Барон Дубов 6 (СИ) - Капелькин Михаил

Девушки заметили меня. Княжна лукаво улыбнулась, Вероника подняла на меня заплаканные глаза и промычала «Г-господин…», Агнес задумчиво почесала подбородок и пожала плечами, а Лакросса сжала кулак и ударила по стенду. От неожиданности стоявший рядом белобрысый студент побледнел и схватился за сердце, медленно осев на пол. Я пару раз шлёпнул его по щекам, приводя в чувство. Кажется, немного переборщил. Щёки покраснели, но глаза в кучу собрать он ещё долго не мог.

— Я должна быть лучшей! — сопела оркесса. — Почему у меня четыре по оружейному мастерству? Главное — отлично стрелять, а остальное… Кому вообще нужно знать устройство винтовок? Только каким-нибудь гномам или оружейникам!

— Эй! Что значит «каким-нибудь»? — раздался писклявый голос снизу. Я опустил глаза и увидел молодого гнома, которого, видимо, по обмену прислали. — За оружием нужен уход, иначе оно не будет работать!

— Не парься, друг, она это не со зла, — сказал я ему. Гном что-то пробормотал и ушёл, стукая по коленкам тех, кто мешкал уступить ему дорогу.

— Не переживай, Лакросса, — пожала плечами княжна. Она стояла справа от оркессы, наматывая на палец короткие волосы. — Зато у тебя пять с плюсом по боевой концентрации.

— У тебя-то все пятёрки с плюсом! — не унималась девушка.

— Ради них я училась каждый день по целых три часа! — нахмурилась княжна, недовольная тем, что её усилия не ценят.

— Я по три часа спал… — простонал какой-то второкурсник справа от неё.

Глаза запали, щёки втянулись, кожа побледнела. В целом он был похож на вампира, который не питался пару сотен лет. Он взглянул на Онежскую с ненавистью во взгляде, а после этого его покинули последние силы. Стоявшие рядом друзья, которые выглядели немногим лучше, подхватили его под руки и утащили на ближайшую скамейку. И сами рядом упали спать. Вот бы и мне так…

Я почувствовал, что начинаю засыпать на ходу, но вдруг мне на грудь бросилась Вероника, которая всё это время молчала, но очень хотела что-то сказать.

— Господи-и-ин! — ревела она. — Меня отчислят! И я не смогу быть вашей служа-а-анкой!

— Что? Почему? — не понял я.

— Я не сдала алхимию! — синеглазка упёрлась лбом мне в грудь и принялась легонько стучать по ней кулаками.

— Подумаешь, — пожал я плечами, поглаживая её по голове. — Пересдашь.

— Я её совершенно не понимаю! — запрокинула голову Вероника, смотря в моё лицо.

Одновременно она прижалась ко мне объёмной грудью, которая беззастенчиво выглядывала из-под расстёгнутых пуговиц школьной рубашки.

Несколько студентов с завистью посмотрели на меня. Да, ребятки, вид с моего роста открывался просто великолепный. Завидуйте молча!

— Тише, секс-бомбочка ты наша, тише, — похлопала по плечу Вероники Агнес. — Утихомирь свой запал. Я тебя натаскаю, и в следующий понедельник пересдашь алхимию на пятёрку!

— П-правда? — шмыгнула носом синеглазка.

— Ага! Если… — зелёная полторашка потянулась к уху Вероники, привстав на цыпочки, — сошьёшь мне такой же чёрный комплект с подвязками, как у тебя.

— Сошью!

— Вероника шьёт нижнее бельё? — прошептала Василиса, пристроившись с другого бока.

В итоге меня с трёх сторон окружили девушки, поджимая прекрасными полушарями разных размеров и степени упругости.

— Ещё какое! В Питере чуть с руками не отрывали в магазинах!

Что правда, то правда…

Лакросса смотрела на нас, скептически приподняв бровь и притопывая ножкой в кожаном сапоге.

— Тогда я тоже помогу тебе, Вероника! Если… сошьёшь… — засмущалась княжна.

— Всем сошью! — обрадовалась синеглазка, а слёзы её тут же высохли.

— Только тогда нам нужна комната для занятий побольше… — прикоснулась пальчиком к подбородку княжна, лукаво взглянув на меня.

Ага, теперь понятно, что она задумала на самом деле. Опять попасть в мою комнату!

— Ладно… — отмахнулся я.

Бороться с этим сегодня не было сил. Кофе, мне нужно кофе… Много кофе!

Так, всё. Я пошёл завтракать, а то в животе уже урчит. Потом ещё три сдвоенных урока подряд, а я ещё даже не проснулся. А затем нужно изучить дело Билибина, чтобы понять, почему при аресте высокопоставленного герцога шеф полиции Никитич вёл себя так уверенно.

К обеду спать хотелось невыносимо. Даже учебные спарринги на паре по боевой концентрации взбодрили лишь ненадолго. Так как молот мой был пока нерабочий, пришлось сражаться с учебной зубочисткой академии. То есть это, конечно, был меч, но в моих руках он выглядел как иголка-переросток.

Партнёрами по спаррингу попались сначала княжич Медведев, бой с которым меня вымотал, и вернувшийся в академию Павел Северов. Никто до сих пор не знал, что он — царевич. А если у кого-то вдруг были сомнения насчёт его личности, они развеялись, когда я на Северова упал и почти захрапел.

Короче, или кофе в столовой развели, или меня, налив какую-то бурду. Что, впрочем, одно и то же.

После сытного обеда отправился к себе в комнату, где уже спал умаявшийся за утро с директором Альфачик. Следом за мной увязались девчонки с охапками учебников и пособий по алхимии, взятых из библиотеки. Решили поднимать знания Вероники, начиная с самых основ. Я не возражал. Честно говоря, провёл уже несколько ночей без их компании… Ну разве что один раз ко мне заглянула Лакросса, но поспать нам практически не удалось. В общем, я будто соскучился по девчачьему гомону в комнате.

Вот и сейчас он тут же заполнил апартаменты, едва я открыл дверь. Пока девушки с восторгом осматривали богато отделанные комнаты, я осушил стакан крепкого кофе. Его дала одна из поварих в столовой: увидев мой осоловелый взгляд, быстро сварила терпкий напиток в турке. Надо будет сказать ей спасибо, потому что кофе меня всё-таки взбодрил. А то, кажется, я забыл это сделать.

Агнес, Вероника и княжна оккупировали большой стол в левой части комнаты и зарылись в учебники с головой, наперебой объясняя основы и тонкости алхимических процессов синеглазке. А та хлопала пышными ресницам, приоткрыв пухлые розовые губки, и ничего не понимала. Потом Агнес с Василисой догадались проводить аналогию с шитьём, и дело пошло. Лакросса же занялась кропотливой сборкой-разборкой одного из учебных ружей. Четвёрка не давала ей покоя.

А я забрался на кровать и открыл пухлую папку с делом герцога.

Продираться сквозь бюрократические формулировки полицейских отчётов было крайне тяжело. Сухой, скучный и запутанный канцелярский язык с трудом усваивался мозгом, а буквы через каждые пять минут начинали расплываться и смешиваться в чёрный беспорядочный водоворот. Иное предложение приходилось по пять раз перечитывать. Пока смысл не доходил до усталого меня.

На первый взгляд расследование выглядело простым и понятным. Возможно, поэтому дело так скоро собирались передать в суд.

Жертва — дочка одного местного графа, чей род за последнее столетие ослабел. Она была единственной в семье, а благосостояние рода, видимо, толкало её на различные рискованные способы заработка. Не знаю, подрабатывала она высокостатусной проституткой или просто настойчиво искала спонсора…

Но это и неважно. Главное, что она была аристократкой, и одно это наводило тень на герцога. Аристократы постоянно убивали друг друга, но делали это на дуэлях или в честном бою. А девушку закололи в спину. И не один раз.

Перечень издевательств, которые пережила несчастная, указанный в отчёте судмедэксперта, просто пугал. Поэтому я с ещё большей уверенностью подумал о том, что герцог невиновен. Такое мог совершить только отъявленный психопат, а Макс на него не тянул. Конечно, он мог умело скрываться, но я видел его в бою, видел в других экстренных ситуациях… Думаю, я бы заметил в нём червоточинку.

В этом отношении своим чутью и опыту я доверял. Не мог герцог настолько умело скрывать своё истинное лицо. Значит, это убийство — наверняка чья-то подстава…

Я всё больше углублялся в отчёты. Некоторые повторяли предыдущие, но я всё равно их скрупулёзно читал. Не хотел пропустить какую-нибудь важную деталь. Вдруг позже она поможет развалить дело против Билибина и выйти на настоящих убийц?