Барон Дубов 7 (СИ) - Капелькин Михаил

Оркесса по-прежнему любила подколоть княжну, но уже без былой потайной боли. По-доброму, по-дружески. Я даже позволил себе улыбнуться.

А княжна Лакроссе опять язык показала. Скоро от показываний на нём мозоль будет.

Фигуры были деревянными и выглядели как диковинные твари. Только от времени и сырости их черты стёрлись. Пешки — двуногие сутулые гориллы с двумя мечами, слоны — кентавры, ладьи были похожи на высоких эльфов с кривыми кинжалами, кони — двухметровые ожившие деревья, ферзи — фигуры в балахоне, короли — высокие, мускулистые мужики с тёмным лицом и горящими глазами, на голове — венок из лозы. Нескольких фигур до полного комплекта не хватало.

— Похоже, мы должны сыграть, заняв место недостающих фигур, — постучала пальчиком по кончику носа Лиза.

— Обязательно сыграем, — кивнул я и пошёл напролом, — но в другой раз.

Пока мы говорили, фигуры ожили и заняли исходные позиции. Я вышел на поле сбоку и по диагонали двинулся к выходу. Одна из фигур, пешка, бросилась мне наперерез, размахивая сразу двумя мечами. Я перенёс из кольца револьвер и отстрелил ей башку. Та же судьба постигла эльфа и единорога, кентавру отстрелил лошадиную задницу. Умирали они молча. Если можно назвать это смертью. Наверняка Лесниковы их восстановят к следующему турниру. А у меня времени как-то не осталось. Да и неясное чувство тревоги подгоняло.

— Ребята, я больше шашки люблю, — громко сказал я, и остальные фигуры предпочли вообще сойти с поля и слиться со стенами. — Очень благоразумно с вашей стороны.

Мы спокойно пересекли опустевшую шахматную доску и вышли в новый коридор. Он привёл к винтовой лестнице, по которой мы поднялись выше. Миновали несколько комнат и залов. Один из них когда-то был столовой, судя по нескольким столам. Они тоже сгнили и наполовину превратились в кучи трухи.

В Дворец мы углубились настолько, что я уже слабо понимал, в какой конкретно части находимся. Он будто был куда больше внутри, чем казалось снаружи. Может, и правда так. Кто знает, какие эльфийские технологии здесь при строительстве применялись. Я был уверен, что мы близки к верхним этажам, но когда выглянул в одно из окон понял, что даже до середины не дошли.

Фигня какая-то.

— Слушайте, Ваша Светлость, — надоело молчать Лизе, — я одного не могу понять. Зачем вам турнир?

— В смысле? — не поняла княжна. — Призы, экзамены автоматом. Это ж всем ясно!

— Ну, нет, я про другое. В глубинном смысле?

— В каком-каком?

В это время мы поднимались по узкой винтовой лестнице: девушки шли впереди, а я отвлёкся на Альфачика, который по запаху нашёл маленькую пищащую кикимору. Пока я вытряхивал из неё кикибаллы, девушки ушли дальше. Их разговор доносился сверху.

— Ну, какая у вас глобальная цель? — не унималась Лиза. — Вот у меня — стать популярной и получить кучу предложений о замужестве от сильных родов, и потом выбрать себе самого классного мужа.

— Звучит неплохо, — сдержанно ответила Василиса.

— Ла хочет заработать себе хорошую репутацию перед тем, как начнёт править племенем после своего отца. Ну или как там у орков заведено…

— Ла молодец, — всё так же сдержанно отвечала Василиса.

— Самый благородный из вас — барон Николай Дубов, — прямо как искусный конферансье продекламировала Лиза. Её голос эхом скакал по ступенькам лестницы. — Его цель — сделать вас лучше. Кажется, он вслух этого не говорил, но это читается во всех его действиях. Я бы гордилась таким другом.

— Поверь, мы гордимся, — в голосе княжны появились нотки раздражения.

— А вы, Ваша Светлость? Чего хотите вы?

Вместо ответа Василисы услышал горестный вздох. К этому моменту лестница закончилась, и начался крытый переход из одной башни в другую. Длиной в несколько дюжин метров.

— Ой! Кажется, я вижу новый зал! — слишком наигранно воскликнула Онежская. — Кажется, он отличает от предыдущих! Давайте скорее проверим!

Василиса вприпрыжку побежала по переходу. В конце и правда виднелся новый зал, и выглядел он больше и интереснее, чем предыдущие. Возможно, мы достигли центральной башни дворца.

— Что-то не так с полом… — задумчиво произнесла Лакросса. Она остановилась чуть позади Лизы и княжны и ковыряла носком пол. — Он словно из отдельных плит состоит, а не из дерева.

Я встал рядом с ней и присмотрелся. Действительно, пол состоял из квадратных плит в ширину прохода. Некоторые плиты возвышались над соседними буквально на пол сантиметра. И на одну из таких как раз сейчас собиралась наступить княжна. А за ней и Лиза, преследующая Василису со своими вопросами.

— Стой! — закричал я, рефлекторно протянув руку.

Как будто мог растянуть её на пять метров. Вот Агнес бы смогла…

Онежская наступила на плиту, та продавилась, словно кнопка, а затем открылась вниз, и княжна с криком рухнула в чёрный провал. Лиза замерла на самом краю ловушки, отчаянно балансируя на носочке, и только Альфачик, цапнув её за ногу, спас девушку.

— Чёрт… — выдохнула она. — Так от разговора со мной ещё никто не сбегал…

Крик Василисы затих, моё сердце остановилось.

Краков

Примерно в это же время

— Держаться! — вопил, размахивая мечом, барон Маститов. — Держаться, мать вашу!

Один из бойцов-орков в серых, заляпанных грязью и кровью доспехах от усталости припал на одно колено. Над ним со стены повис один из безликих богомолов и собрался прыгнуть, вонзив в дружинника ноги-лезвия. Оттолкнулся, устремился вниз… и был рассечён надвое двуручным клинком Маститова.

Барон рывком поднял бойца и дал ему кулаком в зубы, приводя в чувство. Удар подействовал: боль привела дружинника в чувство, и он, схватив винтовку, тут же пристрелил опасно приблизившуюся тварь.

— Защищайте пушки! — проорал Маститов. — Они наш последний шанс! Защищайте, словно дальше отступать некуда!

Несколько десятков бойцов инженерных подразделений имперской армии тянули канаты, которые крепились к корпусам гигантских орудий. Трёх, если быть более точным. Ствол первой из них возвышался над уровнем второго этажа полуразрушенных зданий. Вся остальная артиллерия была уже выведена из строя.

После появления четвёртого узла полчища Саранчи будто получили второе дыхание. Войска императора и дружины прибывших на подмогу аристократов смогли отбить все ворота и часть улиц, сжимая кольцо вокруг точки прорыв в центре Кракова. Но это всё, чего они смогли добиться. Из подземного тоннеля Саранча постоянно получала подкрепление. И узел находился где-то там. Единственный выход — обрушить подземные своды на головы тварей, завалив проход.

Но даже объединённый огонь пяти дирижаблей не смог сделать этого. Слишком прочны оказались фундаменты зданий, а стены тоннеля будто покрывал цементный раствор, не дававший им осыпаться. По крайней мере, так успели сообщить разведчики, сумевшие пробиться к центру. Больше сообщений от них не поступало. Да и дирижабли не могли нести орудия по-настоящему крупного калибра.

Появление подкрепления позволило людям перехватить инициативу, но сейчас Саранча медленно отыгрывала всё назад. Если не закрыть точку прорыва, они потеряют город.

Три орудия, три последних орудия. Только их огневая мощь могла спасти Краков, обрушить стены тоннеля. Но сначала нужно выйти на дистанцию стрельбы. Чтобы сделать максимально точные выстрелы, потому что второго шанса у них не будет. И Саранча это знала — напирала на них, давила, будто неудержимое цунами.

Трёхметровый зверь с толстыми лапами, уродливой мордой без глаз и с тонкими прорезями вместо носа, с кожистыми перепонками между пальцев и длинными когтями из трабелуниума вышел на улицу перед пушками. Под его лапой раскрошился угол одного из домов, когда монстр выбирался из переулка. Один его труп надолго преградит им путь. И это ещё не считая полчищ Саранчи, хлынувших следом.

Плотный огонь винтовок и автоматов скосил первые ряды наступавших, но их это не остановило. Чудовище схватило кусок стены и швырнуло в первую пушку. Промахнулось, но придавило с полдюжины человек из расчёта. Что тоже плохо — без артиллеристов пушки стрелять не умеют.