От винта, господин дракон! (СИ) - Елена Добрынина

Зато я-таки стрясла с него согласие на установку нескольких артефактов — водного-скользящего на брюхе нашей «Лапули» — на случай, если придется садиться на пузо — и земляного, укрывающего летунов сверху прозрачным плотным щитом — глупо ведь иметь огнеупорный корпус и не иметь защиту самим.

Установка винта, тросов, приборов — и перед нами встал очередной важный вопрос: где проводить первые, внутренние испытания? Ясно было, что ни в Эстине, ни на полигоне университета нам этого сделать не удастся.

И здесь нам неожиданно помог Дартен. Впрочем, «неожиданно» — это скорее для красного словца. Он теперь появлялся часто: во-первых, его стихия начала более-менее приходить в себя (зато более легкие — воздух и огонь — распоясались не на шутку). А, во-вторых, мне казалось… да нет, я была в этом уверена, что Экхарт попросил друга присмотреть за нами. Самому воздушному ящеру сейчас было совсем не до этого — даже ответы на простое «Как ты?» приходили только через несколько дней и содержали исключительно лаконичное и мало, что объясняющее «Загадочно» и «Феерично». Но я была убеждена, что он в курсе наших дел. А после того, как однажды обнаружила в мастерской Фаррийского в компании Райха и еще одного — черно-белого — незнакомого мне пока, дракона, еще больше укрепилась в своих мыслях. Двинутый изобретатель крутился рядом.

— Жулька, готовься, сейчас полетаем! — заявил он мне, пока Дартен с монохромным ящером возились с огромной рамкой перехода — такого размера я ее еще не видела.

— Как сейчас? Где? Какого хруща я узнаю об этом последней? — вопросов накопилась масса.

— На поле, недалеко от Эстина, — ответил Райх, наблюдающий за работой драконов со стороны и время от времени ее корректирующий, — А сейчас — потому что позже у нас вряд ли будет на это время. Аст, правее и чуть ниже.

Вот так вот и вышло, что первый наш полет на «Детке» состоялся без предупреждения, без зрителей, зато в компании аж целых трех драконов.

Честно признаюсь, когда мы выкатили нашу «механизьму» на поле через переход и забрались с Эйком в кресла, когда включили защитный купол, я больше всего боялась, что сейчас упаду в обморок или меня просто-напросто стошнит. А когда, продышавшись, все же включила двигатель, и он загудел, заставляя вибрировать корпус, то была готова экстренно эвакуироваться, не смотря на угрозу «нашинковаться». Только радостный вопль сзади «От винта!», всплывшие в памяти светлые-светлые, как небо над головой, глаза и хрипловытый голос: «Все. Будет. Хорошо. Обещаю» помогли мне преодолеть это искушение. В голове появилась отчаянная легкость. «От винта», — шепнула я про себя — и ощутила, как «Детка» набирает скорость.

В момент, когда мы оторвались от земли, я орала. Сначала от страха, а чуть позже уже от восторга, хотя у меня и закладывало уши, хотя иногда казалось, что мы сейчас ухнем вниз — мы взлетали все выше и выше. И в какой-то момент я перестала бояться.

— Джей, ты видишь, я лечу! — кричала я, — Лечу! Ура!!!!

— Жулька, не вопи, уши вянут, — подбрадривал меня Эйк. — Заходи на вираж давай!

С виражом вышло не все гладко, с приземлением, кстати, тоже. Зато сразу стало понятно, что приделать скользящий артефакт «Детке» на брюхо было просто отличной идеей.

После нашего первого «прогона» мы смогли подправить немного кривоватую систему управления и следующие испытания прошли намного лучше. Вообще, теперь наша работа выглядела примерно так: собраться у Эйка и дождаться первого свободного дракона, который активирует рамку перехода — немного полетать над полем — потом вернуться и допиливать наше изобретение.

И через некоторое время мы уже настолько были уверены в своих силах, что подали заявку на следующее, пока университетское, испытание «Детки». С приглашенными в качестве гостей видными шишками из Королевской академии.

А я поняла, что больше не могу откладывать еще одно очень важное для себя дело.

«Очень хочу тебя увидеть. Ты мне кое-что обещал», — написала я Эрху.

И даже не знаю, какого ответов из двух я ждала больше.

Испытания нам утвердили и назначили его дату, неожиданно скорую — буквально через три дня.

Послание от Экхарта пришел днем позже — дата, время и место: вечер следующего дня, ректорский кабинет.

Получалось, что наша встреча должна была состояться аккурат накануне испытаний.

«То пусто, то густо», — проворчала я, стараясь не замечать того, насколько часто от этой новости стало биться мое глупое сердце.

Стоит ли говорить, что минуты до указанного в записке момента тянулись хуже самой отвратной резины, вываренной в меду, и что я не опоздала ни на минуту.

Когда я вошла в кабинет, Экхарт стоял у стола, опираясь о его поверхность одной рукой, и неспешно листал не то альбом, не то журнал — и тотчас повернулся в мою сторону.

От его взгляда я засмущалась хуже подростка.

— Привет, — сказала. — Куда мы сегодня пойдем?

— А ты куда хочешь? — слегка улыбнулся он. — Выбирай. Не голодна, кстати? А то могу порекомендовать несколько отличных заведений.

— Нет, есть я не хочу, — покачала головой, уже зная, каким будет мой ответ. — Я бы снова хотела на побережье, только на этот раз поближе к морю. Можно?

«Да, туда, где все напоминает мне его».

— Легко, — мой ответ явно пришелся ему по нраву.

Он уже привычным мне жестом открыл переход. Одно мгновение — и наши ноги утонули в мельчайшем белом песке, а буквально в пятнадцати шагах впереди сверкали лазурные легкие волны, лижущие берег игривыми ласковыми языками.

— Как тут здорово! — не могла нарадоваться я — и тут же скинула обувь и кофту, оставаясь в одном платье. Не все же «проказнице Сью» висеть в шкафу, правильно? Осторожно потрогала пальцами воду — теплынь! — зашла на пару шагов вглубь и остановилась в нерешительности: очень хотелось искупаться, но при мыслях о том, что нужно раздеться, становилось ужасно неловко.

«Ли, ты, и вправду, балда, — отругала я себя. — Напросилась на близость с мужчиной, а сама боишься даже тряпку с себя стянуть».

— Помочь? — раздался совсем близко слегка хрипловатый голос. Горячие пальцы коснулись шеи ниже затылка и провели линию вниз — легко, щекочуще, волнующе до мурашек.

— Да, пожалуйста, — я порадовалась, что голос мой звучит почти спокойно.

Я чувствовала, как его руки медленно расстегивают молнию, будто случайно касаясь кожи, как отзывается мое тело на каждое из этих простых и дразнящих прикосновений.

— Готово, — невесомый, но обжигающий поцелуй у основания шеи, заставивший задержать дыхание — и дракон отошел в сторону.

Я стянула платье через голову, бросила его на песок и повернулась к нему.

Глаза Экхарта обманчиво спокойно следили за мной, скользили по линиям тела, то и дело останавливаясь на его подарке — тогда его взгляд тяжелел и становился почти осязаемо жгучим.

Сюртук, жилет и обувь он оставил на песке. Рукава белой рубашки были закатаны, верхние пуговицы — расстегнуты, а белые брюки — подвернуты, чтобы не замочить.

«Дракон небрежный, летний, красивый до невозможности», — отметил внутренний голос.

— Ты пойдешь? — указала я в сторону моря.

Он покачал головой.

— Не-ет, — ответил он с прямо-таки опасной улыбкой. — Иначе поплавать у тебя не выйдет.

— Как хочешь, пожала я плечами и быстрее отвернулась, чтобы он не заметил выражения моего лица — смущенное и торжествующее одновременно.

Я с наслаждением плескалась и ныряла в теплой плотной, до прозрачности чистой воде, иногда поглядывая на берег. Экхарт так и стоял там — весь в белом, с белоснежными волосами, на фоне белого песка и голубого неба… Не дракон, а просто воплощение Создателя в мраморе. Только руки он расслаблено держал в кармане и улыбался этой своей загадочной улыбкой. Разве можно было стерпеть такое вопиющее великолепие?

Я крокодильчиком, на руках, подползла на мелководье и поманила его к себе. Мужчина иронично приподнял темную бровь, но все же сделал пару шагов вперед. «Крокодильчик» собрал ножки в кучку и выпрыгнул вверх, обдавая свою жертву целой россыпью прозрачных морских брызг. Эрх даже уклоняться не стал, не то, что щит выставлять, только рассмеялся коротко и бархатисто, а потом прошелся по мне таким длинным и крайне заинтересованным взглядом, что я тут же ощутила пульсацию внизу живота — одним этим взглядом можно было брать целые города, не говоря уже об отдельно взятых влюбленных девушках.