Ведьмы.Ру 2 (СИ) - Демина Карина

Десять?

Одиннадцать? Он ещё не всё понимает, точнее не хочет. Потому что если вникать, то становится тошно.

— Куда они? — интересуется у мамы, потому что выражение лица у той страшное, застывшее, словно маска.

— На деловую встречу.

Мама отворачивается. А потом смотрит на Данилу.

— А ты почему не поехала?

— А что мне делать на деловых встречах? Я ведь не работаю. Моя задача — заниматься домом и детьми… — это было сказано каким-то совсем уж непонятным тоном.

И мама отвернулась.

— Она жена папиного брата… младшего. Папа всегда о нём заботился…

— Ложись, если хочешь, — Ульяна отодвинулась. — Тебе ведь нехорошо.

— А, голова чуть кружится. Это нормально. Или нет. Я уже не знаю, что тут нормально.

— Я тоже.

А Данила взял и лёг, и голову пристроил на колени Ульяне. Наглость несусветная. Раньше она и прикоснуться не позволяла, тут же вдруг словно и не заметила. Хотя как можно не заметить человека, который лежит рядом?

— Отец маму давно знал. С детства, пожалуй. Или со школы. Бабушка рассказывала.

— А родители?

— Ну, к тому времени, когда я подрос настолько, чтобы интересоваться подобными вещами, родители уже не слишком ладили. Как понимаю, здесь тоже не обошлось без Милочки.

— Она могла повлиять не только на тебя.

— Могла, — согласился Данила, пытаясь вытянуться. Скамейка была не такой и длинной, но если ноги через перила перекинуть, то вполне даже нормально. Главное, не ёрзать слишком сильно, чтобы не прогнали. — И не поверишь, искушение огромное. Вот просто взять и сказать, что отец не при чём, что это только она виновата. Там… не знаю, повлияла на отца, заставила…

— Но?

Понимает.

— Но ты ж помнишь, ты ж тоже курс по менталистике слушала. Он для всех обязательный. Там основы, но и их хватит, чтобы разобраться. Милочка слабый менталист. Она может подтолкнуть человека к чему-то. Усилить или ослабить его желания, направить, но и только. Думаю, если бы могла, она бы меня просто свела с ума. Сумасшедший сын никому не нужен.

— Ты не сумасшедший.

— Или вон ещё что придумала бы… а она только и сумела, что заикания вызвать или вон… чтоб я при виде её терялся. Да и то, как понимаю, больше со своих страхов, чем от её закладки. Потом вообще привычка выработалась. Но главное другое. Я был ребенком, а отец — взрослый. И как взрослый, он должен был понимать, что творит. Я хочу его оправдать. Очень хочу, Уль. Он ведь всё равно отец и я его люблю. Но любить, выходит, одно, а оправдать — другое. И это не получается. Вот хреново быть взрослым. Сразу столько всего… был бы подростком, устроил бы бунт. А так…

— Поговоришь?

— Поговорю. Но потом, когда… больше пойму. Или лучше… или хотя бы успокоюсь. Сейчас нельзя. Я вот как только голос его услышу, так сорвусь. Ну и разговора не получится, а будет очередная истерика сына-неудачника. Она ведь к этому вела? Я — раздолбай и алкоголик, бесполезный по сути мажор, который только и умеет, что папины деньги тратить. Алёшка же — ответственный и кругом идеальный. В общем, такое вот.

— Такое, — согласилась Ульяна. — А маме? Скажешь?

— Пока не буду. Она ведь любит его. И не уходила не из-за денег… ну, наверное. Или я тоже так думать хочу. Если любит, это её ранит, потому что любовницы — одно, а Милочка… Милочка — это совсем другое. Да и Лёшка опять же. Кстати, Милочка из дворянской семьи, но вот не помню, чтобы я с родственниками её пересекался.

Данила чуть нахмурился.

Точно. Не пересекался.

Интересно, почему? Отец ведь ни одного праздника не пропускал. День рождения Милочки, Алёшки… или вон брата.

Новый год опять же.

Сам Новый год в семье, а вот первого января — обязательно или в гости, или их в дом. И маму это тоже злило.

— Ты на две семьи живёшь, — её голос раздался в голове. — И я даже не знаю, которая из них для тебя важнее.

— Не говори ерунды. Димка не справляется…

— А как ему справляться, когда ты не даёшь? С работой справляется, а вот с семьёй нет. Потому что шансов нет. Чуть что, и ты тут… вчера вот что?

— Что?

— Ах, мальчиков надо к врачу отвезти… — мама передразнила Милочку.

— Так надо было.

— И что? Водитель есть. И няня. Да врач при необходимости сам приедет. Но нет, куда ж тут без тебя…

— Какое это…

— Прямое, — мама перебивает. — Самое что ни на есть прямое. Отстань от них. Дай Димке самому побыть и мужем, и отцом. И в целом провести хоть один праздник по-семейному. То есть со своей семьёй. Как и мне — со своей.

Ульяна не торопила. Просто перебирала пряди, и от этого думалось легче. Внутри тяжесть уходила. Да и сила успокаивалась. Рассказывать тоже получалось. Данила не думал, что станет, но как-то само собой вышло, что ли:

— Куда бы мы не ехали, в смысле, когда семьёй, то обязательно брали Милу. Ну и Алёшку. И младшего тоже. И в итоге через день все начинали ругаться, а Милочка пыталась примирить…

Говорить просто.

И приходит понимание, запоздалое такое.

— Но от этого ругались только больше? — уточнила Ульяна.

— Именно. Потом… потом мама поставила вопрос ребром, что отдыхать без Милочки. Что если ей так хочется, то пусть отдыхает, но в другом месте. Они с отцом сильно поссорились. И дальше мы с мамой ездили вдвоём. Ну, когда ещё я не видел проблемы в том, чтобы отдыхать с мамой.

— А потом увидел?

— Ну да. Я ж взрослый. Взрослый, крутой и самостоятельный. Придурок?

— А то, — Ульяна улыбнулась. — Она тебя любит.

— Это да… а Милочка, выходит…

— Не любит.

— Это тоже да. Как-то… почему отец этого не понимал? Не видел? Сочинил себе семью. Клан. Игрался, наивно полагая, что он там главный. Ладно, Уль, я придурок. В принципе, мне как-то и нормально было, чтоб придурком. Комфортно в какой-то мере. Мама вряд ли знала. Милочку она бы точно не простила. И дядь Дима… и получается, что они всем врали? Каждый день, постоянно… и отец… он не мог не видеть! Не мог не понимать.

— Тише, — Данилу дёрнули за волосы. — Сложно… когда ты внутри чего-то, то вполне можешь не видеть и не понимать. Я, конечно, не знаю его, но… менталисту в голову лезть не обязательно. Можно воздействовать и на эмоции. Просто немного усугубить чувство вины. Если нормальный человек, то он и без того будет чувствовать себя виноватым, что бросил своего ребенка.

— А с помощью её — очень виноватым?

— Именно… потом добавить что-то другое… скажем, раздражения от ссор с женой, чтоб оно росло и оставалось. И у жены тоже. Радости от встречи с собой… и чувство ответственности накрутить. И другие чувства… продолжить игрой, скажем…

— Что мой дядя слишком занят и не уделяет времени семье? Я это слышал.

Только не понимал, почему для отца это важно.

— Именно.

— А ещё, что он именно такой, каким должен был быть я… а я не такой.

— Видишь, ты умеешь думать, когда хочешь.

— Только хочу редко?

— На комплимент нарываешься?

— А ты готова мне комплименты делать?

— Ещё пока нет. Но… Дань, всё ведь непросто. Я не оправдываю твоего отца. Мне это совершенно точно незачем. Однако… просто не спеши.

— Вроде не спешу.

— Вот и правильно. А твой кузен… как ты думаешь, он знает?

— Без понятия, — Данила запрокинул голову. Так было видно лицо Ульяны. — Знаешь, он всегда был при ней…

Он резко сел.

— Если она мне в голове покопалась, то… с мужем и с Алёшкой, как думаешь? Могла?

— Понятия не имею. Но мне кажется, его стоит пригласить в гости.

— Сюда? — Данила глянул на дом. Приглашать кузена сюда совершенно не хотелось. Более того, почему-то опять стало не по себе. Очень так не по себе. А вдруг… вдруг, если позвать Алёшку, то все, а особенно Ульяна, увидят, насколько он лучше Данилы?

— Эй, вы тут не целуетесь? — на веранду выглянула Ляля, окончательно и бесповоротно сбив с мысли. И заставив сожалеть, что времени потрачено вон сколько, а они и вправду даже не целовались. — Ну и зря…