я ее жестко. — Ты боишься, что беременна. Ты боишься, что это испортит наши отношения. Ты боишься принять эти отношения, как серьёзные. И боишься показать это все мне. Но я не маленький ребенок. Мне не нужно облегчать реальность и делать вид, что все как-то иначе. Если ты делала это раньше с Владом, то со мной не стоит. Я не искал легких отношений на пару недель. У меня нет на это времени. Я и так потерял половину жизни из-за своих ошибок, которые предстоит ещё разгребать!

Когда мой голос затих, повисла тяжелая тишина. Наташа смотрела на меня большими блестящими глазами, и взгляд ее дрожал.

— Но…. — добавил я хрипло, — это — только моя позиция. Я хочу, чтобы ты ее знала.

— Хорошо. — И она потерла лоб, судорожно вздыхая. — Моя позиция следующая: ты мне очень нравишься. Пожалуй, я даже влюблена в тебя. Да. Но мне страшно узнать, что мы с тобой залетели. И я даже думать боюсь об этом… А вот то, что — ты не боишься, мне очень нужно было услышать. Спасибо.

— Тогда давай решать проблемы по мере поступления.

— Ладно. А какие у нас сейчас проблемы?

— Вылечить твою дочь. Поставить на место бывшего мужа. Доделать забор.

Мышка прыснула и снова завела двигатель.

До домика на отшибе мира мы доехали за пару часов. Настроение Мышки улучшилось. Я же старался запихать свою озабоченность всем происходящим поглубже. Громов молчал о ходе поисков и не отвечал на звонки, а мне приходилось присматриваться и прислушиваться ко всему, помимо реальности. Мало ли, где сейчас Сорока…

Но ничто не помешало нам и не нарушило планов. Погода стояла теплая, тихая, а вечер обещал быть душным и наполненным густыми летними ароматами. Где-то в зарослях репейника цвела ночная фиалка, жужжали шмели и трещали кузнечики. Казалось, эту жизнь можно было осязать, пить, грызть и облизывать, развалившись на траве и прикрыв блаженно глаза. Как же тут хорошо…

Наташа вспорхнула на крыльцо и поспешила накормить визглявую кошку, которая, судя по ее вою, убеждала округу, что не ела по меньшей мере полгода. Я же взялся за ремонт забора с удвоенной прытью. Только это все не помогало выбросить тяжелые мысли из головы.

Я постоянно ловил себя на том, что думаю о прошлой ночи, и, несмотря на тепло, меня знобит от пережитого. Пока я был погружен с головой в спасение Наташи и угрозу ее жизни, не прислушивался к себе. А сейчас же меня окатывало волнами страха.

«Сорока меня парализовала, заперла в звере, не дала даже головы поднять…» — надсадно билось в мозгу.

— Раф.…

Я вскинул голову над забором и увидел Наташу. Она стояла босиком на траве в безразмерном джинсовом комбезе и клетчатой рубашке, с распущенными волосами и обеспокоенным взглядом. Такая уютная…

— Я тебя не трогала, пока ты тут надрывался, — продолжила она укоризненно, — но уже семь вечера. Твоя терапия ещё не закончилась? Может, отложить ее до завтра и сделать перерыв?

Я тяжело сглотнул, только тут замечая, как пересохло в горле, и перевел взгляд на забор. Мда. Разогнался я с душевными переживаниями нехило. Оставалось только покрасить.

— Знаешь, я на таком топливе тебе весь дом могу отстроить ко вторнику, — пошутил я, но Наташа только удрученно вздохнула:

— Пошли.

Ну разве могло быть что-то лучше прохладного освежающего душа, Наташи в руках и дома, наполненного вечерним солнцем и запахом ужина?

— Может, ты все же поделишься со мной, Раф? — тихо предложила она, сидя на моих коленях.

Я опомнился, что так и держу ее в объятьях уже какое-то время и пялюсь в окно.

— Если бы это было так просто… — хрипло выдавил я.

— Это тебя жрет. Ты то работаешь до упаду, то зависаешь… Ты меня беспокоишь.

— Меня не отпускает то, что дело не закрыто, — признался я. — И что опасные преступники всё ещё на свободе. Их так и не нашли несмотря на все усилия, и с каждым днем шанс все меньше. И мои семь месяцев и ПТСР впридачу теперь становятся напрасными. Все было зря…

— Не было, — тихо заметила она.

— Что?

— Мы с тобой встретились благодаря всем этим стечениям обстоятельств… Прости, это глупо.

— Нет, не глупо, — нахмурился я. — Я понимаю, что ты хочешь сказать. И да, это имеет смысл.

И я снова сжал ее в объятьях.

— Мышка, я справлюсь, — прошептал. — Ты же видела чудеса заживления ран? Наверняка, нам что-то выдают и для головы, нужно просто в пакете посмотреть…

— Дурак ты, спецагент, — усмехнулась она и поцеловала. Задумчиво, заботливо и так нежно, что у меня…

…снова вырвалось рычание из груди.

Мать твою!

Я закашлялся, и Наташа настороженно отпрянула.

— Раф.…

— Бронхит, наверное, — просипел я.

— Я вырастила двоих детей, — возразила она, глядя на меня с сомнением. — Бронхит так не звучит.

— Думаешь, пневмония? — со всей серьёзностью поинтересовался я.

Вместо того, чтобы слушать мой бред, Наташа приказала мне лечь на диван и приложила ухо к груди:

— А ну вдохни…

Я напряженно вздохнул, немного побулькав гортанью.

— Ты так рычал прошлой ночью, что даже дочь по телефону это услышала, — настороженно сказала она. — А я сначала решила, что мне это приснилось… Но с тобой явно что-то не так….

— Я узнаю, — поднялся я и сел, — может, это побочка от заживляющего…

— Ты мне врешь, — выдохнула она, поймав мой взгляд. — Ты знаешь, что с тобой, но не говоришь.

И Наташа села на диван, не спуская с меня взгляда.

— Что с тобой, Раф?

54

Мы замерли взглядами друг на друге на какое-то время, и, когда я уже решил, что пора открывать рот и хоть что-то мямлить, у меня зазвонил мобильник.

— Громов, — выдавил я и потянулся в карман джинсов, — прости, нужно ответить.

Но Наташа не разыграла обиженку. Терпеливо кивнула и поджала ноги, устроившись на диване удобней. Я же принял вызов и поднес мобильник к уху:

— Стерегов.

Послышался тяжелый вздох.

— Гарик! — нервно рявкнул я так, что Наташа вздрогнула.

— Раф, дело закрыли, — послышалось сдавленное.

— Что? — просипел я, поднимаясь на ноги. — Как? Почему?

— Поиски не дали результатов, начальство считает, что Кондрат сбежал из города. Периферия ещё на ушах, но так…

Я протер лицо и оперся рукой на стол, впадая в ступор.

— Раф, — позвал Гарик.

— Значит, все, — выдавил я, пытаясь осознать.

— Да. Задание закончено. Тебе предписано явиться в участок для дачи показаний.

— Понятно, — усмехнулся я.

— Ты будешь под защитой.

— Спасибо, ага...

— Увидимся?

— Быть может, но… позже. Надо… переварить.

— Это точно. Прости.…

— За что?

— Я облажался. И подвел тебя.

— Перестань… Ты не при чем.

Земля начала уходить из-под ног, но тут меня обняли со спины… и я задержал дыхание, чувствуя, как расслабляются мышцы под ладонями Наташи, как я снова могу сделать вздох.

— Тогда отбой, начальник, — тихо заключил я.

— На связи.

Я отложил телефон на стол и замер.

— Что случилось? — тихо спросила Мышка, и ее горячее дыхание упруго ткнулось во вспотевшую спину.

— Дело закрыли, — выдохнул я. — Мое задание окончено.

— Сдались?

— Типа того.…

— Раф, — и она сжала меня крепче, — я не знаю, что тебе сказать, кроме того, что я с тобой.

— Я о таком и мечтать не мог, Наташ. Спасибо…

— Давай сменим обстановку, а? Тут есть озеро недалеко. Ты видел? Очень красивое…

— Нет. — Я повернулся к ней и обнял. — Хочешь сходить?

— Хочу тебе помочь. А там и правда красиво. Только… Блин, медведь же! — спохватилась она. — Я совсем забыла…

— Мышунь, единственный медведь тут на всю округу — это я.

Она отстранилась и посмотрела на меня снисходительно.

— Ну, это было бы неплохо, — хихикнула она и расслаблено вздохнула в моих руках.