Барон Дубов 5 (СИ) - Капелькин Михаил

Вероника, зажимая рот, убежала в кусты неподалеку. А Лакросса, вставшая справа от меня, торжествовала:

— Курица не птица. Им не перелететь это ущелье.

Будто услышав её, куриные туши начали брать небольшой разбег и взмахивать ощипанными крыльями. Несколько из них сиганули вниз. Лакросса хмыкнула, а подбежавшая к краю пропасти Агнес вдруг завопила, отскакивая назад:

— Курица — птица! Ещё какая птица!

Вопреки всем законам физики, куриные кадавры взмывали вверх один за другим и пикировали на нас, как ястребы. Хотя откуда законы физики в мире глюков?

Я перехватил молот, готовый отбивать их, как в американском бейсболе, но Лакросса опередила меня. Она вдруг вышла вперёд и вытянула руку в сторону стаи ощипанных птиц. За её плечами появлялись десятки копий, тут же взмывавшие в небо. Достигая высоты полёта куриц, копья начинали взрываться. Подбитые окорока падали под зенитным огнём — поджаренные и дымящиеся. От вида летающих куриц-гриль у меня заурчал живот. Я же не ел уже чёрт знает сколько!

М-м-м, а запах какой! Нямка!

— Отступаем ко-ко-комрады! Ко-ко-команда отступать! — верещала на той стороне особенно большая курица с подобием погон на плечах.

Ещё несколько туш упало рядом, а остальные птицы развернулись и полетели в обратную сторону, подальше от зенитных копий. Я уже собрался начать разделывать одну особо горячую курочку. Настолько горячую, что на поджаренной корочке ещё кипел жир.

Но меня сбили с ног и начали лобызать лицо огромным шершавым языком. А большие лапы прижали плечи к земле.

— Отстань! — пытался отмахнуться я. Но попробуй спастись от шерстяной махины.

А потом я очнулся на полу в комнате, в которой и отключился. Рядом тлели угли в камине, моё лицо облизывал Альфачик, выросший сразу раза в два. Не такой большой, как в глюках, но всё равно размером с хорошего такого, годовалого жеребёнка. Чудеса зелья. Интересно, а я вырос?

Подо мной натекла лужа зеленоватого цвета. Остальные тоже начали приходить в себя в таких же лужицах. Как и было написано в книге, зелье вывело из нас шлаки и токсины, очистив все, даже самые мелкие поры. Я и правда чувствовал себя будто обновлённым, даже девственным. А ещё ощущал огромное количество маны, которое курсировало по окрепшим энергетическим каналам. На том месте, где до этого лежал волчонок, тоже растеклась зелёная лужица, но с отвратительными чёрными прожилками.

А дриада, сидевшая в позе для медитации, безудержно хохотала.

— Курицы… — давилась она смехом, — курицы-гриль!

— Выпорю! — пригрозил я.

А эта зелёная, как весенний лужок, зараза только подмигнула и послала воздушный поцелуй.

Ну ладно-ладно, не буду её пороть. Если не попросит… В конце концов, львиную долю ингредиентов для зелья принесла она.

Я встал. Лютоволк скакал рядом, а девушки со стоном поднимались со своих мест. Вся наша одежда пропиталась не очень хорошо пахнущей жижей. Слава богу, в особняке было несколько ванных, так что мы разбрелись по ним, чтобы смыть грязь. Чего доброго, ещё обратно впитается. Петровичу приказал собрать в отдельную бутыль жидкость с чёрным токсином. Мало ли куда пригодится. Сдаётся мне, это мощный и коварный яд.

Вымывшись, собрались в небольшой столовой за столом на двенадцать персон. Здесь было чисто и уютно, стены белели сверкали свежей краской лимонного оттенка. Даже пахло немного. Да, Морозова времени зря не теряла. Зато я терял деньги. Ладно, на благоустройство собственного поместья не жалко, да и скоро снова заработаю. Агнес успела сделать пару своих зажигалок, пока мы ещё были в Питере, а Вероника сшила ещё одно вечернее платье, которое уже отправили почтой. Потом на мой счёт поступят деньги.

Немногочисленные слуги внесли чай и поднос с бутербродами. Другой еды не было, за ней нужно отправить кого-то в город. Но пока мы разбирались с исцелением волка, слуги были заняты уборкой разрухи, которую мы оставили после себя.

Пока уминали бутерброды с колбасой, индейкой и тонко нарезанными овощами, непринуждённо болтали. За столом царило хорошее настроение, глаза девчонок блестели, шерсть волка лоснилась, а морда скалилась от удовольствия. Да и у подруг волосы будто отросли сантиметров на двадцать и стали шелковистыми. Хоть шампуни теперь рекламируй.

Дриада вкратце объяснила, что произошло. Мы оказались в Духовном пространстве все вместе, поэтому оно подстроилось под всех разом. Особенно под волка, который цвета не различал и был ответственен за безумную расцветку места, в котором мы оказались. Ну а курицы, наверное, появились из-за меня. Жрать я хотел неимоверно. И всё ещё хочу! Даже несмотря на бутерброды.

После зелья во мне бурлила энергия. Так что я решил прогуляться до города сам и притащить еду. Заодно посмотрю, как преобразилось поместье, и что изменилось в Ярославле за эту пару месяцев. На вопрос, кто что хочет, девушки наперебой завопили:

— Курицу-гриль!

Говорят, понедельник — день тяжёлый. В корне не согласен. Лично я встретил его с прекрасным настроением. Наконец вырвался из безумной столицы, засосавшей меня, как болото, на которых и был построен Санкт-Петербург.

Конечно, волчонок чуть не погиб, да и девушки оказались в опасности, и ещё предстояло только выяснить, кем был нападавший. Но обо всём этом сейчас я думать не хотел. Ведь всё позади, все, кто принял зелье, стали сильнее, а с Альфачиком окрепла моя духовная связь.

Да и погодка стояла чудесная. Слегка морозный воздух, ясное небо, лёгкий ветерок с запахом осеннего леса, под ногами хрустят льдом лужицы. Конец октября. Значит, скоро придут холода. Я шёл по дороге, отказавшись от компании слуг и машины. Ноги гудели, прося о ходьбе, а мышцы требовали тренировки. Так что я взял с собой волчонка. Кидал ему палку, больше похожую на небольшое бревно, а он притаскивал её обратно, ломая своей тушей кусты и молодые деревца.

Говорят, волк в цирке не выступает. Не знаю насчёт остальных, но конкретно этот неплохо так одомашнился за месяц со мной.

Стараниями Морозовой поместье Дубовых преобразилось. За то время, что она жила здесь, очистили дорожки, подстригли кусты, облагородили заросший сад и прочистили газовые рожки в уличных фонарях. Правда, сейчас они не горели. С утра пришла команда рабочих, которые занимались реставрацией облупившегося фасада. Лепота!

Надо будет ещё проверить домик на болоте, если время найдётся. Я в нём жил последние несколько лет.

До города добрался за пару часов неспешной прогулки. Альфачика оставил на границе баронских владений: нечего ему делать в городе — людей напугает, внимание привлечёт, а мне оно сейчас не особо нужно.

Заглянул на почту, где отправил в местное отделение Имперской Канцелярии бандероль с книгами герцога Карнавальского. Пущай там в своих столицах развлекаются, расследуя нападение на Императора. Сопроводил запиской «Статскому советнику графине Кремницкой М. В. от барона Дубова Н. И. Лично в руки».

Затем зашёл на рынок, где набрал продуктов на неделю вперёд, и заглянул в небольшое кафе. Настолько небольшое, что круглые столики без стульев располагались прямо на тротуаре. Но даже так яблоку было негде упасть — в небольшом отделе на первом этаже, больше похожем на торговую лавку, готовили отменную курицу-гриль. С детства любил это место. Сюда даже местные аристократы захаживали за простым, но вкусным блюдом.

Сделал заказ и занял только что освободившийся столик, поставив сумки с продуктами внизу. Пока ждал, купил кружечку пива, и теперь стоял, облокотившись на стол и медленно потягивая золотистый напиток. Казалось, что ничего не сможет испортить сегодняшний день.

— Говорю вам, этот Ярославль — настоящая дыра!

Я чуть не подавился пивом и оглянулся в поисках говорившего. Это кто вздумал поносить мою малую родину?

Через пару столиков расположилась компания молодых щеглов. Яркие костюмы, прилизанные причёски и надменные лица, с которых так и хочется смахнуть кулаком мерзкие ухмылочки. Пару раз. Для закрепления.