Зелье, кот и чемодан (СИ) - Романюк Светлана

— Спасибо норра Хольман! Спасибо норрина Сольвейн! И Кая спасибо, хоть она и нет!

Каи действительно дома уже не было. Ускакала на работу с утра пораньше. Едва не опоздала! Да и как было не задержаться? Вчера все уснули очень поздно. Во-первых, выяснилось, что девушки притащили домой тот же чемодан, от которого пытались избавиться. Они даже повторно ездили к вокзалу, но истинного владельца желтого монстра больше не встретили. Во-вторых, за ужином Фриди размазал вареную брокколи по единственному платью гостьи. Втер так качественно, что с пятнами не справился ни обычный пятновыводитель, ни магический. Последним фактом заинтересовался Кристоф. Изъял платье и заперся с ним в кладовке до середины ночи. В-третьих, над платьем самой Каи поработал Ранд.

Одно хорошо: Кристоф немного взбодрился и сегодня после завтрака занимается с Фриди. Это, конечно, здорово, но платья-то от пятен не избавились! И если Кая могла легко выкрутиться из положения — выбор-то у нее имелся, то для гостьи это стало настоящей проблемой. Ночной сорочкой Каи Паулина еще хоть как-то могла воспользоваться, но вот ее платьями… Ушивать и подшивать их нужно было столько, что проще было сшить новые. Точно так же дело обстояло и с платьями самой Аммы, только здесь пришлось бы менять не только размер, но и фасон. Возможно, платья Трин подошли бы по длине, но куда девать лишний объем? Особенно в груди. Орудовать иголкой пришлось бы не один день. На что не было ни свободного времени, ни желания. Так что утром на ушах стоял весь дом. Вернее все живущие в нем женщины.

Мужчины наслаждались внезапно свалившейся на них свободой. Кристоф тетешкался с Фриди, наплевав на режим. Сид усвистал по каким-то своим делам, а Гард и Ранд искали в саду клад. В последний раз, когда Амма видела мальчиков в окно, яма у корней яблони уже была им выше колен.

Сперва Трин и Амме показалось, что это удачное стечение обстоятельств. Паулина окажется запертой на чердаке, а Трин без помех сможет сварить зелье, но быстро поняли, что по дому гостья может фланировать и в запятнанном платье, а это в их планы не входило.

Амма усмехнулась. Какая все-таки Трин трусишка! И от страха такой простой выход не увидела. Не можешь сварить антизелье — свари еще одну порцию зелья воздаяния. И пусть воздастся им всем по полной! И за деяния, и за помыслы. Так что на ближайшие дни перед Трин стоит задача, даже две задачи — сварить зелье воздаяние, а также приготовить зелье имитации (для маскировки зелья воздаяния под нечто противоположное). И бледная бандитка, свободно слоняющаяся в это время по дому, ей вовсе ни к чему. Только осознав это, Трин достала сундук, в который складывала памятные ее материнскому сердцу вещицы: и первые штанишки Гарда, и любимый слюнявчик Сида, и пеленка Фриди и… Да чего там только не было! Но самое главное, там хранился костюм в народном стиле, который Кая надевала в двенадцать лет в школе на выступление, посвященное дню Норландии. На гостью цветастая юбка и вышитая ярким орнаментом блуза сели, как влитые.

— Какая красота! Я так любить! Я так хотеть! Где можно купить еще? — спросила Паулина, переводя требовательный взгляд с Аммы на Трин и обратно.

Купить! Амма и Трин радостно переглянулись. Кошелек-то у гостьи остался — она его, слава всем богам, не в чемодане везла.

— Вам нравятся этнические мотивы? — спросила Амма

— Да. Очень! Такой яркая цвет, — закивала головой гостья, от чего ее белесые волосенки совсем растрепались.

— Тогда давайте я устрою для вас экскурсию по городу! Здесь есть чудесные лавочки, в которых продаются прелестные вещицы в народном стиле, — заворковала Амма. — И в конце мы обязательно заглянем на местный рынок. Там тоже можно разжиться кое-чем интересным.

Амма со значением подмигнула Трин. Та непонимающе уставилась в ответ круглыми, как у совы, глазами. Амма покачала головой. Нет, определенно, последнее, на что ориентировался племянник при выборе супруги — это интеллект избранницы! Трин — замечательная девочка. Добрая, любящая, заботливая. Готовит потрясающе… Но сложные умственные построения — это не ее.

— Ура! Ура! Я увижу Эргвиль, — захлопала в ладоши Паулина.

— Эрнвиль, — машинально поправила ее Амма.

— Эрнвиль, — послушно повторила Паулина. — Я один момент! Я бегать за кошель!

И она дробно застучала каблучками по скрипучей лестнице, ведущей на чердак.

— Экскурсия! Покупки! Подарки для мама и сестры, — доносились до Аммы и Трин ее постепенно затихающие возгласы.

— Сестры? — тихо удивилась Трин. — Вроде, упоминался брат…

— Не о том думаешь! — вернула ее на землю Амма. — Девочка постоянно путает мужской и женский род, множественное и единственное число, прошедшее и настоящее время… Она вообще плохо знает норландский. А ты быстро напиши мне, чего тебе не хватает для твоих зелий! Я все куплю, а ты, пока нас не будет, начинай работу с тем, что есть. Можешь?

— Дя, я уже, — смущенно призналась Трин, вынимая исчерканную бумажку из кармана передника. — Вот, вчера все проверила. Не хватает совсем немного и только того, что потребуется на завершающих этапах… Так что начну без проблем. Это ты удачно придумала увести ее из дома.

Амма покровительственно приобняла невестку и похлопала ее по плечу.

— Эх, — вздохнула та. — Вот бы еще Сид присматривал за младшими братьями, а не мотался неизвестно где…

— Я готов! — заявила сияющая Паула, возвращаясь обратно.

— Я тоже, — заверила ее Амма, беря в руки перчатки и сумочку, что разместились на верхней полочке в прихожей, и они обе вышли из дома.

До того как семейство Хольманов поселилось в Эрнвиле, эти вещицы обитали внизу, но теперь их приходилось убирать подальше от деятельных ручонок Гарда и Ранда. Нет, мальчики вовсе не хотели пакостить! Они хотели сделать приятно тетушке. Амма с содроганием вспомнила ридикюль, который внучатые племянники старательно расписали красками, а потом торжественно вручили владелице.

— Тепель он класивый! — гордо заявил Ранд.

«Класивый» ридикюль Амма разместила в своей комнате на подоконнике. Детям объяснила, что ходить с такой великолепной вещью по улице страшно — украдут, а сама тихонько попросила норра Штиплера соорудить простенькую полочку для прихожей. Норр Штиплер просьбу выполнил и даже перевыполнил. Украсил полочку резьбой и собственноручно прибил ее повыше. У норра Штиплера были золотые руки и не менее драгоценное сердце. У него была небольшая мастерская. Но с соседей и знакомых деньги он не брал принципиально, ограничивался благодарностями. Если бы он действовал иначе, наверняка был бы уже если не богат, то вполне себе прилично обеспечен. И не ходил бы в сюртуке с заплатками на локтях.

— Доброе утро, норрина Сольвейн, — раздался тихий бархатный голос, и Амма, встрепенувшись, поняла, что буквально наткнулась на того, о ком только что думала.

Он стоял в паре футов от нее, в знак приветствия приподняв потертую шляпу. Когда-то норра Штиплера можно было назвать привлекательным мужчиной, но теперь этому мешала излишняя худоба, темные круги под глазами и горькие складки у губ. У него была густая шапка когда-то пшенично-золотых волос, но время припорошило их сединой, и они выглядели запылившимися. Плечи его были широки, но под грузом забот немного ссутулились и поникли. Одежда всегда была чиста и пахла свежестью, но вид имела изрядно потрепанный. И он никогда не брал с Аммы денег за помощь. Разве что иногда соглашался выпить чаю.

— Доброе утро, — ответила ему Амма.

— И вам доброго утра, юная норрина, — поздоровался норр Штиплер со спутницей Аммы. — Это еще одна ваша племянница? — спросил он.

— Нет, — излишне поспешно открестилась от такого родства Амма.

Норр Штиплер смутился.

— Извините, я, кажется, проявил бестактность…

— Я Паула. Я гостить у семья Хольман и норрина Сольвейн. Я учить язык, — заявила Паулина. — Мы идем смотреть Эрнвиль. Покупать норландский вещь.

— Я решила устроить нашей гостье экскурсию, — пояснила Амма. — Познакомить с народными промыслами…