Ведьма ищет фамильяра (Срочно!) (СИ) - Ловина Елена

Смех смехом, а у Ямиры уже три фамильяра — они самую сильную ведьму в округе чувствуют и на ее магию идут. Про крысу Софу вы уже знаете, ворон Валериан мне теперь записки от Ямиры приносит, а кот Шарон уже всю сметану сожрал, что в лавке, что в моем доме.

И вот как так-то? Я их создала, а фамильярами они Ямире стали. Обидно, особенно в свете того, что мне самой фамильяр ой как нужен.

Но зато за время вынужденного домоседства я полностью привела дом в порядок и подружилась с его магией, а то по-первости, чтобы выйти в палисадник просто нарвать цветов да собрать ягоду, приходилось подолгу уговаривать дом открыть дверь. Магия, похоже, после длительного бездействия опасалась, что я выйду на улицу и пропаду вновь бесследно на десять лет. 

Подружилась я до такой степени с домом, что он стал предупреждать о тех, кто подходил к калитке. Луцека он почему-то невзлюбил сразу и полностью игнорировал его стук или дерганье за веревочку, что я привязала к колокольчику, чтобы знать, что пришли гости или просители.

Ариса вообще терпеть не мог — перед его носом демонстративно захлопывал калитку, даже если я сама ее только что открыла.

Корд-командир Саже никогда не приходил в мой дом, но частенько проезжал мимо на коне в сторону восточного выезда из города. В такие дни дом колыхал занавесками и томно вздыхал, как, впрочем, и я, когда подбегала к окну и смотрела на стремительно проскакивающую мимо лошадь с наездником.

Вот и сейчас занавески затрепетали и разъехались на одном из окон, что выходили на улочку, а я, даже не сняв с ладоней тесто, бросилась к этому окну.

*березень — наш март.

Глава 11. Гость на пороге

Арина

Мой дом вздыхает по корд-командиру Саже также, как и я — часто и безответно. Мужчина ни разу не глянул на меня за то время, что живу в Ля-Гуше, а возможностей у него было много. Одно мое посещение ведьмы Любавы чего стоит.

Черноволосая кобы…женщина с магией горькой, словно полынь, живет в самом центре городка. Справа от ее дома проживает градоправитель с семьей, напротив размещается городской совет, а слева — казарма и дом стражей.

В первый же день эта ведьма назначила мне прийти к ней и представиться по всей форме: принести диплом, продемонстрировать силу и возможности, зарегистрировать фамильяра, если б он у меня был. Таковы порядки в Ля-Гуше. Возможно, в других местах иначе, но мне повезло меньше.

В общем на следующий же день к обеду я пошла к дому главной ведьмы Ля-Гуша и простояла возле него почти до самого ужина, пока ее помощник и охранник, которым в тот день оказался Арис, не вышел и не сообщил, что ведьма меня сегодня не примет — приемное время закончилось.

Если бы Арис не закончил свою речь предложением пойти в храм и соединить наши жизни вместе, я б, наверное, разнесла этот дом по камушку, а так пришлось срочно бежать к Ямире за зельем.

Потом я еще больше семи дней приходила к дому Любавы в разное время, но каждый раз на мне заканчивалось приемное время, хотя просителей у нее вообще не наблюдалось. Правда пару раз прибегали стражники из дома слева с вестью, что где-то кто-то видел открывшийся внезапно ведьмин круг.

Потом, конечно, оказывалось, что тот, кто эти круги видел, либо обознался, либо сильно преувеличил — не в этом дело. Каждый день я сталкивалась с корд-командиром Саже на главной площади и тихо вздыхала, оборачиваясь на его мощную широкую спину. И каждый раз надеялась, что моя природная тяга к красоте наконец-то перестанет тянуть меня конкретно к этому мужчине, и я смогу спать спокойно, без всяких волшебных снов, где этот мужчина спасает меня от монстров, а затем склоняется к моему лицу и…

Вот именно — на этом сон постоянно обрывается. Даже в снах мы не вместе.

Я подбежала к окну и тут же отпрянула, потому что моя мечта во плоти стояла перед калиткой и внимательно всматривался в окна.

Мне срочно нужно привести себя в порядок! Волосы! Да-да-да, их срочно нужно пригладить и выпрямить!

Платье! Почистить! Нет, переодеть! Нет, не успею или успею?

Я металась по кухне и не знала с чего начать, а на улице мелодично скрипнула калитка, и я бегом вернулась к окну. Как раз вовремя, чтобы заметить, как гостеприимно дом распахивает входную дверь, а я не причесанная, в расхлябанном платье, да еще вся в тесте!

— Арина, можно войти? — прокричал главный страж с порога, а я так и застыла у окна, не в силах произнести хоть слово.

Дом возмущенно взметнул занавески на окнах, позвенел посудой в старом серванте и громко хлопнул дверью за спиной мужчины, отрезая ему путь к отступлению.

— Можно, — то ли проблеяла, то ли промычала я, пряча испачканные руки за спину. Что за напасть-то такая? Мало того, что в доме нечем гостя угостить, даже крошка хлеба не завалялась, так и то, что я тут готовлю, имеет такой неприглядный вид, что я сама б это пробовать не стала, наверное. А сама я…не соблазн, в общем.

— Что вас привело ко мне, корд-командир?

Я отошла от окна, обращая на себя внимание мужчины, который до этого с недоумением осматривал комнату, стол, засыпанный мукой, и белую печь, что при его появлении дружелюбно раздула пламя под паленьями. А вот мне, зараз такая, даже не помогла ни разу, мало того — только и делает, что тушит те робкие уголёчки, что мне удается раздуть.

Мужчина обернулся и принялся рассматривать меня так же внимательно и равнодушно, как рассматривал до этого пространство вокруг. Неприятно. Хотелось внимания заинтересованного, мужского, а не этого вот.

Неуютно я себя чувствовала под этим взглядом, вспоминала каждое пятно или помятость, которые образовались на платье да на фартуки в стратегически привлекательных местах. Хоть Ехидне молись, чтобы он не задерживал взгляд на моих выпуклостях — позор-то какой.

— Любава жаловалась, что вы за две недели так и не соизволили у нее появиться, Арина, — проговорил мужчина таким бархатистым глубоким голосом, что мне бы в пору растаять, но какого? Вернее: чего?!

Глава 12. Молчи, Арина, молчи!

Арина

Молчи, Арина, молчи и не нарывайся на неприятности. Прикуси себе язык и отшутись.

— Да она в своем уме?! — не вышло.

Не долго же меня хватило. Но ведь нахалка, каких мало!

— А вы, вообще-то, должны были меня видеть — я каждый день на главной площади возле дома Любавы торчала, словно одуванчик побелевший!

Кажется, я покраснела от возмущения и злости, а еще мне нужно было куда-то приложить свои руки, а не то недолго и до очередной малиновой беды дополыхать — сила уже вокруг виться начинает и выискивает жертву.

Я махнула корду на лавку возле стола, а сама принялась вымешивать тесто. Вот ведь полынь пересушенная и гнилушка болотная.

— Ну а вы-то зачем пришли? Под конвоем к Любаве проводить?

Кажется, я уже ненавижу этого красавчика наравне с его кобы…ведьмой. И не такой уж он и красавчик.

— Видел, конечно, каждый день, — сказал, а мое сердце сделало скачек и как полоумное запрыгало в груди — он меня видел! — Но, честно, подозревал, что вы очередную свою жертву вылавливаете.

Бубумс…Сердце застыло на взлете и каменной глыбой ухнуло в пропасть.

— Могли бы остановиться хоть один раз возле меня и спасти горожан от такого монстра, как я, — я со всей дури, которая кипела внутри, шмякнула тестом об стол и принялась его мутузить изо всех сил.

— Вы такая милая, когда злитесь…и когда краснеете тоже.

Мужчина не стесняясь облокотился на стол, запачкав рукава мукой, и посмотрел при этом так серьезно, что я не сразу поняла, что именно он сказал. Он мне, что, комплимент отвесил? Мне бы возликовать, а я насторожилась, отодвинула тесто и заглянула мужчине в глаза. Краснеть потом буду, а пока стоит проверить его на наличие приворота или еще какого-нибудь заговора, помутившего разум.

Но радужка глаз чистая, незамутненная, да и чужой силы не ощущаю, и принуждения нет. Что тогда только что было?