— Терпимо.
Там был и Нагай с характеристикой «Слишком много пьет, дерется и сквернословит. Характер веселый, но взрывоопасный. Не женат». Список его грехов занимал целую страницу, и из-за какого-то пугающего количества драк, дебошей и скандалов Коллекционеру пришлось вклеивать отдельный листочек с припиской: «буйный, соблюдать осторожность».
Как ни странно, но под номером 99 имелась даже фамилия Зайцев. И Артура тут характеризовали, как…
'Представитель древнего, но обедневшего рода, предок которого был известным рыцарем, претендовавшим на руку принцессы Дарьи. Ныне телохранитель принцессы Марьяны (требует проверки). 18 лет.
Хороший, вежливый, скромный молодой человек (?), грубиян, хам, бретер, картежник и пропойца (???). Характер переменчивый. Не женат.'
Наконец я нашел себя, и мое имя было несколько раз обведено сначала синим, а потом ярко-красным фломастером.
Про меня Коллекционер писал так:
'#111
Имя: Иван Петрович Обухов, балбес и бездельник (зачеркнуто), сир рыцарь, мощный маг, совладелец бара «Золотой котел». Приближенный принцессы Марьяны (требует проверки). 18 лет.
Нелюдим. Асоциален. Жаден. Жесток. Хитер. Маниакально помешан на золоте. Характер психопатический. Не женат.
ВАЖНО: Особо опасен.'
Такая лестная характеристика мне польстила. Мне даже расхотелось убивать Коллекционера. На мгновение.
Я еще полистал журнал и среди имен имелось множество знакомых аристократов: там были и Илларионовы, Державины, и Францевы, и прочие Щорсы с Ройсами…
Напротив Ильи с Сашкой, кстати, стояли галочки. Ударив по нужной кнопке, я увидел обоих. Видок у них был невеселый, учитывая, что они были связаны друг с дружкой анимагическими кандалами, а еще покрыты тем, о чем в приличном обществе упоминать не принято, но то было еще полбеды. Вокруг Францева с Ройсом с радостным хрюком бегали две отожранные свиньи. И судя по движениям их пятачков, поужинать они планировали этими двоими…
— Спасите! Мы больше не будем!
Я задумался. Может, их и стоило вытащить, но, возможно, чуть погодя.
Наконец, на мониторе появилась последняя комната и дрожащий Карманов-Коллекционер.
— Итак, на чем мы остановились…
И я кивнул себе за спину, где всю стену занимал гигантский сейф с круглым вращающимся колесом. За толстой дверью слух мне ласкал целый хор золотых.
— Только не говори, что ты не вспомнил код, Карманов, — улыбнулся я, надев маску. — Ибо с Коллекционером не стоит так шутить.
* * *
Выбив из Карманова все до последней монетки, я позволил ему уйти на покой, а сам, оценив выпавшую мне долю богатства…
— Да уж…. В мешок такое не засунешь. Придется звонить Стасу.
…попросил пригнать тот самый автобус, на котором мы перевозили ящеренков. Забив его до отказа, мы тронулись, а я, удовлетворенно выдохнув, распластался на своих богатствах. Ценностей было настолько много, что автобус ехал, плотно прижавшись к асфальту. Всю дорогу нас сопровождал скрип, скрежет и визг покрышек по мокрой дороге. Кажется, недавно был дождик.
— Как бы нас не проверили, Иван Петрович, — бурчал Стас, вглядываясь в дорогу. — А то золотишко-то не учтенное…
И он накаркал. На КПП нас опять тормознули.
— Стой, тут запретная территория! — послышался голос, и в затонированном окошке появилась физиономия охранника. — Поворачивай!
Вздохнув, я прокопал себе проход к выходу и открыл дверь. Хлынувшая наружу золотая волна заставила охранника сначала отпрянуть, а потом охренеть. Пара монет прилетела ему по лбу.
— Что опять⁈ — зарычал я. — Не видишь, ночь на дворе! А мы спешим!
Охранник похлопал глазами.
— Обухов⁈ Какого черта у тебя в автобусе… Это что, бриллианты⁈
— Разве ты что-то видел? — и я пронзил его Взглядом. У того немедленно задрожали коленки. — Нет? Хорошо, человек, а теперь собери все, что просыпалось из-за тебя, и дай нам проехать. Быстро!
Затолкав все камешки с монетами обратно, я «пнул» охранника Взглядом и вернулся в машину. В зеркале было видно, как он улепетывает со всех ног. Не в дежурку, правда, а прямо по шоссе в сторону города. Бежать ему было километров пятнадцать, но разве это мои проблемы?
Вернувшись в конец салона, где мое «ложе» было мягче всего, я вытащил из кармана телефон главного «решалы». Очень хотелось найти номер Великого Хана и спросить, сколько у него во дворце богатств, чтобы рассчитать количество автобусов, но увы, кроме «братишек», «рафиков» и «автоцентров», толком не было ничего полезного.
Кроме одного… Был телефон некоего «начальника», которому я, после недолгих раздумий, решил позвонить. Ответил он спустя минуту.
— Да, Тимур… Перебили коллекционерш? А Обухова?
Зажав динамик ладонью, я попытался сымитировать их выговор:
— Всэх пошинковали. Дэвок везем тебе побаловаца.
В ответ раздался громкий смех.
— Молодцы. Будет знать, жмот Карманов, как нам палки в колеса вставлять. Ту старуху, надеюсь, тоже порвали?
— А то!
— Орлы! Давно ее надо было из этих лесов выкуривать, раз долги отдавать не хочет… Что у вас там такое звенит?
— Золото, — и я зашуршал монетами. — У старухи было многа золота…
Собеседник хохотнул.
— Езжайте теперь в особняк к этому мелкому шакалу и отыщите там что-нибудь золотое. Едигей уже направил туда своего агента, чтобы вычистить там все до последнего закоулка. Уберете и его. Чтоб никаких свидетелей, понял?
— Ага. Все будэт, брат.
— Молодцы. Зачистите все и возвращайтесь. Едигей обещал отдать нам ту одноглазую дуру, как операция завершиться. От нее все равно никакого толку.
— Дэржится?
— А то… Крепкая, сука! Ну ничего… Против нас не устоит.
Захохотав, собеседник попрощался. Я же прыгнул к Стасу и рыкнул:
— Гони!
Тот втопил, но особняк уже показался из-за деревьев. Ворота были открыты, входная дверь тоже.
А в доме было тихо. Словно он спал мертвым сном.
* * *
В Изнанке.
— Налево! — пищал Крыс. — Направо!
В коммуникациях под ареной было шумно, грязно и темно, но Людмила видела тут каждый закоулок, каждую щелочку и трещинку. Ящерок было двадцать, и они действовали очень быстро.
— Вперед! Стоп! Теперь наверх!
Осторожно открыв люк, они выбрались из канализации. Затем побрели по коридору, по стенам которого тянулись толстые решетки. Оттуда что-то рычало ревело, щелкало челюстями, шипело и долбило по прутьям. И там же сверкали плотоядные глаза. Очень много плотоядных глаз. Вонища тут стояла страшная даже по меркам Изнанки.
— Эй, кто здесь⁈ — и из-за поворота вывалилась туша с шестью руками. — Здесь нельзя находиться посто…
Но на него напрыгнули сразу четверо ящерок. Пока они отрывали ему башку, Людмила скользнула в сторожку. Там была еще одна разумная тварь — ее они тоже порвали как тряпку.
Сторожка была небольшой, но здесь нашлось то, что они так долго искали: рычаги, ручки и барабаны — все, что нужно, чтобы открывать ворота на арене и пускать на бойцов неразумных тварей всех видов и мастей.
Спасибо Крысу, который всю неделю исследовал тут каждый закоулок и вел их как путеводная нить. Его острая мордочка выглядывала у Людмилы из кармана.
Погладив мохнатого по голове, она сунула ему кусочек сыра.
— Карауль подходы! — кивнула Людмила и пара ее сестричек кинулась к выходу.
Она подошла к окошку, откуда просматривалась вся арена. А там сейчас был Мастер с Дарьей, и их схватка уже подошла к концу.
Песок был окроплен кровью, и, судя по всему, она принадлежала Мастеру. Он распластался у ног Дарьи, и его и без того дикие глаза с каждой секундой становились все более дикими. Дарья же снимала бинты.
Отбросив последнюю тряпицу, она посмотрела наверх — на ложу, скрытую тенью. Под навесом стояла затененная фигура.
— Доволен? — крикнула Дарья. — Теперь твоя очередь. Отдай мне этого раба…
