Вергилий ухмыльнулся.
— Но я иной случай, — пробормотал он, прижавшись к стеклу лбом. — И достиг успеха.
Он тут же обругал себя за наивность. Одно дело дать этим изнеженным увальням Древнюю магию, а совсем другое сделать из них боевых магов, каждый из которых стоит армии.
Как Обухов. Каким был и Вергилий.
Он скрипнул зубами. Растерять всего себя, чтобы наделить ненужными им силами кучку ленивых аристократов? Это и есть успех⁈
Нет. Ты явно просчитался, Вергилий. Но что теперь делать? Откуда взять Дар взамен утраченному, чтобы начать все сначала? Дар был у него с рождения, а нынче он никчемный кусок плоти. Как иронично, что даже самый последний пропойца в Королевстве имеет слабенькие магические способности, а он…
— Жалок, — и Вергилий ударил лбом в стекло. — Жалок.
Но долго жалеть себя у него не получалось. Вскоре он вернулся к древним книгам, за которыми он проводил один вечер за другим.
Он знал, что в одной из них есть ответ. По крайней мере, он надеялся на это.
А нет… Что ж… Под потолком есть один очень прочный крючок.
* * *
Зевнув, Вика чмокнула подруг на прощание и решила перед отбоем забежать на кухню хлебнуть водички. Коридоры давно опустели, и ее каблучки звонко стучали в ночной тишине. Когда она добралась до кухни, по окну барабанили капли дождя.
Не успела она наполнить стакан, как сзади скрипнула дверь. На пороге стояла Аня.
— Привет? Тоже пришла освежиться? — улыбнулась Вика.
Но подруга выглядела совсем не весело.
— Не видела ящерят? — спросила она, зачем-то заглянув в холодильник. — Я хотела пожелать им спокойной ночи, а их нигде…
И тут их ушей коснулся шум мотора. Кажется, со стороны главного входа.
За занавеской появились яркие лучи фар, через которые хлестала стена дождя. Автомобиль же был полностью черным.
Через минуту в дверь раздался стук, да такой, который не оставлял никаких альтернатив — запоздалому гостю нельзя было не открыть.
* * *
За окном лило как из ведра.
Отбросив очередную книгу, Вергилий закрыл уставшие глаза ладонью. Кровать звала его, хотелось бросить все к черту, но рука сама тянулась за следующей книгой.
Вжик! — и ему на ладонь сел шмель.
— Отвали!
Он отогнал наглое насекомое и взял в руки большой, тяжелый том — и довольно странный. На ней переплете было человеческое лицо и стоило ему взять ее в руки, как глаза книги нехорошо блеснули.
— Кто ты? Как ты смеешь касаться Книги душ? Назовись, смертный!
Вергилий удивленно приподнял бровь. Нет, похоже, ему точно пора кончать со всем и идти спать. Еще не хватало, выгореть, а потом сойти с ума…
— Ты оглох⁈ Я Хазрад ар’Аль Рахид! И я повелеваю тебе назваться!
— Я Вергилий. И я еще не совсем спятил, чтобы разговаривать с книгами.
С этими словами Вергилий перевернул книгу лицом вниз и, бросив ее на стол, придавил пресс-папье. Достало. Пора в кровать.
— Аххх, Шайтан! Как ты смеешь, презренный смертный, так обращаться с Книгой Душ⁈ Да я тебя…
Но зевающий Вергилий уже поплелся к выходу. В спину зазвучала брань на каком-то неизвестном языке.
— Я не простая книга! Я Книга Душ! И ты должен ответить на три моих вопроса, чтобы воспользоваться моей силой!
Остановившись, Вергилий задумчиво поскреб бороду, а затем вернулся и освободил книгу из-под пресса. Затем упал на стул. Задумался.
Одно из двух — либо он окончательно слетел с катушек и сейчас лежит на полу пуская пену, либо этот шмат потрепанной бумаги предлагает ему выход. Еще непонятный, но все же…
— Всего на три? — спросил он. — И только?
Шмель же будто озверел. Носился вокруг и норовил усесться то на нос, то на ухо. Насилу удалось его отогнать.
Книга же улыбнулась, и весьма зубасто.
— Конечно! Ведь ты что-то ищешь во мне, о многомудрый Вергилий? Не сила ли это? Или знание, или покой?
— Полагаю знание мне нужно, чтобы обрести утерянную силу, — проговорил Вергилий, пытаясь прихлонуть охамевшее насекомое. Ни в какую — тварь была просто виртуозно ловкой. Тогда Вергилий потянулся за газетой. — А утерянная сила мне нужна, чтобы обрести покой.
— Великолепно! Итак, ты готов ответить на вопросы Книги Душ?
— А вопрос до этого не считается?
— Нет, конечно! Первый вопрос… Он не считается! Ты думал что, обмануть Книгу душ⁈
— Ничуть. Задавай свои вопросы, о болтливейший.
И с этими словами он попытался сбить шмеля на лету. И каждый раз промахивался.
— Э, зачем обижаешь Книгу Душ⁈ — недоумевала Книга, во все глаза следя за попытками Вергилия прибить насекомо. — Во мне сокрыты многие знания о том, как воскрешать мертвое, как переносить живое в мертвое, как переносить мертвое в живое, или менять живое живым…
Бросив газету, Вергилий снова поскреб бороду. Живое с живым?..
— Я заинтригован. А нет ли в твоих вопросах подвоха?
— Какой еще подвох, о наисомневающийся! Нет книги честнее, чем Книга Душ!
— Хорошо…
Шмель же буквально взбесился — носился то над столом, то пытался ударить свою жертву по лбу, то явно старался ужалить. Устав бороться со злостным насекомым, Вергилий вскочил и вжался в стену.
Злобный шмель не отступал. Вился, кружился, пытался зайти с тыла.
— Терять мне все равно нечего, — прошипел Вергилий, не выпуская врага из виду. — Задавай, пока эта тварь меня не прикончила.
— Как прикажешь! — оскалилась Книга. — Первый вопрос. Как твое имя?
— Вергилий Иоаннович.
— Хорошо! Какое твое любимое животное?
— Я очень люблю… кошек.
— Великолепно! И так, третий вопрос…
О чем был третий вопрос Вергилий так и не услышал. Шмель кинулся к книге, и лабораторию встретил крик, полный боли, страданий и непереводимого восточного фольклора.
Вдруг порогом послышались шаги, а затем громкий стук:
— Вергилий Иоаннович… Откройте, прошу…
— Эй, не отвлекайся! — заворчала Книга, вращая глазами. Шмель нарезал круги, готовясь к решительному скачку. — У тебя остался третий вопрос, и тогда…
Закончить ему не дал шмель. Влетел ему в нос, как истребитель. И снова лабораторию огласил непереводимый фольклор.
— Вергилий Иоаннович, это Вика… — и ручка двери задергалась. — Откройте!
Вергилий направился открывать. Интересно, отчего у нее такой испуганный голос. Кошмар приснился?
За дверью стояла Вика, и не одна. Не успел Вергилий среагировать, как девушку швырнули на него. Оба покатились по полу, а порог переступила нога в тяжелом сапоге. Одной руки у «гостя» не было, а лицо пряталось под маской.
Вергилий выругался. Это был Инквизитор. И явился он явно не для того, чтобы пожелать им спокойной ночи.
* * *
Телефон звонил — очень тревожно, но Лаврентий не мог ответить. Он выжимал из автомобиля все, что только мог. Каким бы важным ни было дело — оно подождет.
Скорость нарастала и шлагбаум на КПП он вынес на полном ходу. Вслед послышались крики, застрекотала очередь, а пара пуль даже звякнули о его кузов.
Ему было плевать. Он должен был успеть.
— Не можешь дождаться, чтобы убить Обухова? — хихикали у него за спиной, не спуская затылок Инквизитора с мушки. — Не думали мы, что ты так быстро согласишься…
Инквизитор выпустил еще одну струю дыма. Она быстро заполнила салон.
— Куда же я денусь.
Телефон и не думал затыкаться. Вдобавок в небе громыхнуло, на лес обрушился ливень.
Лаврентий нервно пыхнул дымом. Мало ему мокрой дороги, надоедливых звонков и дула у затылка, так еще и монстры попадались километр за километром. Каждый их наскок, каждое неверное движение руля грозило превратить автомобиль в кучу искореженного металла, но Лаврентий и не думал сбавлять ход.
Он не должен опоздать.
Спустя несколько минут ураганной езды впереди замаячили очертания забора. А еще ворота — они были открыты нараспашку. Напротив крыльца стоял автомобиль Инквизиции. Распахнутые двери особняка носило ветром.
