Спецкурс магической ботаники (СИ) - Елисеева Валентина

Его соседками за столом ожидаемо оказались новые знакомые, и необходимость поддерживать вежливую беседу и предлагать пополнить тарелки и бокалы лишила Мара возможности поразмыслить над событиями дня и тайной браслета, подаренного Кэсси. До чего же бестолково проходит вечер!

К счастью, званый приём – не бал, и заканчивается не к рассвету. Мужественно вытерпев пытку музыкальной программой вечера, включившей в себя сольные выступления всё тех же девиц, Мар с огромным облегчением усадил их в кареты и попрощался. Остальные гости тоже вскоре разъехались, и он упал в кресло гостиной, развязывая шёлковый шейный платок.

– Как думаешь, с какой начинкою конфеты? – подмигнул ему отец, с интересом учёного-естествоиспытателя разглядывая посыпанные миндальными лепестками трюфеля. Лорд Левитт-старший водрузил открытую коробку на низкий столик, стоящий между креслами, и уселся напротив сына.

– Помимо шоколада? Гости рассчитывали, мы наивно поверим, что в подарках подвоха нет, – хмыкнул Мар и опутал конфеты нитями контрольных заклинаний.

Нити засверкали показательными переливами, подтвердившими догадки, и к процессу исследований с азартом подключился отец – опытный зельевар и бывший королевский эксперт по ядам, эликсирам и прочим опасным веществам. Отец был вынужден уйти в отставку после несчастного случая с взрывом токсичного газа в лаборатории, серьёзно подточившего его здоровье.

– Всего лишь приворотное зелье, самое простейшее, даже без настройки на объект привязки, – разочарованно протянул Левитт-старший, привыкший на работе во дворце сталкиваться с куда более затейливыми случаями.

– Девушка старалась как могла и проявила свою горячую заинтересованность в нашем сыне. – Вошедшая в комнату мать сразу расставила верные акценты, обозначив общую родительскую позицию.

Отец поспешно закивал, скрывая лукавую улыбку. Он с далёких времён детства Мара предпочитал не вмешиваться в материнские методы воздействия на сына, если видел, что сын и сам неплохо с ними справляется. Мать Мара происходила из древнего магического рода, и её старшая сестра по воле родителей вышла замуж за кронпринца, став впоследствии королевой, а ещё позже – вдовствующей королевой-матерью. Что же касается матушки Мара, то ей – любимой младшей доченьке, позднему ребёнку – постаревшие родители позволили выйти замуж за человека ниже её по общественному положению, зато искренне и взаимно в неё влюблённому.

– С книгой всё не так тривиально, – утешил отца Мар, исследуя второе подношение, и подскочил в кресле: – Ого, знакомые элементы в заклинании! Более простые, чем на браслете, но явно с тем же принципом действия!

– О каком браслете речь? И дай-ка посмотреть на книгу, среди нас только я – дипломированный артефактор, – загорелась интересом матушка. – Ага, советую остановить свой выбор на второй девчонке: она умней, умеет работать на перспективу и грамотно подходит к поставленной задаче, не забывая собрать сведения о начальных её условиях.

Мужская часть семьи с лёгким раздражением уставилась на женскую: леди Левитт имела обыкновение говорить загадками, которые родным полагалось с ходу разгадывать. То, что у них редко это получалось, мать семейства не смущало и она всегда давала им шанс развить сообразительность.

– Дорогая, драматичная пауза тебе удалась как никогда, – хмыкнул отец. – Так какое заклинание наложено на книгу?

– Отворотные чары. Логичный первый ход, если есть подозрение, что сердце избранника не совсем свободно, – оценила леди Левитт и впилась в сына пристальным взглядом в ожидании реакции. Тот вспыхнул, на его скулах заходили желваки, а губы сжались в тонкую линию. Затем зелёные глаза Левитта-младшего полыхнули яростным огнём, он вскочил и вылетел в открытое окно. – Любопытно..., – протянула матушка Мара и решительно заявила: – Я хочу её увидеть!

– Любовь моя, мы это уже обсуждали, – сухо отрезал лорд Левитт, закрывая окно за сбежавшим сыном. – Не суй свой прелестный носик в жизнь ребёнка! Он взрослый мальчик, сам со всем разберётся.

Незаметно проникнуть в спальню принца практически невозможно. Дворец полон магов охраны, личные покои сторожит магия сложных артефактов. Сам младший принц тоже не последний маг королевства (хоть пока ещё не дипломированный), да и родовые кольца, браслеты и амулеты надеваются не одной красоты ради. Приятная уверенность в полной безопасности окружающего пространства расслабляет и дарует умиротворение... вплоть до того момента, как горло пережимает чужая рука, а попытка атаковать магией быстро проясняет, что ты столкнулся с превосходящим по силе противником, легко заблокировавшим все королевские артефакты!

– На любую силу всегда найдётся превосходящая сила, племянник, – прошептал на ухо принцу знакомый бархатный голос, – а охранная магия крови бесполезна против тех, кто находится с тобой в родстве. В который раз жгуче жалею, что невозможно забрать магию у сильных и отдать её умным и совестливым. Полагаю, ты уже догадался о причине моего позднего визита.

– Да, хоть меня успели посетить смутные сомнения, что древнее проклятье, сводящее в могилу всех заговорщиков и предателей короны, действует не столь эффективно, как прежде, – прохрипел принц, когда ему позволили дышать и разговаривать.

– Оно действует, но не моментально, так что «заговорщик и предатель» вполне успеет тебя прикончить до того, как скончается сам, – насмешливо напомнил Мар, усаживаясь на прикроватную тумбочку. – И неизбежность его собственного отхода в мир иной тебя вряд ли тогда утешит.

Его высочество отложил в сторону учебник по магической ботанике, который читал в постели перед сном, и холодно посмотрел на кузена отца. Перед носом принца закачался памятный браслетик, и королевскому сынку хватило совести густо покраснеть.

– Юношам свойственно влюбляться в молодых, талантливых, остроумных преподавательниц: заслуженное чувство восхищения и преклонения перед их очарованием и умом легко окрашивается в романтические тона. Однако злостное вмешательство в их личную жизнь никакая романтика не оправдывает! – прорычал Мар.

– А искреннее желание помочь – оправдывает? – прищурился Стен.

– Совершенно бескорыстное желание? – деланно изумился Мар. – Неужели не появился бы ещё один «подарок королевы», на этот раз уже приворотного действия?

– Не появился бы, – глухо подтвердил принц. – Я прекрасно понимаю, что мне ещё меньше чем тебе дозволено жениться на девушке без магических сил, а Кассандра не из тех, кто удовлетворится ролью любовницы.

– Верно подмечено, но с чего ты так уверовал в необходимость отвратить её от меня, что даже о точных настройках позаботился? Кэсси пребывает в твёрдом убеждении, что маг человеку не товарищ. – Голос Мара тоже стал низким, приглушённым.

– Заметил, как разрядился браслет с точной настройкой на тебя ? А ведь она его носила всего-то пару дней – значит, были чувства, которые приходилось приглушать, чтобы дать ей шанс посмотреть вокруг не через призму неразумной склонности.

«Она носила его пару часов», – мысленно поправил Мар. Он тоже обратил внимание на низкий уровень остаточной магии в отворотном артефакте, в который превратили браслет.

– Игры с чувствами до добра не доводят, – тихо предупредил он. – Знаешь, что такой же фокус провернули с твоей матерью, когда к ней приехал свататься только коронованный правитель Каруза? Твоя мать обучалась на артефактора, но ей не пришло в голову проверять перед сном подушки на собственной постели, а именно в них заботливый папочка насыпал отворотный порошок, чтобы приглушить чувства доченьки к прежнему жениху. Тот был младшим принцем Лензы, не наследовавшим престол отца, и твой дед счёл действующего короля Каруза более удачной партией для дочки. Только беда в том, что отворот не избавляет человека от искренних чувств навсегда, он лишь на время уводит их на второй план. А потом действие магии заканчивается, и человек оказывается в невыносимой, выжигающей душу ситуации, в которую завёл его «холодный разум» и «продуманные решения». Стэн, приучайся доверять людям самостоятельно строить свою жизнь, иначе и не заметишь, как превратишься в хладнокровного тирана, в кукловода-манипулятора.