Спецкурс магической ботаники (СИ) - Елисеева Валентина

– Своих однофамильцев мне встречать не доводилось. Однако во всех отделениях службы имперской безопасности работают только люди с соответствующим образованием и опытом, мы все «те самые», кто способен помочь в критической ситуации, – сухо констатировала Кэсси.

– Ситуация не критическая, совершенно не критическая! – заюлил лорд. Тут ему в голову пришла мысль явно панического свойства, вызвавшая испуганный вопль: – Если у конкурентов случилось несчастье, я ничего о том не знаю и отношения к их бедам не имею!

Хм-мм, а выглядел вопящий лорд как младший брат Кэсси, пойманный отцом за совершением шалости: словно гипотетические несчастья конкурентов образовались не без его участия. Впрочем, она сюда приехала не мошеннические схемы заводчиков грифонов раскрывать, а по сути её дела пока ничего не сказано.

– Жалоб от ваших конкурентов не поступало.

– Если поступят – не верьте! Ни единому слову не верьте!

Бессмысленный диалог не проявлял тенденции к окончанию. Развернуться и уехать Кэсси мешало беспокойство за грифонов: бедные животные не должны страдать ни от ядовитых растений, ни от глупости хозяев.

– Проводите меня к вашим магическим животным, – потребовала Кэсси. Авось полуразумные твари поведают о своих проблемах вразумительней бестолкового лорда.

В просторном высоком вольере, под стеклянным куполом которого разместился целый сад, бродили два несчастных грифона. Золотистая шерсть на их львиных телах потускнела, роскошные крылья понуро обвисли и волоклись по земле, цепляясь за безвольно болтающиеся хвосты. Орлиные клювы изрыгали пену показательного синюшного цвета.

– Похоже на отравление кислотой осьмирука, – озабоченно пробормотала Кэсси, не решаясь подойти к могучим животным с патологически скверным характером. Грифоны признавали только хозяев, а незнакомцев, мягко говоря, не жаловали. – Лорд, будьте добры...

Она оглянулась, но аристократа уже и след простыл, а заинтересовавшиеся гостьей грифоны неуклонно приближались и начинали грозно клекотать, распушая перья на загривке. Впору самой настрочить жалобу на оставление в ситуации, опасной для жизни и здоровья!

– П и тья, Гр а ма – ша! Фу, нельзя! – рявкнул требовательный голос.

Грифоны умолкли, пригладили клювами загривки друг друга и сделали вид, что не нарочно прогуливались по вольеру в сторону гостьи. Из кустов вышел молодой парень с бутылкой зелья в руках, три года назад закончивший факультет магического животноводства. Кэсси знала его по общежитию, и парень тоже её узнал и радостно улыбнулся.

– Добрый день, нэсса, рад вас видеть. Посмотрите, что грифоны выплюнули сегодня – похоже на осьмирука, да и запах... соответствующий.

– Вы правы, нэсс, это впрямь осьмирук, – вздохнула Кэсси, изучив находку. – Опаснейший сорняк, трудно поддающийся искоренению.

– Нас учили, что при заражении выгона такой заразой следует поменять место выпаса животных, но гонять грифонов далеко от поместья неудобно, а поблизости гады расселятся быстро.

– Неужели учили только этому? – не поверила Кэсси.

– Ещё настойчиво советовали в случае беды звать на помощь коллег с факультета растениеводства, – ухмыльнулся нэсс с животноводческого.

Ст о ящий совет. Смердящий осьмирук относился к подземным магическим растениям типа перекати-поля. Взрослая особь походила на клубок шерсти, из которого высовывалось до десятка щупальцев-рук. Роговые отростки на их концах позволяли осьмируку прорывать туннели под землёй и отыскивать полусгнившие плоды и коренья, служившие ему пищей. Жили осьмируки большими колониями и наружу из-под земли выглядывали лишь с одной целью – целью расселения на новых территориях: ведь перемещение на чужих лапах и крыльях идёт с куда большей скоростью, чем ползком под землёй, когда собственными силами пробиваешься сквозь глину и камни.

Набравшая силу популяция смердящих осьмируков выпускала на поверхность сочные ростки, источавшие гнилостный запах лежалого мяса, давший название виду. В природе есть немало птиц и животных, для которых привлекателен запах тухлятинки, и грифоны тоже относились к любителям таковой. Обманутые запашком животные вцеплялись в ростки, выдёргивали их и проглатывали вместе с корнем-клубком. А поскольку осьмирук не ставил перед собой цель погибнуть в чужой утробе, он начинал выделять разъедающую внутренности зверя кислоту, побуждающую через часок-другой выплюнуть всё съеденное. Осьмирука не заботило здоровье «перевозчика», как и вероятная его гибель, а вот Кэсси заволновалась, как и смотритель вольера.

– Я промыл грифонам желудки и напоил их заживляющим зельем, но если они опять наедятся этой дряни – дело плохо. Мне не удалось донести суть проблемы до хозяина, но вас он, слава богу, вызвал. Что предпримем?

– Показывайте выгон, будем ликвидировать диверсантов. Опробуем одну новейшую технологию, в нашем королевстве пока не применявшуюся. И позовите хозяина зверушек, без магии нам не обойтись.

Обычно господа маги не изъявляют желания помогать специалистам, вызванным для урегулирования проблем с непокорной флорой и фауной, но лорд с подзабытым Кэсси именем стал приятным исключением из правила. Поглядывая на неё боязливым взглядом провинившегося студента, он взмахами рук взрыхлил всё поле выгона, проложил в земле глубокие борозды и засыпал в них доставленный слугами порошок, опорожнив все пудовые мешки.

– Что дальше? – с поразительной угодливостью уточнил аристократ.

– Подогревать, думаю, нет нужды – солнце и без того печёт, – прикинула перспективы Кэсси. – Пожалуй, оно печёт даже слишком сильно... Ложись!!!

Ухаживающий за грифонами нэсс мигом выполнил команду, а тугодумного лорда пришлось сбить с ног и повалить на землю. Эх, не миновать ей жалобы!

Грянул взрыв.

Поле встряхнуло, в небо взвились тучи комьев влажной земли и осыпались градом на лежащих ничком людей. Кэсси предчувствовала, что с учётом повышенной эмоциональности лорда жалоба займёт не менее пяти листов. Когда по голове перестали стучать мелкие камушки, она поднялась и хорошенько отряхнулась.

– В следующем выпуске имперского научного журнала опубликую заметку, уточняющую методику применения новейшей технологии в солнечные дни. Травяной покров на поле быстро восстановится, особенно если хорошенько его польёте, – выдала она финальные инструкции обескураженному чумазому лорду. – А вот структура осьмируков чересчур чувствительна к подземным колебаниям, сильные встряски необратимо разрушают их организм. Если кто и выжил, то уже копает ход подальше отсюда. Пару дней грифонов на выгон не выпускать – пусть окончательно завянут и перестанут смердеть те ростки, что успели проклюнуться.

Кэсси поспешила откланяться и уехать, пока грязный и помятый аристократ не успел прийти в себя. Разумный человек выбирает тактическое отступление с тем же бесстрашием, что и дуэль.

Отделение контроля в департаменте Магпотребнадзора было знакомо Кэсси как отчий дом. Даже лучше, если вспомнить, как давно она не бывала дома, куда её и не думали приглашать. Мечты, что о ней спохватятся хотя бы на летних каникулах, не оправдались, родные даже не спросили, позволено ли студентам жить в общежитии в неучебное время. Письма отца были короткими и деловыми, докладывающими о главных семейных событиях, таких как: её брат перешёл в среднюю школу, а половину лавки они сдали в аренду сапожнику (который после сердечного приступа перестал пить и рьяно взялся за развитие своего дела). Писали, что купили карету, чтобы не пешком по гостям ходить. Ещё отец интересовался, всё ли у неё хорошо, и Кэсси отвечала, что всё вполне благополучно. Ей казалось, в случае отрицательного ответа и просьб о финансовой помощи скудный ручеёк писем отца будет полностью остановлен суровой дланью его супруги. К счастью, в финансовой помощи она уже давно не нуждалась – спасибо академии и Магпотребнадзору.

Высокий и худой, как жердь, лорд Кэшвелл тяжко вздохнул при появлении в кабинете внештатной сотрудницы конторы. Под его холодным укоризненным взглядом Кэсси прочувствовала каждый застрявший в волосах комок земли, каждую не до конца оттёртую полоску грязи. Лорд скорбно поджал сухие губы, устало потёр лоб, и Кэсси захотелось предложить ему настойку от мигрени.