Вокруг моих щиколоток быстро образовалась воронка, в центр которой била ревущая струя, а нас мотыляло от стены к стене и нещадно крутило вокруг оси из-за перпендикулярной силы всасывания. Но тут были и свои плюсы — вся волшебная трава со стен попадала в пылесос и давала дополнительную энергию, отчего поток сверкал синевой и приобретал дополнительную тягу. Из минусов — Ибун героически принимал все удары об острые камни на себя, но, в целом, неплохо справлялся с ролью тарана.
Тучка, наверное, отлично подсвечивала дорогу и своим свечением гармонировала со свечением растений, которых тут было в достатке, но из-за толстых ног алхимика мне вообще было ничего не видать. Да и некогда смотреть наверх, когда нужно контролировать реактивную струю, поток энергии и не забывать при этом дышать в перерывах между криком.
А тут ещё показалось, будто вода начала нагреваться.
Да трындец просто! А то нам и без того проблем было мало! Проход и так чувствительно сужался с каждым десятком преодолённых метров и нас уже не столько мотыляло, сколько крутило вокруг оси, а широкие плечи орущего от боли Ибуна уже натурально бурили камень расширяя особо узкие места.
От постоянного вращения уже начинало тошнить, взгляд туманился, голова кружилась, и я с лютой ненавистью проклинал весь этот мир в целом и одного конкретного Шу в частности. Но этот обуревающий меня хаос мыслей и чувств не помешал разглядеть малиновое свечении где-то в толще грязной жижи, над которой мы эпически возносились.
Когда Ибун потерял сознание от боли, когда мы уже еле-еле протискивались в узкий проход, когда поднимающаяся грязная вода начала закипать и стремительно догонять нас, грозя скрыть под собой, я взмолился всему, чему только можно, задержал дыхание и влил в пылесос почти весь накопленный резерв разом.
Вырывающийся из шланга поток мгновенно превратился в плазму, едва не спалившую мне ноги, но тяга выросла в разы, и мы пошли на новый рекорд скорости и безумия!
Перегретый пар едва не превратил нас в хинкали, но тут с треском и грохотом что-то взорвалось, и мы оказались среди безбрежной прохлады небес, в час, когда закатное солнце окрасило оранжевым золотом зелёные склоны и яркими бликами играло на обнажённом оружии большой группы воинов у подножия горы.
— Это они, я узнал их! Нужно заставить их заплатить за всё! Убьём их самым жестоким способом! Нет, Церковь хочет их живыми! — доносились их крики нам вслед.
А мы стремительно и безмятежно улетали в закат, оставляя позади тревоги, проблемы и сверкающую духовной энергией радугу из плазмы и капелек воды, а также небольшой извергающийся вулкан.
Похоже, это был тот самый момент перерождения личности и теперь я без страха смотрел в будущее сквозь слёзы счастья и ляжки Ибуна.
В миг, когда мы обогнали стаю удивлённых птиц, я, кажется, достиг просветления и шагнул не только на новую ступень понимания мира, но и раздвинул, по большей части морально-этические, рамки разумного. На душе было удивительно приятное чувство «любись оно всё конём» и уже ни что не могло омрачить мою уверенность в завтрашнем дне, которое мы обязательно пробьём, как только представится такая возможность.
Таков путь!
Путь домой, который я обязательно пройду или сдохну в процессе, но напоследок поставлю на уши весь этот долбанный мир, тем более что теперь для этого у меня есть зачатки силы и идеально подходящая компания!
