Отбор на вылет, или Некромант неудачи (СИ) - Ильинская Екатерина

И наступила свобода. Можно было, наконец, встать и выйти из зала, избавиться от всех этих взглядов, которые чуть ли не дыру на мне протёрли, запросить предварительный список прошедших и попробовать вычеркнуть оттуда хотя бы парочку, объясняя личной антипатией. А потом придумать, какое задание поставить первым.

Взвизгнули трубы, означающие окончание приёма, я встала, подняла подушечку с Фиби, подхватила подол платья и замерла в нерешительности. Впереди было две ступеньки и площадка просителей, где валялись увядшие ирисы пополам с грязью, наступить туда, чтобы не испачкаться, было решительно невозможно. Да и лёгкие туфли не подходили для подобных испытаний.

Секунда. Другая. Я чувствовала цепкий взгляд мэйлы Риалинн, готовой уже записать мой очередной просчёт, чтобы потом выговорить. Наступить в грязь и испачкаться – недостойно принцессы. Стоять столбом, не зная, что делать – недопустимо для будущей правительницы. Сесть обратно – показать свою неспособность справиться с затруднительным положением.

Я сглотнула и решила, что запачкаться – самая малая из возможных проблем. Двинулась вперёд. Ступенька, вторая. Оставался ещё шаг до грязного месива, как вдруг пол передо мной накрыл плотный плащ, а в поле зрения оказалась ладонь, на которую предлагалось опереться.

Это было вопиющим нарушением правил, хотя, конечно, не таким, как представление устроенное орком. Я вскинула взгляд на нарушителя и сбилась с шага. Передо мной на колено опустился ещё один претендент и протягивал руку, чтобы помочь пройти по плащу через грязь. Его длинные белые волосы сплетались в затейливые косички, а серые глаза смотрели с каким-то ожиданием. И даже острые уши не сразу привлекли внимание.

– Рад, что могу помочь вам преодолеть это небольшое затруднение.

После этих слов мне не оставалось ничего, как вложить руку в его ладонь, сделать два шага и произнести, мысленно проклиная все пятнадцать томов эльфийского этикета:

– Вы не только оказали мне поддержку, но и подарили чувство безопасности в этот затруднительный момент. Чем я могу отплатить вам за услугу.

Будь это не эльф, я бы ограничилась простыми словами благодарности, но остроухие все поголовно были помешаны на таких вот широких жестах, на которые следовало обязательно ответить. И если Остролиста удалось осадить, намекнув на неуважение к принимающей стороне, то тут крыть было нечем. И я знала, что сейчас будет просьба о прохождении в следующий тур, несмотря на опоздание.

– Хватит того, что вы лично примете мой дар. – Эльф достал из внутреннего кармана небольшую потрёпанную книгу и протянул мне. Пришлось разорвать прикосновение и взять её в освободившуюся руку. Сразу стало понятно, что подарок не особенно ценный. Это был простой, зачитанный до потёртостей томик, у которого даже обложку не обновили. Название почти стёрлось, и пришлось приложить усилия, чтобы разобрать надпись. Но когда я, наконец, смогла её прочитать, то поняла – это самое ценное из того, что мне сегодня дарили.

«Легенды древнего мира». Такие же, какие я читала в детстве. Этот томик не был ценным ни для кого, кроме меня. Потому что такую же книгу мне когда-то дал Вейн. И именно её сжег отец, когда мы первый раз поссорились из-за моего замужества.

Пальцы сжались на старом кожаном переплёте, и никакая сила не смогла бы сейчас вырвать из моих рук «Легенды».

– Я принимаю твой дар. – Повисла пауза. Имя «жениха» либо не объявляли, либо я его прослушала, решая, как преодолеть лужу. Но эльф, вопреки ожиданиям, не назвался. Встал, поклонился, развернулся и покинул зал. Оставив меня стоять на его плаще, держа в одной руке книгу, а в другой подушечку с Фиби, и растерянно хлопать глазами.

«Дорогой дневник, я могла бы попросить отца вышвырнуть из отбора безымянного эльфа, но я не способна расстаться с его подарком, который так о многом мне напоминает. Я оставлю книгу себе, а от «жениха» обязательно избавлюсь позже».

Глава 4

Вейн Верлинг

Пегас нашёлся довольно быстро – звуки ударов копыт о каменный пол гулко разносились по пустому замку. «Благороднейший» прохаживался по картинной галерее и рассматривал портреты наших великих предков. Близко подходить я не стал, не желая провоцировать его на чихание и выплеск магии – конскую дозу эликсира от аллергии ещё не доставили.

– А ты породистее, чем я думал. – Пегас одобрительно хлопнул крыльям, создав такой поток воздуха, что картины на стенах перекосило. К счастью, ни один предок не свалился со своего места. – И размер в холке хороший, и конституция крепкая, и мускулатура развитая, магия опять же сильная.

«Благороднейший» сам приблизился и обошёл меня по кругу, словно коня на рынке покупал. Разве только в рот не заглянул, чтобы зубы пересчитать.

– Грива, конечно, так себе, но это мы поправим.

– Что? – Я даже схватился за свои белые пряди. Нормальная грив… тьфу ты, волосы – чуть длиннее плеч. И собрать легко, и распустить для официальных церемоний не сложно. – Отлично всё у меня!

Более внятный ответ я от растерянности придумать не смог. До этого великую родословную Верлингов никогда не низводили до расчёта характеристик породы.

– Да-да, терпимо для человека, – задумчиво покивал пегас. – Хотя, конечно, есть куда стремиться. Ты, я слышал, наследственность улучшать собрался? Кобыла твоя красивая? Выносливая?

– Она не кобыла!

«Благороднейший» поморщился. На конской морде это смотрелось особенно внушительно.

– Забыл, как у вас племенные красотки называются.

– Невеста она моя!

– Не вижу повода вставать на дыбы и так ржать. Будешь нервничать – складки на морде появятся.

– Так! С меня хватит!

Я развернулся и пошёл прочь. Лучше совсем без помощника, чем с таким. Отцу потом «спасибо» передам, если через границу смогу пройти не убившись.

– Ну и куда ты так резво поскакал? Аж камень под копытами искрит.

Камень под копы… да что ж такое?! Под ногами! …и правда, искрил – магия снова вышла из-под контроля от близости эльфийского пегаса. Хорошо хоть удалось минимизировать утечку силы, и ещё повезло, что форму тьма приняла вполне безобидную.

Конь поспевал за мной без всяких проблем, чем вызывал раздражение и досаду. Зачем я вообще пошёл его искать? Лучше бы сразу отправился на границу, не теряя времени. А там уж, как пойдёт – расщепит о барьер, размажет о локальную магическую аномалию Изрии, схватят и посадят в тюрьму… Плевать! Сидеть в стенах родового замка я точно не собирался.

– А, вот вы где! – по коридору разнёсся жизнерадостный крик Глэйна. В руках у него было ведро с эликсиром от аллергии.

– Это, как тебя… – Брат повернулся ко мне и уточнил: – Как лошадку зовут?

– Сам спроси, – не останавливаясь, ответил я. Сзади раздался возмущённое ржание, отповедь о благородстве пегаса и изумлённый вскрик Глейна, но вмешиваться в их общение я не стал. У меня и без этого было много дел.

Двор встретил холодным ветром и слякотью. Рьяна рассказывала, что в Изрии зимой всё заметает снегом, так что сугробы могут подниматься до окон второго этажа. Но в Верлингарде редко было настолько холодно. Я играл в снежки с братьями то ли три, то ли четыре раза за всё детство.

– Брат у тебя – хамло, – вдруг раздалось за спиной, заставляя вздрогнуть от неожиданности. – Мне! Благороднейшему из благородных! Пить из ведра!

Я шумно выдохнул и устало повернулся к пегасу.

– Что тебе надо? Я же сказал, что сам справлюсь, иди туда, откуда пришёл.

– Мал ты ещё говорить, что мне делать. – Конь гордо изогнул шею – хоть картину рисуй. Даже я залюбовался, хотя не испытывал к этому «животному» никаких положительных чувств. – Совсем жеребёнок, жалко тебя. Ну, и отцу твоему я услугу должен, хотя и не просил ни о какой помощи. К тому же у него руки из крупа растут, а не откуда надо! – Последнюю фразу пегас произнёс настолько возмущённо, что у меня даже природное любопытство, почти убитое учёбой, проснулось.