Барон Дубов (СИ) - Карелин Сергей Витальевич

Аслан встал и попытался напасть снова. Пару раз увернулся от моих ударов, успел порезать мне живот, но неглубоко. Тогда я топнул, Аслан подпрыгнул и получил пинок в живот. Люблю этот приём. Главарь, скрючившись, уполз за угол. Атака захлёбывалась всё больше.

Раненые и поломанные бойцы Михайлова лежали и стонали. Несколько противников остались на ногах, окружили меня. Решили атаковать слаженно. Один упал на колени, второй разбежался и прыгнул, используя спину товарища, как трамплин. Но он не рассчитал, что я высокий, а он не очень. Когда его глаза оказались на уровне с моими и достаточно близко, я ударил лбом. Почувствовал, как хрустнул его череп, и тот упал, закатив глаза.

Врагов осталось двое. Точнее, трое, если считать княжича. А тех двоих я узнал. Трамвайные зайцы. Бородач вдруг бросил свой ятаган и крикнул:

— Я выучил новый танец! Хочешь, покажу?

И начал танцевать вокруг своего дружка. Ещё хуже, чем в первый раз.

— Сгиньте с глаз моих, — устало махнул я рукой. И те тут же исчезли.

Хорошая вышла драка. Я даже запыхался. Пару раз чувствовал, что могу использовать Инсект, но не решился. Он бы меня обездвижил. Да, тренировки мне нужны, как воздух.

— Вечно всё приходится делать своими руками, — цедил княжич, идя ко мне. Его броня и меч засветились от вливаемой маны, а лицо исказила злоба.

Но вошкаться с ним мне не хотелось. Я подхватил с земли чью-то дубину и метнул ему в голову. Дубина цокнула, врезавшись в лоб, и княжич с глухим стуком рухнул.

— Шлем надо тоже носить.

Я выдохнул и оглядел поле боя. Хотя скорее было бы правильно назвать его побоищем. За одну схваткуя город от преступности наполовину очистил. Ну, или ослабил дружину князя Михайлова. Хотя это отребье не было похоже на воинов. Скорее, наёмники из местных банд, которых в горах ещё не мало шатается. Надо будет взять на них какой-нибудь заказ, когда скучно станет.

— Что ты наделал… Михайлов нас теперь заживо зароет! — выскочил, оттолкнув Верещагина, Керем и упал на колени.

За ним спешил Озан.

— Погоди ты, Керем! Плевать на Михайлова, у нас сегодня такие гости были! И всё благодаря Дубову. Ты не понимаешь? Мой друг, позволь я тебе объясню… А чтобы ты понял, начну с самого главного — мы заработали кучу денег! И заработаем ещё!

— Правда? — не поверил ему Керем. Озан увлёк его за собой внутрь и взглядом дал знак, чтобы я тоже заходил.

— Правда-правда, — говорил он. — Как только люди узнали, что у нас здесь следят за порядком, сразу потянулись сюда.

— Но ведь княжич… Наш важный гость…

— Поверь, есть люди и поважнее…

Озан увёл причитающего Керема наверх, а я вернувшись, сел за один из столиков. Девочки Шишбуруна стайкой окружили меня, но я их прогнал. Хотелось просто тишины и воды. О чём я и сообщил достаточно громко, чтобы все услышали. Посетителей всё равно уже не было — ушли, как только закончилось представление. Верещагин тоже отчалил, когда понял, что его помощь больше не требуется. Его участие в драке я бы не назвал полезным, но хотя бы спас от ножа в спину. Похоже, парень своё слово держит, и ему можно доверять. Хотя червоточинка сомнений у меня ещё оставалась.

Я снял рубашку и осмотрел раны. Неглубокие порезы, но обработать надо. Парочку ещё бы и зашить, а там, глядишь, заживут, ведь действие эликсира Петра Васильевича ещё не кончилось. Тут ко мне, осторожно ступая, подошла барменша. Осторожно, потому что видела моё лицо. Я знал, что после драки оно у меня какое-то время ещё злое.

Она поставила стакан воды на столик и несмело прикоснулась к порезу на руке.

— Хочешь, я помогу тебе обработать раны? — спросила она. Её мелодичный голос был слаще любой музыки.

И да, нижнего белья на ней не было. Внизу, под более плотной в этом месте тканью шаровар, темнел аккуратный треугольник волос.

В такие моменты я очень уважаю геометрию.

Глава 16

Воскресенье. Утро.

Поместье «Гнездо ястреба». Резиденция князя Михайлова.

Князь Юрий Алексеевич Михайлов был человеком среднего роста, коренастый, но держался при этом так, что всем казался немного выше. Короткие тёмные волосы накрыла паутина седины, стриженая бородка в половину лица переходила в бакенбарды, глаза стального цвета смотрели пронзительно, почти не мигая. Из окна кабинета открывался вид на его богатое имение с виноградниками и фруктовыми садами. Но князь пребывал в мрачном расположении духа. Последний год дела его шли туго.

— Так говоришь, — он повернулся к Аслану, который почтительно склонил голову перед ним, — что всего один человек покалечил половину твоих людей?

— Да, мой господин.

Князь подошёл к сыну, который сидел в кресле, скрытый тенью портьеры, и взял его за подбородок, повернул лицом к свету лампы. На лбу красовалось явное доказательство того, о чем говорилось выше — шишка, налитая кровью. Княжич скривился от боли.

— И ударил моего сына?

— Да, мой господин, — снова ответил Аслан, не поднимая головы.

Юрий Алексеевич подошёл к столику с напитками, взял бокал и налил в него коньяк. В комнате появились неуловимые нотки ароматного винограда и абрикосовых косточек. Князь глотнул вязкий напиток и медленно выдохнул сквозь щёлочку между зубами.

— За что я плачу тебе деньги, Аслан? Напомни, пожалуйста.

— За защиту ваших активов, мой господин.

— Это! — он ткнул в сына пальцем, расплёскивая коньяк. — Тоже! Мой актив!

Аслан молчал, не поднимая головы. Наконец, он решился произнести:

— Господин, этот полукровка очень силён. Мы не ожидали…

— Как его зовут?

— Что?

— Как его имя?

— Дубов. Николай, мой господин.

— О… — князь мгновенно остыл. — Дубов, значит… Я хочу с ним поговорить. Приведите его ко мне.

— Да, мой господин, — Аслан осмелился поднять голову, взглянул в глаза господина и вышел.

— Но отец… — подал голос княжич. — Зачем он тебе?

— За тем, с чем ты не справишься. Единственное, на что ты годишься — это порочить моё имя.

Юноша замолчал, всхлипнул и отвернулся, снова скрыв своё лицо в тени.

Недалеко от поместья Михайловых за кипарисами притаился неприметный автомобиль с совершенно обычным извозчиком. Пассажир внутри, красивый юноша в зелёном с золотом костюме, терпеливо ждал. Когда Аслан выехал на машине из кованых ворот, человек сунул извозчику бумажный червонец и попросил следовать за автомобилем на расстоянии, но не выпуская его из виду.

Воскресенье. Утро.

Шишбурун.

В зале остались только я и барменша. Она обрабатывала и перевязывала мои раны. Озан и Керем сидели на втором этаже — прибыль подсчитывали. Надеюсь, про мои двести рублей они не забыли. Хотя даже если забыли, я им напомню.

— Сейчас пощиплет, — сказала девушка и полила рану на руке спиртом. Пощипало знатно.

— Как тебя зовут?

— Айше.

— Красивое имя. Оно значит «красавица»?

Айше улыбнулась пухлыми губками.

— Жизнелюбивая.

— О, тебе подходит.

Она засмеялась, а я расцвёл. Перевязала раны на руках.

— Здесь всё, — сказала она. — Сними рубашку, нужно осмотреть раны на животе. И встань.

Ткань пропиталась кровью и прилипла к телу. Из-за этого я слишком сильно дёрнул рукой и порвал рубашку. Остался совсем без неё.

— Ого! — её глаза округлились при виде моего пресса. — Глубокие… раны.

Она намочила тряпку тёплой водой и стала оттирать кровь.

— Знаешь, этот княжич не первый раз приходит. И всё время одно и то же. Ведёт себя, как последняя свинья — сорит деньгами отца и угрожает от его имени, издевается над девочками, пристаёт к ним, а они не смеют ему отказать. Каждый раз после его визита приходится делать ремонт, восстанавливать запасы и зализывать раны.

— Ублюдок, — сказал я и помолчал. — А ты? Он и к тебе приставал?

— Нет. Меня он не нашёл привлекательной.

Я мог понять, почему. Айше отличалась от остальных девушек, была невысокого роста (мне по грудь, даже чуть ниже), не носила каблуки и почти не пользовалась косметикой. И не носила белья. Зато княжич не разглядел то, что увидел я: Айше светилась какой-то своей внутренней красотой, притягательной и многообещающей.