Ярость дала мне силы. Я больше не пыталась просто сплести потоки. Я начала их ломать. Подчинять. Я впилась в них своей волей, своей магией архитектора. Я не просила. Я ПРИКАЗЫВАЛА.
Я видела их структуру. И я начала её перестраивать. Я брала необузданную силу земли от гнома и создавала из неё каркас. Я брала потоки жизни от маяков и вплетала их, как арматуру. Песня Элины была цементом, который связывал всё воедино.
Конструкция росла. Она была шаткой, нестабильной, но она росла.
— Кейден! — крикнула я. — Мне нужен твой огонь! Сейчас!
Я знала, что он сражается там, наверху, сдерживая натиск брата. Но мне нужен был его компонент.
Я почувствовала его ответ. Пятый поток. Ослепительно-золотой. Огонь. Он ворвался в мою конструкцию, и она затрещала, готовая развалиться.
— ДЕРЖАТЬ! — взревела я, вкладывая в магию всю себя.
Я была на пределе. Ещё секунда — и мой мозг просто взорвётся.
И тут… тут помогло Сердце Горы. Яйцо в центре ритуала вспыхнуло ярким светом. Оно послало мне свой собственный импульс. Чистую, концентрированную магию созидания. И эта магия стала последним, недостающим элементом. Клеем, который скрепил всё воедино.
Четыре стихии и огонь дракона, связанные моей волей и скреплённые силой Сердца, сплелись в единый, сияющий, гармоничный поток.
Я направила этот поток вниз, в Сердечный Камень фермы.
И земля ответила.
Я почувствовала, как по всей долине прошла волна. Волна жизни. Ядовито-зелёная скверна Мориена зашипела и начала отступать, как тьма отступает перед рассветом. Серая земля на наших глазах начала зеленеть. Поникшие деревья распрямляли свои ветви. Наша корова Зорька в сарае глубоко вздохнула и открыла глаза.
Мы сделали это. Ритуал сработал.
Я без сил рухнула на колени.
Но было слишком рано радоваться.
Снаружи донёсся рёв ярости Кейдена и торжествующий хохот его брата.
А потом кристалл-сигнализация на камине, который мы перенесли в грот, вспыхнул багровым светом и с треском раскололся.
Наш последний рубеж обороны пал.
Вход в грот озарила зелёная вспышка. Кейден, отброшенный назад, влетел в пещеру и врезался в стену. А в проходе появилась тёмная фигура.
Мориен.
Он стоял, и зелёный огонь плясал на его доспехах. — Впечатляюще, братец. И ты, ведьма. Очень впечатляюще, — проскрипел он. — Вы исцелили землю. Идеально. Теперь мне не придётся тратить силы на её очистку после того, как я заберу Сердце. Спасибо за работу.
Он поднял руку, и в ней сгустился шар зелёной энергии. Он целился в яйцо. В Элину. В меня.
Кейден пытался встать, но был слишком слаб. Буркотун заслонил собой Элину.
Всё было кончено. Мы победили болезнь, но проиграли войну.
«Нет, — подумала я, поднимая голову. — Нет. Это МОЙ дом. Это МОЯ семья. И это МОЙ дракон. И я не позволю какому-то психопату в чёрных доспехах всё это разрушить».
Я встала. Во мне не было ни капли магии. Только ярость. И моя верная кочерга, которая всё это время лежала у стены. Я схватила её.
— Только через мой труп, — прошипела я.
Мориен рассмеялся. — С удовольствием.
И он швырнул в меня свой зелёный шар.
Глава 47
Он был здесь.
Мориен. Брат моего дракона. Чёрный рыцарь нашего личного апокалипсиса. Он стоял в проходе в наш грот, и сама тьма, казалось, сгущалась вокруг него. За его спиной я видела, как пытается подняться Кейден, но его движения были медленными, ослабленными. Вся его сила сейчас защищала нас снаружи.
— Впечатляюще, — проскрипел Мориен, и его голос был похож на скрежет железа по стеклу. — Вы исцелили землю. Идеально. Теперь мне не придётся тратить силы на её очистку после того, как я заберу Сердце. Спасибо за работу.
Он поднял руку, и в ней сгустился шар мерзкой, зелёной энергии. Он целился не в меня. Он целился в Элину. В яйцо. В самое сердце нашего ритуала.
Всё происходило как в замедленной съёмке. Я видела, как расширяются от ужаса глаза Элины. Как Буркотун бросается, чтобы заслонить её своим маленьким телом. Как Кейден с рёвом пытается прорваться к нам.
А я… я была пуста. Вся моя магия, вся моя воля были вплетены в нестабильную, гудящую конструкцию ритуала. Я была дирижёром без оркестра, генералом без армии. Всё, что у меня было — это моя верная кочерга.
Я шагнула вперёд, заслоняя собой сестру. — Только через мой труп, — прошипела я.
«Ну, вот и всё, — пронеслась в голове до смешного спокойная мысль. — Конец. Погибну героически, с кочергой наперевес. В некрологе так и напишут: «Пала в неравном бою с тёмным властелином, защищая дракона и гнома». Звучит, конечно, эпично. Но как-то обидно умирать, так и не дождавшись, пока твой собственный дракон научится мыть за собой посуду без напоминаний».
Мориен рассмеялся. — С удовольствием.
И он швырнул в меня свой зелёный шар.
Я зажмурилась, ожидая удара. Конца.
Но вместо боли и смерти пришёл… свет.
Яркий, тёплый, золотой. Он хлынул из-за моей спины, от яйца. Я почувствовала, как он окутывает меня, создавая передо мной сияющий щит.
Шар зелёной энергии врезался в этот щит. Раздался оглушительный визг, словно столкнулись две несовместимые вселенные. Но щит не просто отразил удар. Он… всосал его. Золотой свет поглотил ядовитую зелень, и на мгновение засиял ещё ярче.
Яйцо. Оно защитило меня. Оно не было просто батарейкой. Оно было живым. Оно было на нашей стороне.
Мориен замер. Его глаза под шлемом расширились от изумления, которое тут же сменилось безумной, алчной жадностью. — Так вот она, истинная сила! — взревел он. — Не просто хранилище! Преобразователь! Оно будет моим!
Он забыл обо мне. Забыл о Кейдене. Ослеплённый жаждой власти, он ринулся вперёд, к яйцу. Он хотел схватить его, поглотить его силу, стать богом.
И в этот момент Кейден сделал свой выбор.
Я увидела, как он, используя последние остатки сил, бросается наперерез своему брату. Он не пытался его атаковать. Он просто встал на его пути. Живым щитом.
— Не посмеешь! — прорычал он.
— Уйди с дороги, старый дурак! — взвизгнул Мориен и, не раздумывая, ударил.
Чёрный клинок из сгустившейся тьмы вырвался из его руки и вонзился Кейдену прямо в грудь.
Время остановилось.
Я видела, как золотые глаза моего дракона удивлённо расширяются. Как по его груди расползается тёмное пятно. Как он медленно, очень медленно начинает оседать на каменный пол.
И тогда я закричала.
Это не был человеческий крик. Это был вой раненой волчицы. Вой, полный ярости, боли и такой любви, что, казалось, от неё сейчас треснут камни.
Я видела, как Мориен, отшвырнув брата в сторону, тянется к яйцу.
И во мне что-то сломалось. Все мои страхи, вся моя логика, все мои планы — всё это сгорело в один миг. Осталась только одна мысль. Одна цель.
«Я ТЕБЯ НЕ ОТПУЩУ!»
Я протянула руки не к Мориену. А к Кейдену. К его угасающей жизненной силе, которая тонкой золотой ниточкой утекала из раны.
Я схватила эту ниточку своей магией. Своей волей. Я — архитектор. Я — строитель. И я отказалась принимать этот проект — проект его смерти. Я начала строить. Я начала чинить.
Я впилась в его рваную, истекающую силой душу и начала сплетать её заново. Я брала свою собственную жизнь, свою энергию, и вплетала её в его, латая дыры, связывая обрывки.
— НЕТ! — взревела я, и мой голос эхом пронёсся по пещере.
Мориен обернулся, но было уже поздно.
Ритуал. Я забыла про него. Но он не забыл про меня.
Почувствовав мой крик, мою волю, мою связь с Кейденом, четыре потока силы, что до этого бились в агонии, хлынули ко мне. И я приняла их.
Я стала центром урагана.
Сила земли от Буркотуна дала мне прочность. Жизненная сила лесов и рек от маяков наполнила меня энергией. Песня Элины стала гармонией, которая не давала мне сойти с ума. А сила Сердца Горы… она стала клеем, который соединил всё воедино.
