Ведьмы.Ру 2 (СИ) - Демина Карина

— Пройдёмте, — Тихонин решился. — Я вас проведу и сейчас приглашу следователя. Ему всё обстоятельно и расскажете.

Только звать надо не следователя, сейчас, небось, все или разъехались, или того и гляди отбудут.

Начальника надо звать. Пусть тот мрачен и, кажется, недоволен, то ли назначением, то ли жизнью в целом, но… зато на месте. И трезвый. И в нынешних делах понимает больше Тихонина.

Главное, что и сам Тихонин сдержался, проводил этого укуренного, дверь прикрыл и даже затрещины не отвесил, хотя страсть до чего хотелось.

— Да? — начальник глянул исподлобья. И взгляд этот не обещал ничего хорошего.

— Извините, Станислав Ефимович, но там пришёл парень, который желает сделать чистосердечное признание. Говорит, что продавал девушек за границу. Я его во второй допросной запер пока…

Потому что мало ли. Вот он захотел признаться.

А потом передумал вдруг.

Бывает?

Ещё как. А уберется и ищи его… если вообще будут искать. Может, и не будут. И останется он ходить по улицам, смазливою рожей девиц привлекая. А у Тихонина старшенькая. И как знать, не влюбится ли она в этакого. И младшенькая тоже не долго в детском саду останется.

Так что…

— Молодец, — начальник разом подобрался и встал. — Так, отправь кого в приёмное, а сам давай, со мной. Подстрахуешь…

— То есть, она ведьма, — Лёшка указал на Ульяну, которая кивнула и виновато пожала плечами. — А ещё у неё имеется жених-демон, который должен вызвать тебя на бой и вырвать сердце, однако не может, потому что пацифист и вообще жениться не хочет.

— Его интерпретация при совпадении общей фактологии всё-таки звучит странно, — Василий держал в одной руке портфель, а в другой — огромный чупа-чупс, подсунутый Лялей.

— Ещё у вас есть оборотень… котошпиц? Или шпицекот?

— Сам ты шпицекот, — Никитка нежно обнимал огромную плюшевую мышь, приобретенную в магазине игрушек.

Причём держал когтями.

— Русалка и дядя, которого вы позволили похитить…

— Не позволили, — уточнил Данила, — а инициировали это похищение, чтобы внедрить в секретную организацию…

— … занимающуюся продажей девушек за границу, — согласился Лёшка. — И ещё эта организация помогает людям избавиться от богатых родственников. Вы как, за него не боитесь?

— Не-а, — Ляля жмурилась. — Он ведьмак. Пусть они боятся.

— Понятно. Дядя-ведьмак… я никого не забыл?

— Ну… — Данила поглядел виновато. — Есть ещё Игорёк.

— А это кто?

— Упырь, — пояснила Ульяна. — Но он маленький и безобидный. Фактически даже не упырь, а так, упырёк…

— Упырёк Игорёк.

— Бабушка моя, она ведьма, — Ульяна загнула палец и ещё несколько. — И два козла. Один Филин, второй — Фёдор Степанович.

— Круто, — Лёха отвернулся и скрестил руки. — Вот… вот всегда знал, что ты, Данька, живёшь интересной, полноценной, можно сказать, жизнью… а я?

— А у тебя мама-менталист, которая мозги годами промывала и тоже что-то задумала.

— Ну да… наверное. Слушайте, а вам ничего странным не кажется?

— Странным?

— Ну… не то, чтобы я критикую, но… мы вот забрались все в этот автобус и просто сидим. Это штаб? Или как?

— Чтоб! — Ляля хлопнула себя по лбу. — Дядю Женю ведь забрали! Просто он обычно водил. И теперь надо решать, кто…

— У меня лапки, — Никита подгрёб к себе плюшевую зверюгу.

— А у меня опыта нет с автобусами, — вынужден был признать Данила. — Уль?

— У меня в принципе опыта нет. Даже не с автобусами.

— И у меня, — поспешила откреститься Элька.

— Тогда я поведу! — Ляля аж подпрыгнула. — Слушайте, а мы куда поедем, если так-то?

— Домой, — сказал Данила и вдруг понял, что действительно — домой. Что как-то вот раньше он возвращался в дом. Огромный. Роскошный. Удобный и обставленный по моде, не той, что тренды каждый год меняет, но той, которую не каждый способен позволить.

Тихую роскошь.

И как там батя говорил… позвонить всё-таки надо.

— Ну, домой так домой… эти мне всё равно не скоро позвонят, — Ляля перебралась на водительское место. — Я осторожно! Честно!

— Советую пристегнуться, — Никита переполз на свободное сиденье и, сунув игрушку Даниле, сказал: — Держи…

Там был дом.

Большой дом.

Роскошный дом.

И чужой. Может, конечно, это сейчас так казалось, но…

— Вы, главное, не орите, — Ляля склонилась над приборной панелью. — И вообще… всё будет хорошо.

Автобус резко дёрнулся, заставляя думать, что русалки, конечно, всегда говорят правду, но…

— А у неё вообще права есть? — уточнил Лёха и, следуя примеру Ульяны, потянул чёрный ремень.

— Она ж русалка! — Никита распластался на кресле и, выпустив когти, вцепился в оное. — Кто в здравом уме русалке права даст?

Автобус подпрыгнул.

И загудел.

И как-то сразу даже поверилось, что да, в здравом уме никто русалке права давать не должен.

— Вась, а ты не умеешь? — спросил Никита с надеждой.

— Откуда, — Данила пристегнулся и подёргал ремень, проверяя, крепко ли тот держится. — Его ж рабы носят! А на управление рабами права не нужны…

— Вообще-то нужны, — возразил Василий, который тоже пристегнулся, а потом потянулся к Эльке и помог ей с замком.

Вот что-то подсказывало Даниле, что Элька и сама бы справилась, но она мило порозовела и сказала:

— Спасибо…

— Серьёзно? — треугольные кошачьи уши сошлись над макушкой. — Вась?

— Я же говорил, что в последние годы миры Хаоса претерпели значительные изменения, в частности возросли гуманизм и степень цивилизованности отдельных особей, — Василий сел прямо, со своим портфелем и чупа-чупсом во второй руке. — Вследствие чего на высшем уровне была принята программа, призванная повысить уровень осознанного человековладения. Любой, кто желает стать рабовладельцем, обязан зарегистрироваться в базе, прослушать курс лекций о правильном содержании рабов…

Автобус подпрыгнул, причём, как показалось Даниле, оттолкнувшись от дороги всеми четырьмя колёсами.

— У-а! — взвизгнул Никитка, голова которого дёрнулась.

А мышь едва не выскочила из рук. Данила покрепче сжал её.

— Ляля…

— Это город! — Ляля не обернулась. — В городе у меня не очень выходит! Но сейчас на трассу выйдем и ка-а-ак…

— Может, не надо «как»? — Лёшка вцепился в сиденье.

— Скоренько домчу! Оглянуться не успеете, как…

— Ты глаза закрой, — Никитка сам последовал своему совету. — Тогда не так страшно…

— Хороший совет…

— … завести документы на каждую отдельную особь, включая медицинскую карту, в которой будут проставляться отметки о пройденных осмотрах и особенностях здоровья… — Васин голос, повествующий то ли о хорошей жизни рабов в демонических мирах, то ли о плохой — рабовладельцев, убаюкивал.

И успокаивал.

Точнее до тех пор, пока Данила не открыл глаза.

Чтоб…

Он ведь и сам погонять любил.

Раньше.

Это ж кайф, когда ты за рулём классной тачки, когда дорога и скорость… но автобус трясся и мелко дребезжал, и нёсся куда-то, а куда — не понять, потому что там, за окном, только смазанные пятна мелькают.

И от мелькания их к горлу подступает тошнота.

И вообще…

Это напрочь противоречит законам физики. Это же не гоночный болид, а автобус. Обычный старый автобус…

— Дань, а Дань, — голос Лёхи был напряжённым. — А ты завещание составил?

— Нет.

— И я нет, — сказала Элеонора, вздохнув. — Но мне завещать нечего.

— А на меня даже не смотрите, — Ульяна скрестила руки. — Я вообще оптимистка и верю в лучшее… и вообще, она ведь не в первый раз за рулём, так что как-нибудь доедем…

И ведь доехали.

Главное, что и не врезались никуда, и автобус не развалился. Данила даже не знал, какой из фактов его удивляет больше.

Но вот…

— А вы сомневались, — сказала Ляля, глянув преснисходительно.

— Да мы как-то… не особо… то есть, не то, чтобы сомневались, — Данила осознал, что больше гонки его не привлекают. Может, повзрослел, он ведь слушал как-то одного очень популярного психолога, который сказал, что, мол, дети взрослеют рывками.